Юрий Торубаров - Западный поход

– Я жить сказал, не привезешь, – повторил и Егор.

– Ето пошто? – спрашивает один из новгородцев.

– А потому че, если ф я до зорьки не вернусь к своим, суды придеть отряд московитов.

– Московитов? – сразу раздалось несколько голосов.

– Да. – Голос Егора звучит убедительно, и он оглядывает окружающих его людей. – Пошто вы зашли на их землю? – сказал, а сам, прищурив глаза, смотрит на предводителя.

Новгородцы стали переглядываться друг с другом.

– Да врет ен, – замечает Андрей, – откель им было взяться, – пытается успокоить заволновавшихся воинов.

– Как «откель»? Они шли к нам на сход.

– Э-э-э, – машет перед лицом Егора пальцем вожак. – Вы ж пошли к пруссам, да че-то вернулись.

– Ето верно! – ответил Егор. – Но встретили младшего братенка Камбила. Ен сказывал, че тевтон напал на них и поработил. Батяня ивоный погиб. Че тому делать? Он и бежал к Камбиле. Дорогой и встретились. И мы решили ехать к московитам, Федька больно вреден стал. А че бы знать, как встретют, послали вперед посланца. Как вишь, встречают неплохо, – он дергает связанными руками.

– А ты че, – спрашивает Андрей, – увязался за пруссом?

– А мы с ним братаны.

– Москва-то ответила? – поинтересовался какой-то воин.

– Ответила, – с достоинством ответил Егор. – Рады нас принять. Отряд выслали для встречи. Они уже у Камбила. А я пошел вас, дураков, предупредить, чеб не вздумали на нас напасть. Всех положат.

После этих слов воины забеспокоились еще сильнее.

– А пошто из Новгороду бежали, как тати? – спросил Андрей.

– Вот уж нет, – мотает головой Егор. – Не бежали! Камбила продал свой двор, тогда и поехали. А у мня ничего нет. Подпоясался – и в путь с братаном. «Бежали»… – Егор фыркнул. – Скажешь тоже. – И он полупрезрительно посмотрел на него.

Воины слушают внимательно. Почти все сбежались.

– Ну а ты-то че? Аль спужался? – опять ехидничает Андрей.

– А че мне пужаться? – Андрей рывком поднимается, толпа шарахается в сторону. – Я ниче плохого Новгороду не сделал.

К нему подскочил Андрей и, дыша в лицо, проговорил:

– Ты убил Федьку Дворянинцева.

– Братаны… – Егор обратился к воинам. – Развяжите руки, я крест положу на ся, че не убивал Федьку.

К нему тут же, не глядя на Андрея, подскочили несколько человек и быстро его развязали. Егор потер затекшие руки, потом снял шапку и, достав нагрудный крест, перекрестился со словами:

– Вот вам крест, не убивал я Федьку. Верите мне?

Кто-то неуверенно крикнул:

– Верим.

Его поддержало много голосов. Андрей растерялся.

– Вы че? – заревел он.

– Ты не ори, – грозно осадил его Егор, – если я не вернусь, вы здеся все поляжите. Хотите?

Толпа молчала. Но их молчание красноречиво говорило, что никто этого не хотел. Егор это почувствовал и проговорил:

– Уходите скорее! Слово даю, они за вами не погонятся.

– Да врет он все. – Андрей пытался этими словами удержать над воинами власть. – Врет он!

– Да заткнись ты! – перекрикивая его, орет какой-то воин. А затем обращается к Егору: – Скажи правду, пошто ты здеся?

– Да вас, дураков, жалею. Вон Дмитрий, мой друган. А со сколькими из вас я ходил в походы? А? – и обвел глазами толпу.

– Ходили, – враз раздались голоса.

– Вот поэтому я здесь. А вы… – с укором произнес он.

– А че я скажу… Федору? – растерянно обращаясь к своим, спросил Андрей.

– Скажешь, не нашел! – ответил за них Егор.

Все его дружно поддержали.

– Э-э-э! Вяжи его и по коням! – делая последнюю попытку не упустить свою власть, призывает Андрей.

Никто не шелохнулся.

– Вы че?! – взревел вожак.

– А то! – перебил его Егор. – Они умирать за Федькины прихоти не хотят.

– Да мы успеем… – орет Андрей.

– Ладноть, – сказал Егор, – но московиты, узнав, че вы были на их земле, дойдут и до Новгороду.

– Ну и че? – с вызовом спросил Андрей.

– А то. Ты вспомни, че сделали с Евстафием Дворянинцевым. А? – Егор смотрит в лицо Андрея.

Тот отступает. Он это хорошо помнит: выдали новгородцы старика. Исполнили веление литовца. Егор решил его добить:

– Тот литовца только псом обозвал. А ты… их землю топчишь! Понял! Вертайтесь все и молчите, хде мы. А то Федька точно вам башки поотрубает.

– Верно! – громко ответила дружина. – Пусть идеть!

И Андрей сдался:

– Иди! – бросил он сквозь зубы.

– Я пойду не один. Со мной пойдет мой дружок! – И он потянул Дмитрия.

Тот, понимая, что на нем могут отыграться, с радостью согласился. Проходя мимо Емельяна, Егор остановился, почесал на голове шишак и так двинул кулачищем ему в грудь, аж кости затрещали, и он отлетел, сбивая по пути воинов, в лесную чащу.

Егора ждали. Камбила приказал остановиться. На всякий случай, вспомнив чей-то рассказ, как оборонялись татары, приказал из повозок сделать круговую укрепленную стоянку. Когда вернувшийся Егор все рассказал, Камбила схватился за живот, смеялся долго, до слез.

А потом, оставшись вдвоем, Камбила, глядя на Егора, сказал:

– Да, брат, Москва близко. Че нас там ожидает?..

– Думаю, брательник, хуже не будет.

– Услышал бы ваш Бог эти слова!

– Скоро он будет и твой!

Дон встретил Пожарского и его людей радостно. Правда, князя Пожарского никто не знал, а Андрея, лихого донского казака, помнили. О нем складывали легенды. Его появление воскресило былое. Жаль, что многие не дожили до этого дня. Смертью героя погиб атаман Митяй, бросившись с горсткой смельчаков на татарское полчище, чтобы дать своим разбежаться по тайным схронам. Когда все утихло, казаки бросились в те места. Но найти следы героя не могли. Дико Поле стало его последним прибежищем.

Отпраздновав встречу, Андрей поведал причину своего появления у них. Помочь великому Московскому князю – поставил он перед ними вопрос. Кое-кто из есаулов напомнил, как московское воинство охотится за ними, казаками. На что Андрей не без улыбки напомнил:

– А как вы, казаки, охотитесь за московскими купцами?

Все дружно рассмеялись. Но Андрей, как бы между прочим, заметил, что если не сегодня, то в дальнейшем казакам без Московии никак не выжить.

– Не ослабла пока на востоке Орда, – поясняет он, – на западе набирает силу Литва, за ее спиной выглядывают поляки и тевтонцы. А это силы погрознее будут татарских. Слыхивал я, че там, в Европе, уже появились огнеметные пушицы. Я их видывал еще в Арфике. Там ее звали модера.

Казаки дивятся. Спрашивают:

– Ты в А… Ар… – запинается есаул.

– В Арфике, – подсказал Андрей.

– Я жить говорил: был, – подбочениваясь, говорит какой-то казак.

– Расскажи, че тама за земя, – раздались несколько голосов.

Приходится рассказывать. Дивятся казаки его спасению: ишь как быват…

Все заканчивается тем, что рада решает послать три оснащенных чайки. И закипела на берегу Дона работа. Откапываются в снегу лодии, выволакиваются на проталины. Жгут костры, топят смолы, кипит работа. Набухли, посерели снега – явный признак прихода весны. И они не ошиблись. Багмут прогнали восточные ветры, принеся с собой черные грозные тучи, которые обильно стали поливать землю теплым дождем. Он ел снег, как изголодавшийся казак поднесенный ему кулиш. А вот уже тронулся и Дон-батюшка, унося вдаль огромные пласты льда.