Константин Петришин - Заговор жрецов

…На исходе дня с Тигрового полуострова громыхнул выстрел шестидюймовой мортиры. Снаряд с угрожающим гулом ушел в море, где в восьми милях от берега стояла канонерская лодка для наблюдения за падением снаряда.

Через две минуты после выстрела с канонерки просигналили: снаряд упал далеко за пределами восьми миль от берега.

Когда Стесселю доложили об этом, он с облегчением перекрестился.

– Слава тебе Господи! – выдохнул он. – Теперь мы им покажем, где раки зимуют…

Продолжая выполнять обязанности начальника морского штаба, контр-адмирал Витгефт ни на минуту не забывал, что отныне его дальнейшая судьба зависит от нового Командующего флотом. Поэтому Витгефт делал все, чтобы штаб работал как часы.

Побывав на всех кораблях, Макаров отстранил от должности почти половину из командиров.

…Неожиданный скандал разразился, когда Макаров перевел командира броненосца «Цесаревич» на другую должность, а вместо него назначил бывшего командира «Ермака» капитана 1 ранга Васильева.

Буквально на следующий день Алексеев отменил назначение Васильева. В телеграмме он выказал недовольство действиями Макарова и просил согласовывать с ним все перемещения по флоту.

Когда Витгефт доложил об этом Макарову, тот спокойно прочитал телеграмму и отложил ее в сторонку.

На немой вопрос Витгефта ответил:

– Алексеев не читал «Морского устава». Право снимать и назначать офицеров на флоте принадлежит Командующему флотом. Мой приказ остается в силе.

У Витгефта даже перехватило дыхание. Не уступить требованию наместника… Такого на флоте еще не было.

А Макаров продолжил, как будто ничего и не произошло:

– Я прошу вас встретиться с капитаном 2 ранга Шульцем. Он предлагает применять трал для вылавливания японских мин на фарватере. Идея очень простая, но полезная. Подготовьте приказ по флоту на изготовление и применение тралов и формированию специального отряда тральщиков. Для этой цели, я полагаю, можно приспособить минные крейсера «Всадник» и «Гайдамак» и четыре паровых минных катеров. Этого будет вполне достаточно.

Витгефт чуть заметно кивнул головой.

– Я могу быть свободен, Степан Осипович? – спросил он.

Макаров медлил с ответом. Прошел к окну. Некоторое время смотрел на гавань, потом спросил:

– Вы можете подробно рассказать о первой попытке японцев блокировать выход из гавани?

– Конечно, Степан Осипович, – ответил Витгефт, стараясь восстановить в памяти все детали того события в ночь на 12 февраля. – Японские пароходы появились у берега, когда уже стемнело. Цель их была, как потом мы выяснили, незаметно войти в проход, бросить якоря и затем взорвать брандеры.

Их подход заметили наблюдатели на Электрическом утесе. Огнем «Ретвизана» и береговых батарей три парохода были затоплены, а два, потеряв ход, были выброшены на берег…

Выслушав Витгефта, Макаров хмыкнул и заходил по кабинету, о чем-то сосредоточенно размышляя. Потом остановился перед начальником штаба.

– Кто-нибудь осматривал японские пароходы на берегу?

– Пароходы как пароходы… Старые. Иначе бы японцы не стали их затапливать…

Макаров усмехнулся.

– Наша нищета исходит от нашего богатства, – заметил он.

Витгефт слегка побагровел.

– Я прошу прощения, Степан Осипович, я не понял вас.

Макаров согнал с лица улыбку.

– Это я так… к слову. Дело в том, что я приказал обуховцам провести осмотр пароходов. И вот что они мне доложили: пароходы не старые, водоизмещение каждого около 2000 тонн, вооружены малокалиберной артиллерией. Все цело. Василий Васильевич Верещагин, художник из Москвы, который прибыл со мной, тоже там побывал. И уверяет, что японские пушки можно снять и установить на берегу. Заметьте – это мнение художника. Затонувшие пароходы нетрудно поднять с грунта и использовать для надобности порта.

– Надо полагать, вы ставите мне на вид, что до сих пор японские пароходы не были осмотрены?.. – Витгефт произнес эти слова, с трудом сдерживая нервную дрожь в голосе.

– Да нет же, – ответил Макаров. – Я вас не виню. Более того, я ходатайствовал перед морским министром о назначении вас моим заместителем.

Витгефт недоуменно посмотрел на Макарова.

– А… кто будет начальником штаба? – придя в себя, спросил он.

– Я просил назначить контр-адмирала Моласа.

– И вы полагаете, морской министр согласиться с вами?

– Да, – коротко ответил Макаров.

День был уже на исходе, когда Макарову доложили, что на горизонте замечена группа японских кораблей. Прошло не менее часа, прежде чем с Электрического утеса подтвердили, что к Порт-Артуру приближаются в сопровождении крейсера «Тацута» и девяти миноносцев четыре больших парохода.

Макаров все понял – Того предпринял еще одну попытку блокировать с гавани Порт-Артура эскадру.

Быстро наступили сумерки. Были погашены все огни в порту и на кораблях.

Контр-адмирал Молас предложил подпустить японские брандеры поближе к берегу, затем включить сразу все прожектора, ослепить и расстрелять огнем дежурных миноносцев и береговых батарей.

Макаров согласился. Вместе с Моласом он отправился на Электрический утес и оттуда с тревогой наблюдал в бинокль за тем, что происходило в море. Но оно казалось пустынным.

Время тянулось медленно. Наконец, кто-то из наблюдателей доложил, что примерно в полумиле от берега замечены силуэты кораблей.

Контр-адмирал Молас дал команду включить прожектора. Через мгновение море вспыхнуло ослепительным светом от ползущих по его поверхности гигантских лучей.

Первым обнаружил брандер и открыл по нему огонь миноносец «Сильный» под командованием капитана 2 ранга Криницкого.

Японский пароход стал разворачиваться, чтобы выйти из-под обстрела, и вдруг оглушительный взрыв потряс округу. Пароход развалился на части и пошел ко дну.

Второй пароход под прикрытием крейсера «Тацута» продолжил двигаться к гавани, но когда до прохода оставалось не более четырехсот метров, наперерез ему на полном ходу пошел миноносец «Решительный» и почти в упор расстрелял огромный брандер.

Пароход стал крениться на правый борт, потерял управление, и его стало сносить к берегу.

Макаров увидел, как и третий брандер сел на мель у берега, а четвертый с множеством пробоин медленно погружался в море, окутываясь паром.

Тем временем японские миноносцы открыли ураганный огонь по «Сильному» и «Решительному», которые, бросив брандеры, устремились к ним.

Один из японских миноносцев загорелся. Сначала пламя полыхнуло у него на корме, затем стало распространяться по всей палубе.

По всей видимости, это была удача «Сильного» потому, что он сразу перенес огонь на другой миноносец, приближаясь к нему на полном ходу.