Константин Петришин - Заговор жрецов

Макаров не сразу понял, что задумал капитан 3 ранга Криницкий, а когда понял, почувствовал, как холодок проникает под самое сердце. Криницкий шел на таран.

– Черт!.. – невольно вырвалось из груди Макарова. – Мальчишка!..

– Он попал в мертвую зону, – сказал стоящий рядом контр-адмирал Молас. – У него нет другого выхода…

Уже в последнее мгновенье японский миноносец все же успел уклониться от удара и стал уходить в море.

Остальные японские корабли тоже прекратили огонь и покинули место боя.

– Прикажите передать на «Сильный», – обратился Макаров к контр-адмиралу Моласу, – через полчаса капитану 3 ранга Криницкому прибыть ко мне в штаб…

В штабе, обменявшись мнением с контр-адмиралом Моласом и Витгефтом о бое, Макаров сказал:

– В городе распространяется слух, что японцы собираются применить в качестве брандеров устаревшие броненосцы, начиненные сотнями тонн динамита. Людей пугают, что взрыв этих броненосцев уничтожит не только эскадру, но и крепость с городом. Я понимаю: панические слухи кому-то нужны. Однако прошу быть готовыми ко всему. Дыма без огня не бывает…

Макаров вдруг умолк и посмотрел на часы.

– Ну, где же наш герой? – сердито спросил он.

– У него еще десять минут в запасе, – ответил контр-адмирал Молас. – Степан Осипович, вы и в самом деле решили его наказать?

Макаров хмыкнул, стараясь спрятать улыбку в уголках губ.

– А вы что, хотите его защищать?

– Если откровенно, то да, – сказал Молас.

Макаров не выдержал и рассмеялся.

– Успокойтесь. За десять минут успеете подготовить приказ по флоту о награждении капитана 3 ранга Криницкого орденом Георгия 4-ой степени?

– Успею.

– Тогда готовьте, – приказал Макаров.

28 марта крейсер «Баян» задержал недалеко от порта Дальний и привел в Порт-Артур английский пароход «Хаймун», оборудованный беспроводным телеграфом. Когда телеграфиста заставили включить аппарат, на связи оказался японский штаб…

В этот же день к Порт-Артуру приблизился германский пароход, который начал быстро уходить, как только с парохода увидели приближающийся к нему дежурный миноносец порт-артурской эскадры.

С миноносца просигналили приказ остановиться, однако пароход не выполнил приказа. Он застопорил ход только после двух выстрелов в его сторону с миноносца.

Пароход тоже оказался оборудован беспроводным телеграфом для связи с японским морским штабом. Оба парохода были задержаны.

И словно в отместку за это к исходу дня на горизонте снова замаячили японские корабли.

Броненосцы «Фуджи» и «Яшима», обогнув Ляотешанский мыс, открыли яростный огонь по гавани.

Порт-артурская эскадра с дистанции 80 кабельтов открыла ответный огонь из двенадцатидюймовых орудий.

Один из снарядов, выпущенный с «Ретвизана», попал в корму в «Фуджи». Броненосец прекратил огонь и стал уходить в море.

Броненосец «Яшима» продолжал обстрел гавани. Неожиданностью для японцев стало, когда по «Яшиме» ударила батарея девятидюймовых орудий, установленных два дня назад на Ляотешанском мысе.

Японский броненосец тут же прекратил обстрел гавани и на всех парах ушел подальше от берега.

Ночь прошла спокойно.

Утром Макаров пригласил к себе контр-адмирала Витгефта, контр-адмирала Моласа и начальника инженерного отдела штаба полковника Агапеева, приехавшего вместе с Макаровым в Порт-Артур из академии Генштаба.

– Друзья, прошу прощения за то, что с раннего утра не даю вам заниматься своими делами, – сказал Макаров. – Однако мне необходимо с вами посоветоваться. Я уверен, что японцы не оставят попыток блокировать эскадру в гавани. В очередной раз, надо полагать, Того отправит на операцию значительно больше брандеров с расчетом, что часть пароходов все же прорвется к гавани. Что мы можем сделать, дабы не допустить этого. Александр Петрович? – обратился Макаров к полковнику Агапееву. – Ваше мнение. Вы у нас старый генштабист…

– Это хорошо или плохо, Степан Осипович? – спросил Агапеев, вставая с места.

– Хорошо, Александр Петрович, – ответил Макаров. – И прошу не надо никому вставать.

– Придется, Степан Осипович, – сказал Агапеев. Он подошел к карте-схеме гавани и прилегающему району Желтого моря. – Я бы предложил организовать не менее трех линий охраны подступов к фарватеру и гавани, – продолжил он и взял в руки указку. – Вот здесь, у входа в гавань слева и справа, необходимо, на мой взгляд, установить круглосуточное дежурство двух миноносцев, которые при появлении брандеров должны с двух сторон атаковать их с целью не допустить к фарватеру. Адмирал Того, будучи умным человеком, по всей видимости, изберет для набега кротчайший путь. Вот этот, – и Агапеев указкой прочертил предполагаемый путь движения брандеров. – Что обязаны предпринять мы?

– Затопить здесь пару старых пароходов, – ответил Молас.

– Верно, – сказал Агапеев. – Только не пару, а три. Вот здесь, здесь и здесь. – И он очертил указкой места предполагаемого затопления пароходов.

– Такие пароходы у нас есть, – поддержал полковника Агапеева Макаров. – «Хайлар», «Харбин», «Шилка».

– Далее, – продолжил Агапеев, – район затопления пароходов следует заминировать. Это первая линия охраны. Вторая может быть организована за счет береговой обороны и дежурства канонерских лодок вдоль побережья. И третья линия – дежурство в море наиболее быстроходных крейсеров.

– Александр Петрович, мы рискуем крейсерами, – заметил Витгефт.

С мнением Витгефта согласился и Макаров, хотя тут же добавил:

– …Впрочем, степень риска можно уменьшить, если все корабли будут нести дежурство со спущенными в воду противоминными сетями. Александр Петрович, – обратился Макаров к Агапееву, – ваше предложение нас устраивает. А посему и карты вам в руки. С сегодняшнего дня надо приступить к делу. Возражений ни у кого нет?.. Вот и прекрасно. Теперь о грустном. Мое предложение об объединении усилий командования крепостями и флота по защите Порт-Артура не принято. Причин не назвали. И еще. К нам на должность начальника военно-морского отдела указом его величества императора Николая II назначен великий князь Кирилл Владимирович. Все. Свободны, друзья.

Из кабинета Макарова полковник Агапеев выходил последним. Уже у двери оглянулся. Макаров стоял у окна, сгорбившись, с опущенными плечами и таким выражением на лице, как будто его вели на плаху.

Агапеев закрыл дверь и подошел к Макарову.

– Степан Осипович, что случилось? – осторожно спросил он. – На вас лица нет…

– Ничего не случилось, Александр Петрович.

– Но я же вижу…

– Я буду подавать рапорт об отставке… – глухим голосом сказал Макаров.

Агапеев побледнел. Но тут же взял себя в руки. Холодно и жестко спросил: