Виктор Овсянников - Корни и кроны. Фрагменты истории Сибири в лицах одного сибирского рода (документальное историко-генеалогическое исследование)

«Нашивочник Дружина (Дружинка) Никитин (Микитин) сын – конный казак десятка Л.И.Губы. Верстан из пеших казаков десятка А. Дорохова 25 июля 1631 г. взамен убитого (Васки) … После 18 мая 1631 г. послан на годовую службу в Мелисский острог.» 35 35 Приходные книги Томского города 1630—31 года (стр. 53, 65, 75, 114).

Приведенные ниже сведения о Дружинке Нашивочнике относятся к периоду за три года до крупного Томского восстания, в котором он мог потом участвовать:

«Пешим казакам за 1630 г. в 1631 году дано: Дружинке Микитину 4 рубля семь алтын две деньги…» 36 36 Там же, с.53

«И в нынешнем (1631) году… оклад ему велено учинит сем рублёв.» 37 37 Там же, с.65

«Дружинке Микитину сыну Нашивочнику… на 1631 г. дано государево жалованье 4 рубля с четвертью. Взял сам. 25 июня по его челобитию велено быть в конных казаках.» 38 38 Там же, с.75

«18 мая посланным в Мелесский острог на годовую, дать государево жалованье вперёд на 1632 г. половину оклада… рядовым… Дружинке Микитину… по 2 рубля по четыре алтына с деньгой человеку.» 39 39 Там же, с.114

Дружинка мог быть родственником предков красноярских Нашивошниковых, но его дальнейшая судьба и прямые потомки неизвестны. Он мог быть убит в боях или во время Томского восстания.

За пределами Сибири известно в этот период ещё несколько Нашивошников. В Курске (1623—24 гг) известен Герасим Нашивочник. В 1637 г. передал царскую грамоту Соликамскому и Пермскому воеводе Куземка Якимов сын Нашивошник. 40 40 Расходная книга Синбирской Приказной Избы в 1665 г. Однако их связи с будущим красноярским родом Нашивошниковых мною не установлены.

Иначе обстоит дело с Офимьей Ивановной Нашивошниковой. В исторических документах 17 – начала 18 веков почти не встречаются упоминания о женщинах того времени, поэтому скупые сведения о ней меня заинтересовали. В переписи по городу Вятке 1710 года имеется запись: В переулке от Московской башни к Ыльинской улице в числе прочих лиц с другими фамилиями проживала работница, вдова Офимья Иванова дочь Нашивошникова, 70 лет. Был у неё в то время уже другой молодой муж – Степан Федоров сын Молчанов 47 лет. По всей видимости, Офимья Ивановна была женщиной интересной даже в преклонные годы и выходить замуж ей было не вновь, что не маловажно для наших дальнейших рассуждений.

Судя по возрасту, она родилась в 1640 году и вполне могла ранее жить в Сибири – миграция русских женщин в Сибирь и обратно в центральную Россию была очень распространена. Она вполне могла быть женой Михаила Петровича Нашивочника, быть сосланной с ним и тремя детьми из Москвы в Тобольск и быть матерью моего достоверного предка Ильи Ивановича Нашивошникова.

Но теперь возникают главные вопросы. Если Илья мог быть сыном Офимьи и Михаила Нашивошниковых (по возрасту всех это вполне возможно) и в конце концов взять их фамилию, то откуда взялась его прежняя фамилия Суриков? А также, почему Илья имеет отчество Иванович?

Чтобы ответить на эти непростые вопросы, мне пришлось очень долго и тщательно искать следы Суриковых в Сибири 17-го века. Но как я уже говорил, Суриковы этого периода в Сибири и практически во всей России не встречались!

Итак, Суриковых не было. А кто же был?

Был в Самаре 1614 года Государев оханщик (ловец рыбы сетями) Якушко Сурьянов, он же Янка Сорьянов 41 41 Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссией. СПб, 1841 Том третий. С. 421, 427 – характерный пример трансформации имени и фамилии одного человека в одном историческом источнике.

Был уже на территории Сибири в Верхотурске 1677 года Микишка (Никита) Сурихин – староста ямских охотников (ямщиков). 42 42 Дополнения к актам историческим. Т. 7, С. 272

Теперь самое время проследить жизненный путь персонажей, имевших прозвище Суря , так как, по моим достаточно обоснованным предположениям, именно от этого прозвища с большой вероятностью произошла сибирская фамилия Суриков.

И здесь следы этого прозвища, так же как Михаила Петровича Нашивочника, идут из Москвы начала 17-го века и даже более раннего периода.

В Списке московских служилых людей, составляющих опричный двор Ивана Грозного, от 20 марта 1573 года упоминается некто Фетка Суря Яковлев.Он принадлежал к категории « Государевы царевичевы стадные конюхи », получавших довольствие « по 3 рубли человеку да хлеба по 11 четьи с полуосминою ржи, а овса тож». Очевидно, что по своему отцу он был «Яковлев сын», а прозвище имел Суря. Дальше следы этого человека не обнаружены, но наверняка он имел потомков в Москве более позднего периода. А Яков Сурявполне может считаться самым ранним известным представителем будущего рода Суриковых с середины 16-го века.

В древние времена в Москве при отражении нападения «ордынцев» и «литвы» слишком часто приходилось быть «фронтовым городом». Поэтому перепись населения проводилась с одновременным учётом находящегося у него оружия. В Переписной книге 1638 года мы видим имена домовладельцев с проживавшими у них дворовыми людьми (и наличествующим в домах оружием), на которых государь мог рассчитывать на случай нападения врага. Здесь мы находим:

« Двор князя Петра княжь Иванова сына Бабичева, у нево человек Ивашка Суряс пищалью» 43 43 История храма вмч. Георгия Победоносца в Старых Лучниках на Лубянке. Международный благотворительный фонд исторического наследия «Православная Таганка». Москва 2014. с. 26—27

Вот нам и встретился наиболее заметный по историческим источникам и с большой вероятностью главный герой-основатель будущего красноярского рода Суриковых (одновременно и рода Нашивошниковых) – Ивашка Суря, – дальнейшую судьбу которого мы по возможности тщательно проследим и найдём аргументы в пользу этой нашей смелой гипотезы.

Ивашка Суря вполне мог через десять лет стать участником московского соляного бунта 1648 года и вместе с Михаилом Нашивочником в числе других стрельцов быть сослан в Сибирь. Не исключено, что они могли быть знакомы, а их дальнейшие судьбы пересекаться. Как мы помним, Михаила Нашивочника сослали в Тобольск, а очень многих стрельцов по тому же источнику ссылали ещё дальше на Лену, в Якутский острог, откуда в этот период шло активное освоение дальних территорий Сибири – нынешнего Дальнего Востока.

Таким затейливым образом бывший московский «дворовый человек с пищалью», ставший затем «служилым воином» стрельцом и участником московского бунта, Ивашка Суря, оказавшись в царской опале, попадает в далёкую Сибирь. Точнее сказать – в построенный незадолго до этого неподалёку от нынешнего Якутска Ленский острог.