Артур Григорян - Первый Апокриф

Наконец всё позади. Мы перешли мост и расположились всего в получасе пешего ходу от нашей прежней стоянки, на вытянутой вдоль реки поляне в тени деревьев. И уже здесь, на новом месте, братья разбрелись окрест, облюбовав себе приглянувшиеся уголки. Я предпочёл устроиться поближе к воде, так как бессонница была у меня частым гостем, и я любил провожать закаты и встречать восходы на берегу. Не хотелось будить собратьев, возвращаясь среди ночи и укладываясь спать. Андреас и Йехуда расположились поблизости, ибо зачастую они составляли мне компанию в этих ночных бдениях.

Пока мы занимались обустройством нашего нового пристанища, из-за деревьев показались и приблизились к нам две разнокалиберных фигуры. Одна из них, подолговязее, показалась мне смутно знакомой. Ну конечно! Элиэзер – мой давнишний пациент, первенец, так сказать, неузнаваемо изменившийся, улыбающийся и немного запыхавшийся. Его спутник был мне незнаком: какой-то представительный пожилой бородач. Миновав наших собратьев сложным зигзагом, стараясь не перешагивать через разложенные вещи (дурная примета), они направились прямо ко мне.

– Мы ищем вас с самого утра! – воскликнул Элиэзер и обратился к своему спутнику. – Вот он, Эзра: вот тот самый человек, который избавил меня тогда от страданий за какую-то минуту, да будут благословенны его руки! Он достоин всяческих наград; я рекомендую тебе его, – и, обращаясь ко мне, добавил: – Поприветствуй габая Бейт-Абары – почтенного Эзру, Йехошуа. Он лично хотел увидеть тебя и поблагодарить за благодеяние, оказанное его другу.

Я скользнул по габаю взглядом, успев отметить, что внешность его сразу располагала к себе собеседника. В глазах искрился острый ум, а доброжелательная улыбка, прячущаяся в густой, едва тронутой сединой бороде, смягчала дородную степенность облика. Голову защищала от солнца белая куфия 139 139 Куфия – мужской головной платок, популярный в арабских странах. с витиеватым чёрным орнаментом. За левым ухом, спускаясь на шею, багровело крупное родимое пятно с фестончатыми краями.

– Воистину тебя возлюбил Господь, что наградил столь благословенным, чудесным талантом! – обратился ко мне габай густым тенором с богатыми модуляциями.

– Благодарю тебя, почтенный Эзра, за добрые слова. Только чуда здесь нет – всего лишь лёгкая рука и не более. Позволь узнать, Элиэзер, как твой зуб? Не беспокоил с тех пор?

Элиэзер, счастливо улыбаясь, широко раскрыл рот, продемонстрировав миру свои кривые, пожелтевшие зубы и щербинку на месте вырванного мучителя, чтобы все могли оценить воочию чудо его исцеления.

– Всё прекрасно, Йехошуа, брат мой, всё просто прекрасно! И в знак благодарности за моё избавление прими этот скромный дар, – и он протянул мне сочно звякнувший мешочек.

Я, учтиво склонив голову, взял его, слегка удивившись столь запоздалому презенту. Хотя мне-то какая разница – когда? Не за этот мешочек я трудился, но и принять благодарность за хорошую работу зазорным не считал, тем более что у нас всё шло в общинную казну, которая была в ведении Йехуды Иш-Крайота.

– Почтенный Йехошуа, – обратился ко мне Эзра, – мы искали тебя не только ради слов благодарности, которых ты, несомненно, достоин, но и по делу. Мой конюх – тот самый, что тогда должен был лечить зуб Элиэзеру, вчера упал и повредил руку. Боюсь, у нас в Бейт-Абаре никто так хорошо не разбирается в лечении подобных недугов; а будет жаль, если он останется калекой. Он хоть и грубиян, каких мало, но толковый в своем деле – и коваль, и зубодёр к тому же. Не согласишься ли ты осмотреть его? Мы бы проводили тебя, если ты не занят, конечно. А сегодня вечером ты мой гость, почтеннейший Йехошуа.

Когда меня зовут к больному, то отказываться не в моих правилах. И потому, взяв свой узелок с инструментами, я отправился за моими спутниками.

Бейт-Абара – небольшой городок, раскинувшийся на гильадском берегу Йардена, со смешанным иудейско-идумейским 140 140 Идумеи (Эдом) – жители Идумеи (Едома, Эдома) – исторической области на юге Израильского нагорья. Согласно Библии, считаются потомками Исава (брата Иакова), прозванного Едомом. населением, небольшим набатейским 141 141 Набатеи – группа семитских племён, существовавших в III в. до н. э. – 106 г. н. э. на территории современных Иордании, Израиля, Сирии и Саудовской Аравии. кварталом и лепящимися по окраинам нищими лачугами. Стена, окаймлявшая его когда-то по периметру, была практически сведена на нет: что-то разрушило время, что-то разобрали местные жители на свои нужды. В центре, на небольшой площади, стоял каменный колодец под сенью олив и шелковиц – место посиделок местных стариков, ведущих бесконечные разговоры. Но там мы не задержались, сразу свернув вправо, в одну из боковых улочек – узких, как канава; и пересекли наискось всё селение. Габай жил на южной окраине, за пределами собственно посёлка, в довольно зажиточном поместье с несколькими пристройками.

– Элиэзер, друг мой, попроси Сару накрывать на стол, пока вернёмся, – обратился габай к своему другу и повернулся ко мне: – А мы пока пойдём прямо к больному.

Мы с Эзрой свернули в небольшую пристройку, в которой по характерному амбре безошибочно можно было угадать конюшню. Пройдя по коридору, по правую руку которого в денниках стояли несколько лошадей, провожавших нас печальными взглядами своих выразительных, с поволокой, глаз, мы дошли до каморки конюха, где на груде сена, потников и каких-то тряпок лежал сам больной, угрюмо косящийся на нас исподлобья.

– Натан, я привёл тебе рофэ, – молвил Эзра и обратился ко мне: – Начинайте пока, а я пойду в дом и пришлю вам слугу. Если что-нибудь понадобится, отправь его ко мне, – сказав это, он направился к выходу.

Я повернулся к Натану, который, скособочившись, лежал на правом боку, держа левую руку на весу и явно щадя её.

– Расскажи, Натан, что случилось?

Передать речь Натана дословно у меня рука не поднимается. Он просто фонтанировал сквернословием, умудряясь при этом не отклоняться от сути вопроса. Я почти с восхищением слушал его перлы: всегда приятно наблюдать за работой мастера, а в этом он был, безусловно, виртуоз. Своеобразный эффект обратного эвфемизма, когда почти каждое слово заменяется матерным аналогом, выражающим ту же мысль, был доведён им до вершин искусства. Видимо, Натан не сильно впечатлился тем, что я пришёл в сопровождении хозяина; а может, его собственное умение выдирать зубы делало меня ровней ему, собратом по ремеслу, и он не счёл нужным менять свой привычный стиль общения. Но суть сказанного была проста: Натан упал с лошади на доски и повредил себе руку. Теперь требовалось разобраться, что с ней: перелом, растяжение, вывих, просто ушиб или весь букет.