Сергей Степанов-Прошельцев - Волжане. Люди Нижегородского края

Он переводил летописи на немецкий

Дамаскина при крещении нарекли Димитрием. Отец его, Симеон, был человеком духовного звания, жил в Москве. В 12 лет он отдал своего сына учиться в Крутицкую семинарию, а в 1752 году перевёл его в Московскую славяно-греко-латинскую академию, которую несколько ранее посещал Михайло Ломоносов.

Девять долгих лет длилось это обучение. Димитрий прошёл полный курс словесных, богословских и философских наук, как свой родной, русский, знал греческий и латинский языки. Он был в числе лучших учеников, что подтверждает соответствующий диплом.

Его «распределили» учителем риторики и греческого языка в ту же самую Крутицкую семинарию в Московском Покровском монастыре. Здесь он пробыл почти четыре года, после чего его вызвала сама императрица Екатерина II — она уже была наслышана о «втором Ломоносове».

28-летнему Димитрию Рудневу предстояла весьма ответственная миссия: стать наставником для четырех лучших студентов духовных семинарий, которые командировались для стажировки в Геттингенский университет. И в 1766 году он отправляется в первую в своей жизни заграничную поездку. Будущий нижегородский епископ не знал, что эта командировка растянется ровно на шесть лет.

Студенты, над которыми «надзирал» Руднев, исправно посещали лекции, а ему самому было скучно. И он, в конце концов, тоже стал вольнослушателем. Изучил в совершенстве немецкий и французский языки, а затем и древнееврейский. Заинтересовался естественными науками: физикой, математикой. По просьбе профессора Гаттерера перевёл на немецкий язык «Повесть временных лет», правда, не полностью. Этот перевод был напечатан в 1771 году.

Засланец императрицы

Вернувшись в Россию, Руднев получил звание профессора философии и словесных наук, был посвящён в сан епископа. Перед этим, в 1775 году, он подает прошение о пострижении в монашество. И в том же году, в сентябре, был пострижен в Николо-Перервинском монастыре с именем Дамаскин.

С июня 1778 года Дамаскин исполнял обязанности архимандрита Заиконоспасского монастыря, был ректором Московской духовной академии и профессором богословия, членом Московской конторы Святейшего Синода. В 1783 году его перевели в Нижегородскую епархию.

Задача у него была архисложная: подавить молчаливое сопротивление старообрядцев, приобщить к истинной вере язычников — мордву, татар, марийцев, чувашей и других иноверцев. Надо честно сказать: с этой задачей он не справился, да, а общем-то, и не хотел..

Мой дом — моя крепость

Сразу же после приезда Дамаскин озаботился о своём жилье. Пригласил из северной столицы архитектора Якова Ананьина, который вместе с Растрелли участвовал в проектировании и строительстве Зимнего дворца в Санкт-Петербурге.

Ананьин был на три года моложе нижегородского епископа. Родился в 1740 году в семье каменщика. Но каменщика привилегированного. Уже в четыре года был зачислен в Контору от строения царских дворцов и садов. Когда вырос, работал в Ораниенбауме и в Москве. В 1773 году возводил под Тулой дворцы-усадьбы внебрачному сыну Екатерины Бобринскому.

После встречи с Дамаскиным Ананьин был назначен первым в истории Нижнего Новгорода губернским архитектором. И сразу же взял с места в карьер. Организовал местное производство кирпича, извести, белого камня. Разработал проекты и построил здание гостиного двора, один из корпусов которого сохранился и сегодня, перепланировал территорию кремля, построил вице-губернаторский дом, банковскую контору, два корпуса гарнизонных казарм, церковь Всех Святых, усадьбу купца Костромитина на Большой Покровке…

После того, как епископ справил новоселье в новом доме, он субсидировал строительство еще одного двухэтажного корпуса (ныне здание консерватории). И вот теперь мы имеем то, что имеем: и дом покойного епископа и здание консерватории.

Очерки бурсы по Дамаскину

Со староверами Дамаскин в открытую не воевал. Главное внимание он обратил на Нижегородскую духовную семинарию. То есть во главе угла поставил миссионерскую деятельность.

В губернии тогда было более тысячи храмов. И первым делом новый епископ повелел, чтобы священнослужители обучали грамоте своих недорослей « от осьми до 15 годов» и высылали их в семинарию. Ослушников Дамаскин грозился «более не допускать до степени священства» (ЦАНО). То есть путь даже в дьячки им был заказан.

Не мытьем, так катаньем, но цель была достигнута. Уже в 1785 году число семинаристов увеличилось втрое — со 160 до 450. Кроме того, в четырех уездных духовных училищах получали образование еще 250 человек. Они изучали не только богословие, но, как ни странно, историю и географию, философию, латинский и греческий языки. А Дамаскин ввёл еще и преподавание немецкого и французского, а также… мордовского, татарского, марийского и чувашского. Это была подлинная революция в образовании. Будущие священнослужители, обращая в христианство иноверцев, могли произносить проповеди на их родном языке. Между тем сам епископ корпел ночами над составлением «Словаря языков разных народов, в Нижегородской епархии обитающих». Один из экземпляров его был отправлен Екатерине, а другой хранится в библиотеке Нижегородской духовной семинарии. Он, кстати, содержит уникальные сведения о религиозных верованиях, традициях и обычаях народов Поволжья (ЦАНО).

Дамаскин собрал старопечатные книги в храмах, которые были обречены на слом. Некоторые из церквей интенсивно реставрировались. Из Казенной палаты было ассигновано на это дело около 5 тысяч рублей. Был составлен полный каталог всех семинарских книг, многие фолианты выписывались из Германии. Для обучения искусству переплетчика командировали семинариста в Москву.

…и вдруг руки у него затряслись

В Нижнем Новгороде Дамаскин прослужил епископом десять лет. Но в 1794 году его настигла болезнь. Судя по всему, болезнь Паркинсона, хотя Дамаскину было всего 56 лет. Руки его затряслись, он уже не мог проповедовать. И епископ запросился на покой. Местом своего последнего обитания выбрал Московский Покровский монастырь, где начинал свою духовную карьеру. Там 18 декабря 1795 года он и скончался.

В НИЖНЕМ НОВГОРОДЕ ОН БЫЛ «ШПИОНОМ»

1 января 1772 года в деревне Черкутино Владимирской губернии родился человек, которого называли гением русской бюрократии. Но судьба раскачивала его словно на качелях: то стремительно возносила к вершинам власти, то подвергала унижениям.

Священника из него не вышло

Михаил Михайлович Сперанский появился на свет в семье сельского священника. Рос он хилым, часто болел, родители даже не надеялись, что их первенец доживет до своего совершеннолетия. Но Сперанский опроверг все пессимистические прогнозы.