Константин Петришин - Битва за ясли господни

– Что делать? – обратился командир роты к князю Орбелиани.

– Атаковать! – ответил тот. Он хотел еще что-то сказать, но не успел. Совсем рядом разорвался снаряд, выпущенный из батареи, стоящей в глубине турецкой обороны.

Князь Орбелиани почувствовал сильный толчок в грудь и упал навзничь. Попытался подняться, но не смог…

…Бебутов, наблюдая с высоты за атакой гренадерского полка, заметил, что на какое-то время среди атакующих появилось замешательство.

Взяв из резерва 2 роты Эриванского полка и 4 пеших орудия, князь Бебутов сам повел их на помощь гренадерам.

Весть о том, что князь Бебутов в рядах сражающихся, мгновенно облетела полк. Гренадеры усилили натиск на неприятеля.

Одновременно князь Багратион с двумя полными и одним неполным батальонами Эриванского полка второй линии скрытно прошел по дну оврага и ударили туркам по левому флангу. Не выдержав яростного натиска русских, турки стали отходить в глубину своей обороны. Однако их отход был прерван атакой линейцев и драгун генерала Багтовута. Воспользовавшись замешательством турок, линейцы и драгуны зашли им в тыл и, установив сходу конную батарею, открыли огонь картечью с близкого расстояния.

Стремительная атака гренадерских батальонов и кавалерии генерала Багтовута принудила турок смешать свои боевые порядки и начать беспорядочный отход.

Тем временем и войска генерала Кашинского, потеснив турок в центре, стали охватывать их правый фланг.

Генерал Кашинский приказал развернуть знамена и ударить в барабаны.

– Вперед! – крикнул он. – За царя и за Россию! За мной!

Ощерившись штыками, батальоны егерей бросились вперед, увлекая за собой все наступающие войска.

После яростного штыкового боя турки не выдержали натиска русских батальонов и, опасаясь за свой правый фланг, отступили частью войск к селению Угузлы, частью по Карской дороге в сторону Суботана.

…Было уже около трех часов пополудни, когда турки полностью оставили долину с дымящимися рваными ранами, изуродованными телами убитых и ошалело мечущихся по ней лошадей.

Спустя полчаса войска Александропольского отряда подошли к селению Угузлы и взяли его в кольцо.

К генералу Бриммеру подъехал князь Бебутов.

– Ну что, приказывайте батареям открыть огонь.

– С удовольствием, – ответил тот и поскакал на позицию батарей, установленных на дороге.

После нескольких залпов картечью из селения показалась группа всадников с белым флагом.

Князь Бебутов, уже давший приказ генералу Кашинскому на атаку, остановил его.

– Ну-ка, ну-ка. Подождите! – сказал он. – Что это за гости?

– Ясное дело, – ответил генерал Кашинский. – Парламентеры…

– Переговорщиков встречаете вы. Условие одно – сдача в плен. Других условий не будет, – заявил князь Бебутов и, крутнув коня, ускакал к расположению войск князя Багратиона.

Переговоры длились не долго. Генерал Кашинский предъявил парламентерам ультиматум: или в течение часа турецкие войска складывают оружие и выходят на дорогу, или начнется штурм.

Через час из селения начали выходить толпами турки, складывать оружие на обочине дороги и строиться в колонну под руководством своих офицеров.

Князь Бебутов со стороны наблюдал за происходящим.

Поручив прием пленных генералу Индрениусу, он оставил ему три сотни казаков, а сам с отрядом двинулся по дороге в сторону Суботана, где находился лагерь турецкого корпуса, выслав вперед авангард под командой князя Багратиона.

…Когда авангард подошел к лагерю, его встретила настороженная тишина. В лагере не было ни одной живой души. По всей видимости, турецкие войска, не заходя в лагерь, направились в Карс.

6

Известие о поражении турок под Суботаном и бегство корпуса Абди-паши в Карс долетело до Тифлиса быстрее, чем пришло донесение от Бебутова.

Князь Воронов ликовал.

С получением же донесения от Бебутова Воронцов облачился в парадный мундир, вызвал к себе начальника штаба генерала Барятинского и приказал:

– Садись, Александр Иванович, на мое место и пиши!

– Ваша светлость, я могу и рядом сесть, – смутился тот.

– Садись и пиши! – повторил князь Воронцов. – Готов? Вот и хорошо. Заглавие сам составишь на имя государя… Значит так – князю Бебутову Орден Святого Георгия 2-й степени, генералам Багтовуту, Багратиону, Чавчавадзе – тоже по Ордену святого Георгия 3-й степени и ходатайство о производстве их в генерал-лейтенанты. Генералу Кашинскому и Индерениусу по Ордену Святого Станислава первой степени. Нижним чинам по 10 военных орденов на роту, батарею, эскадрон, сотню. И просьбу выделить из казны серебром по 2 рубля на каждого человека. Ничего не пропустил? Чтобы не вышло как в прошлый раз! Теперь вставай с моего мета, а то еще понравится кресло наместника, – пошутил князь Воронцов. – Ну что, Александр Иванович? Разве не молодец Бебутов? – и он указал на донесение Бебутова, которое лежало у него на столе. – Взял лагерь Абди-паши, обозы, артиллерию! Шесть тысяч убитых, раненых и пленных! После такого поражения Абди-паша не скоро оправится. Мне думается, предстоящая зима доведет армию Абди-паши до полного развала. И что не менее важно: теперь ждать выступления против нас курдов, аджарцев и прочих туземцев нам не придется. Вот так, Александр Иванович. Одним махом двух зайцев ухлопали!..

Генерал Барятинский сдержанно кивнул головой.

– Я согласен с вами, Михаил Семенович, – ответил он и тут же добавил: – Однако с началом лета все может измениться…

Князь Воронцов вяло махнул рукой.

– До лета, может, и война кончится, друг мой!.. – сказал и тяжко вздохнул. – А, впрочем, ты прав. Такие войны скоро не кончаются. Не за земли. За веру. Тут никто и никому не уступит… Грозную тучу Бог пронес. Теперь нам остается молиться и молиться, – князь Воронцов вдруг как-то странно посмотрел на Барятинского, словно, намеревался выведать у него что-то потаенное. Немного подумал и неожиданно спросил: – Александр Иванович, скажи мне только честно, мог бы Бебутов еще решительнее действовать против Абди-паши?

Генерал Барятинский даже растерялся от такого вопроса.

– Ваша светлость, Бебутова трудно упрекнуть в чем-либо. Вступить в бой с 36-и тысячным корпусом, имея у себя всего 10-ть тысяч и заставить неприятеля обратиться в бегство…

Князь Воронцов часто закивал головой.

– Да… да… Это верно, – согласился он. – Я имел в виду преследование турок до Карса.

Генерал Барятинский с легким недоумением посмотрел на князя Воронцова. Тот не мог не знать, что несмотря на большие потери у Абди-паши оставалось еще сильное войско. К тому же отряд Бебутова шел перед этим ночь и почти целый день, вел бой. Преследовать турок 40 верст до Карса было бы неблагоразумно.