Олег Филатов - Операция «Царский ковчег». Трилогия. Книга 1

Выход у Симонова на Львова был через своего человека, гражданина Обыденова, который имел псевдоним «Сокол», курсировавшего между городами Урала. Он знал, что князь прибыл с определённой целью. Было известно, что князь Львов приложил определённые усилия для того, чтобы Царскую Семью для их благополучия увезти из Царского. Обсуждение всех вопросов, связанных с этой необходимостью, было поручено Керенскому. Он делал тогда доклад Правительству. Было решено перевезти ее в Тобольск. Сибирь тогда была покойна, удалена от борьбы политических страстей, и условия жизни в Тобольске были хорошие: там удобный, хороший губернаторский дом. Юг не мог быть тогда таким местом: там уже шла борьба. Решение вопроса о перевозе Семьи в Тобольск состоялось в присутствии князя. Но самый Ее отъезд имел место уже после его ухода из состава Правительства, что произошло в конце первой половины июля месяца по старому стилю. Поэтому, о самом перевозе Царской Семьи в Тобольск он точной информации не имел. Находясь в Тюмени вместе со своими коллегами по Союзу Николаем Сергеевичем Лопухиным и Александром Владимировичем Голициным, он знал, что существует офицерская организация, имеющая целью увоз Царя из Тобольска. Ему было известно через своих людей в Земском Союзе, которые имели свои глаза и уши во всех городах, что офицеры, в целях разведки, находятся в Тобольске и в Тюмени, и в Омске, и в Троицке, и в Челябинске, являвшемся центральным пунктом организации. Симонову было рекомендовано в случае надобности в денежных средствах выйти на князя, который обладал таковыми, и получить необходимую сумму для проведения операции по освобождению Семьи и дальнейшему её сопровождению. Симонов получил информацию от своих коллег о положении Семьи в Тобольске.

В Тобольске, в котором в то время насчитывалось 20 тысяч человек, Царской Семье жилось хорошо. Там до сих пор управлял губернатор, и работала городская дума. Недостатка ни в чем у Нее не было, жили спокойно, никто их не трогал, ничем не докучал. Царь занимался физическим трудом; пилил дрова и много работал в саду и в огороде: развел образцовый огород. Помимо всего, Император принимал людей, которые прибывали в Тобольск из разных мест России. Так Симонов знал, что недавно у него побывал представитель из Крыма, а точнее из Ливадии. Он передал информацию от вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны, которая в то время проживала там же. Император получал сводки с фронтов и имел полное представление о действиях противоборствующих сторон. Для того, чтобы иметь возможность получать нужную разведывательную информацию о передвижении красногвардейских отрядов вдоль линии соприкосновения с отрядами белых, их количественном составе, вооружении и уровне подготовки, не говоря уже планировании и проведении войсковых операций штабс-капитану необходимо было либо завербовать кого – то из красных, либо самому устроится к ним на службу. В это время сплошной линии фронта не существовало. Сверхзадачей, которую поставил перед Симоновым полковник Гришин – Алмазов, было устройство на должность как минимум сотрудника штаба красногвардейских отрядов. И теперь капитан должен был предложить себя в качестве помощника большевиков, с учётом его военного опыта, на роль советника военного отдела.

На следующий день он явился в Горисполком и нашёл Хохрякова. Симонов решил играть по предлагаемым правилам. Он понял, что основную работу придётся вести ему, поскольку братва понимала всё по – своему. Со слов Хохрякова, он понял, что с гидрой контрреволюции бороться надо до упора, пока всех не перебьют. Симонов спросил у начальника военного отдела:

– Чем я смогу Вам помочь?

– Послушай капитан, будь проще. Мы тут, понимаешь, с контрой должны покончить. Нам нужны такие как ты. Ты в армии был, на фронте был, смотрю у тебя и Георгий есть. Ты вот что, бери командира отряда красной гвардии и давай с ним обсуди, браток, как отряд формировать будете. Рабочие у нас есть. Надо назначить им обучающего, само собой разумеется, из толковых ребят, те, кто был на фронте, и умеет обходиться с оружием. Ну, там собрать разобрать винтовку, пулемёт и пострелять из них по целям. Их надо будет обучить ходить строем. Одним словом, чего я тебе рассказываю, ты и сам всё понимаешь.

– Вы меня извините, господин Хохряков, мне бы бумагу, от Вас получить какую – никакую, о моей должности.

– Слушай, штабс-капитан, ты брось эти буржуйские штучки, господин, и прочее. Давай так, «товарищ». Он позвонил по телефону и позвал Авдеева. Через некоторое время в кабинет вошёл Авдеев.

– Привет!

– Привет! Вызывал? Что случилось?

– Рекомендую. Штабс-капитан Симонов. Прикрепляю к твоему отряду для контроля и обучения. У тебя там говорят, вообще не знают, как винтовку в руках держать.

– Да, это, правда. Ты знаешь, они и вправду ни хрена не знают. Винтовка, тут ещё, как ни шло. А вот пулемёт, это вопрос. Ну, просто ничего не понимают. Дело дрянь!

– Да, капитан, ты у нас теперь за военного советника, вроде как. Я тебе вот тут написал бумагу. – Сказал Хохряков, ставя печать. В бумаге значилось: Податель сего товарищ Симонов является законным представителем военного отдела Горисполкома г. Екатеринбурга и имеет право на передвижение по территории всех военных частей города для их инспекции.

– Доволен? Действуй. Паёк тебе оформят. Где живёшь, мы знаем. – Готовьте отряд. Город нельзя оставлять без охраны. Генерал Дутов наступает. С октября месяца нет связи с Москвой и Сибирью. Уже декабрь заканчивается, а она так и не восстановлена. Симонов подумал, что слишком быстро он получил назначение. От этого прохвоста можно ждать чего угодно. Он вышел в коридор. Хохряков попросил Авдеева остаться на минуту.

– Ты это, того, Авдеев, приглядывай за ним.

– Хохряков, без тебя знаю. Что ещё?

– Да нет. Всё. Иди.

– Ну, покедова. – Авдеев подошёл к Симонову, который стоял, оперевшись плечом о стену.

– Ну, что пошли знакомиться с воинством.

– Пойдёмте.

Они вышли на воздух. Погода была подходящая. На улице было минус 30. Солнце стояло над головой. Снег поскрипывал под ногами. Стекла окон домов сверкали на солнце своими зимними узорами. По улицам время от времени проезжали тройки лошадей. На санях сидели обутые в валенки и одетые в тулупы, с поднятыми воротниками мужики и бабы. Ехали с зимнего рождественского базара.

Воинство располагалось в бывшем особняке доктора Архипова. Это уже вошло в правило забирать более или менее хорошие дома в городе и располагать в них, на зло буржуям, на постой свои военные отряды, состоявшие в основном из местных жителей, которые после революции уже нигде не работали и только жаждали расправы над буржуями. Занятия с ними никто не проводил, те, кто служил в армии, и понимали что такое служба, те не хотели служить. Свобода, как осознанная необходимость, стала для них главным, и ни о каком подчинении каким либо командирам, речи и не могло быть. Всё чем они могли заняться, от безделья, было потребление денатурата или самогона. Красногвардейский отряд представлял собой жалкое зрелище. Приходи и бери его голыми руками. Штабс-капитан Симонов решил для себя, что попытается показать свои знания этой публике, обучив её курсу молодого бойца, и таким образом, постарается завоевать доверие руководителей местных большевиков к себе.