Олег Яковлев - Всей землёй володеть

И Ярослав рассказывает, медленно, неторопливо; мальчик слушает, кося и посверкивая тёмными глазами.

А великий князь думает о своём. Святополк, младший сын Изяслава от польской княжны. Сейчас с горькой усмешкой вспоминает Ярослав, как ещё до свадьбы ругал сына за его похождения.

Впрочем, речи гневные отцовые Изяслава, как видно, не проняли. Собрал он в Турове на погляд красовитых девок и выбрал из их числа для себя несколько наложниц. Сведав о том, чем занимается и как живёт его сын, великий князь отправил в Польшу сватом новгородского боярина Остромира – прослышали на Руси о красоте и богатстве сестры князя Казимира, Гертруды. И вскоре новая хозяйка появилась в туровском Изяславовом терему – властная, нравная. С овдовевшим свёкром, правда, была ласкова, прикидывалась овечкой беззлобной, понимала: он покуда здесь, на Руси, – глава. Родила Гертруда мужу двоих ребятишек. Первенцу, Мстиславу, уже стукнуло нынче девять лет. Лихо управляется не по годам рослый Мстислав с конём, меток в стрельбе из лука, первенствует во всех забавах и проказах, кои творятся на княжьем дворе. Одно только плохо – порой овладевают юным княжичем внезапные приступы гнева. Один раз высек он в ярости плетью дворового пса, посмевшего его облаять, в другой – свернул шею пойманной в силок птичке. Тревожно становилось на душе у старого князя. Не натворил бы сей Изяславов сын, как вырастет, больших бед.

Обоих чад Изяславовых Ярослав поначалу почему-то недолюбливал. Может, потому, что ратился в молодые годы с Гертрудиными отцом и дедом.

Святополк, во святом крещении Михаил, – странное дело – совсем не походил ни на мать, ни на отца, ни на старшего брата.

«Моя бабка – греческая царевна Феофано [66] Феофано – византийская императрица, жена Романа II и Никифора II Фоки, мать императоров Василия II Болгаробойцы и Константина VIII. В борьбе за власть отличалась коварством и жестокостью. ! Племянница самого базилевса Иоанна Цимисхия! – вздёргивая вверх голову, с гордостью поясняла Гертруда. – Смуглая была, и волос чёрный! В неё ребёнок!»

Она показывала Ярославу красочную миниатюру с изображением смуглолицей женщины в королевском венце и в нарядном багряном платье.

Как причудливо передаются черты через поколения! Во всём, кажется, повторяет крохотный княжич прабабку свою. Что-то необъяснимое даже, неуловимое, такое, что и не передашь словами, скользит в каждой чёрточке его детского личика.

Ярослав усмехался в усы и рассказывал о былинном богатыре Добрыне, о том, как победил он в бою семиглавое чудовище-змия.

Низко поклонившись князю, в палату впорхнула молодая Гертруда. Вопросила, нет ли грамот от посланного на полюдье в Пинск Изяслава. Ярослав придирчиво, со строгостью оглядел невестку. Хороша. Льняные волосы пробиваются из-под парчового плата, ниспадают на ровное высокое чело, ланиты румяны, пышут здоровьем, тонкие уста горят багрянцем, под облегающим стан суконным платьем проступает пышная грудь. Один, пожалуй, изъян у Гертруды – острый, длинный нос. А так, добрая жёнка. И чего Изяславу неймётся?! Другим бы этакую кралю!

Стало вдруг жалко эту молоденькую княгиню. Разве такого мужа, как Изяслав, заслуживает она?!

– Не докучает? – спросила Гертруда, указывая на Святополка. – А то заберу, отведу в бабинец.

– Да нет, пусть сидит.

Гертруда, снова низко поклонившись, вышла.

Вскоре за дверями послышались тяжёлые шаги и громкие голоса. На пороге показался оружный гридень.

– Княже великий! Тамо боярин твой, Яровит-Микула. Издалече прибыл. Из стран восходних. Просит пустить.

Ярослав оживился, обрадовался, осторожно спустил с колен маленького Святополка и коротко повелел:

– Зови скорей.

…Лет десять назад Ярослав, когда объезжал на Черниговщине сёла, заехал далеко на север, в дремучие пущи, туда, где за крутыми ярами начинается земля диких язычников-вятичей [67] Вятичи – восточнославянское племя, жило по верхнему и среднему течению Оки. Дольше остальных племён сохраняло независимость и языческие традиции и обряды. . В глухой деревеньке повстречал он отрока лет двенадцати, подивился, что разумеет малец грамоте, стал расспрашивать и ещё более удивлялся умным его ответам. Паробка этого, Яровита, в крещении Микулу, князь увёз с собой в Киев. Смекалистый подросток быстро шёл в гору. Вскоре Ярослав стал поручать ему самые трудные и тонкие посольские дела. За короткий срок побывал юный Яровит в Дании, в Ромее, у венедов, в дальней земле франков. Умный юноша достиг на княжеской службе многого: и боярство ему пожаловали, и волости, и уважения добился он даже в среде именитых, кичащихся своим высокородством «набольших мужей».

Два года назад Ярослав отправил своего любимца с грамотами далеко на восток, в земли хорезмийцев [68] Хорезм – историческая область и древнее государство в Средней Азии, в низовьях р. Амударьи. . Хотел получше разузнать о тамошней жизни, думал расширять торговлю, искать прочных союзов. И вот теперь Яровит возвратился, и князю не терпелось выслушать его.

Исхудалый большеглазый юноша лет немногим более двадцати, с бронзовым от загара лицом и выгоревшими под жаркими лучами южного степного солнца тёмными волосами, высокий, тонкоусый, в пыльном дорожном вотоле [69] Вотол – верхняя дорожная одежда, грубая, из валяного сукна. Встречались и дорогие, княжеские вотолы, саженные жемчугами. , нервно сжимая в руках войлочную шапку, кланяется Ярославу в пояс.

Старый князь порывисто заключает его в объятия, приглашает сесть за стол. Яровит хмур, задумчив, сосредоточен.

– Извини, княже, – начал он, торопливо отпив из поданной челядинцем чары глоток сладкого греческого вина. – Спешил к тебе, прямо с дороги. Недобрые принёс вести.

– Что такое? – насторожившись, взволнованно спросил Ярослав.

– За Итилем [70] Итиль – другое название реки Волги. , в степях бродят кочевые орды. Жгут, грабят, нападают на города. Вся Хорезмийская земля ныне в руках одного племени – сельджуков [71] Сельджуки – ветвь племён тюрок-огузов. В 40-х-80-х годах XI века захватили большую часть Средней Азии, Иран, Азербайджан, Грузию, Малую Азию. Государство сельджуков распалось в XII веке. . Племя это сродни огузам [72] Огузы – средневековые тюркские племена, жившие до XI века в степях Центральной Азии и Монголии. и торкам. Каганат огузов на реке Сейхун [73] Сейхун – Сырдарья. разгромлен иными ордами, рекомыми кипчаками. Янгикент, главный город кагана, взят копьём и разграблен. Взяли кипчаки и иные грады – Сыгнак [74] Сыгнак – в древности крупный торговый и ремесленный центр, располагался на территории современного Казахстана. К середине XI века – столица кипчаков. , Сауран [75] Сауран – в древности крупный торговый и ремесленный центр, располагавшийся на территории современного Казахстана. Славился особо прочными и неприступными оборонительными укреплениями. . Орды их тьмочисленны, кочуют от Сейхуна до великой реки на восходе. Купцы называют ту реку Иртыш. Вся степь за Итилем подвластна кипчакам.