Александр Брыксенков - Рижские цветы

Германия вовсю отдувается за своих нацистских предков, а Латвия вроде бы ни причём (как и Румыния, Венгрия, Литва, Украина, где местные извели евреев под корень).

Какое счастье, что Ригу украшает прекрасная Милда. Счастье потому, что её существование висело на волоске. После вхождения Латвии в СССР было принято решение о демонтаже памятника (буржуинское наследие). Но жесткая позиция скульптора Мухиной, уроженки Риги, и архитектора Шталберга (одного из авторов Милды) не позволили этому решению осуществится.

Характерно, что автором памятника Ленину является всё то же Шталберг. Наверное, он и Ленина отстоял бы, но к тому времени его тело мирно покоилось на кладбище Райниса. Кстати, пример творчества Шталберга имеется и в Петербурге. Это монументальный доходный дом бывшего акционерного общества «Новый Петербург». Находится этот дом в переулке Каховского.

Уже трижды в детприемнике сменился детский контингент, а Лешку все никуда не отправляли. Он терялся в догадках. Наконец все прояснилось. Пацану дико повезло. Глафира Федоровна решила принять Лешку в свою семью. Она решила установить над ним опеку. Когда воспитательница поведала Лешке о своем решении и испросила его согласия на этот шаг, он растерялся, он не мог поверить в свалившееся на него счастье.

Вскоре опека была оформлена и бывший беспризорник очутился в просторной двухкомнатной квартире пятиэтажного дома, располагавшегося на улице Зирну. Из окон квартиры были видны садовые участки и ипподром, по которому бегали лошади, запряженные в легкие коляски.

Для Лешки настал сплошной праздник. После ухода Глафиры Федоровны на работу он производил приборку в квартире, а после вольной птахой устремлялся в лабиринты Старого города. Все эти соборы, старинные здания, замковые сооружения да и просто сами улочки дышали какой-то значимостью, средневековой романтикой.

Еще он любил бывать в ботаническом саду, особенно в оранжереях. Там было много красивых, невиданных ранее Лешкой, цветов и растений и все они издавали ароматы, создававшие иллюзию тропического леса.

Здание художественного музея

Художественный музей был у Лешки на особом счету. Там он, после рассматривания картин и скульптур, обязательно устремлялся в галерею, где по стенам были развешены рисунки латышского художника, изображавшие нагих женщин. Он с большим интересом рассматривал голых тёть, обращенных к нему то передом, то задом. Очевидно в парнишке стало просыпаться мужское начало.

Вскоре Глафира Федоровна огорошила своего подопечного сообщением о том что она оформила его в пионерский лагерь на две смены: «Леша, это очень хороший лагерь. Возле Кишозера. Тебе должно понравиться»

Какое там понравиться. Лешке был просто в восторге от возможности пообщаться с пионерами. Про себя он удивлялся: «И за что мне такая лафа!?»

Барсукова уже много лет тянет в Ригу. Это так здорово прогуляться по Московскому форштадту, заглянуть в художественный музей, в Ботанический сад, навестить Межапаркс и, накупив стандартный набор: рижский бальзам, рижские шпроты, конфеты фабрики «Лайма», с облегчённой душой вернуться домой.

Но что-то его удерживает от такой поездки.

Всего лишь девять месяцев тому назад здесь были немцы. Всего лишь девять месяцев тому назад здесь с грохотом завершилась стратегическая Рижская операция. А ныне тишь и благодать. И красота неописуемая. Какое-то зеленое царство. И повсюду жасмин. Сладкий аромат белых цветов проникал во все закоулки.

Внезапно эта тишь и эта благодать была нарушена треском барабана и резкими звуками горна. Из-за кустов было видно как под эту музыкальную композицию на высокую мачту медленно поднимался красный флаг.

На прямоугольной площадке, перед мачтой стоял пионерский строй. К строю подошла комсомолка-вожатая и поприветствовала пионеров с новым утром, громко проскандировав: «Пионеры! К борьбе за дело Ленина-Сталина будьте готовы!». «Всегда готовы!», – заверили вожатую юные пионеры.

Подъём флага

А Межапаркс ласкали лучи утреннего солнца. А Межапаркс тонул в летнем благовонье. А Межапаркс обещал сладостный отдых и покой.

Межапаркс был самым элитным районом Риги. Здесь располагались виллы и особняки рижских буржуев и крупных чиновников. Вот в одном из таких особняков и обосновались на целое лето красногалстучники. Девочки – на втором этаже, мальчики – на первом. А вместе с ними обосновался и Лешка, хотя он ещё и не был пионером.

Пацану пионерский лагерь понравился. Что особняк, что сад, что окружающая лагерь природа. Но больше всего ему понравилась пища. Как только дети прибыли в лагерь их сразу же пригласили в столовую перекусить. Для перекуса на столы были выставлены большие миски с кусками копченой рыбы в масле, отварная картошка и горки белого хлеба. И все без нормы, ешь сколько хочешь. На запивку было подано какао. И это в послевоенное голодное время, и это при карточной системе, когда народ тотально недоедал. Хорош был не только перекус, но и все последующие завтраки, обеды и ужины.

А вот мальчики Лешку насторожили. Если, он, умяв большой кусок рыбы, решительно положил на тарелку второй кусок, то мальчики, поковырявшись вилками в картошке и выпив какао, отвалились от стола, как бы демонстрируя: видали мы эту рыбу.

И разговоры у них были странные. После перекуса они жарко обсуждали какую-то Пакуль, которая в роли какой-то Виолетты дала в первом акте петуха. Почти все они были заядлые марочники. Имея при себе кляссеры, они обменивались марками, они спорили о достоинствах погашенных марок по сравнению с непогашенными. Они азартно разбирали последний матч «Даугава» – «Спартак» и чего-то бухтели про скачки. Все это было непонятно и чуждо Лешке. В среде, где он прежде вращался, доминировали совсем другие интересы и пристрастия.

«Ничего, притрусь», – успокаивал себя бывший беспризорник. И верно – притерся. Мальчишеское сообщество стало уважать его за инициативность, изобретательность, находчивость, ну, и, конечно, за умение постоять за себя.

Прямо через дорогу от лагеря начинался огромный лесопарк. После завершения боевых действий его тщательно разминировали и вывезли из парка побитую военную технику. А разного боевого хлама там еще оставалось видимо невидимо. Железные бочки, побитые минометы, немецкие гранаты, авиационные снарядики, мины, патроны, сигнальные ракеты, ящики с толом, россыпи пороха, причем порох был разнообразный: квадратный, в виде шайбочек, макароноподобный. Последний особенно нравился пионерам. Если поджечь «макаронину», бросить её на землю и наступить на горящий конец, она начнет дымить, трещать и прыгать. Очень чинно девчонок пугать.