Самуэль Бейкер - Дикие звери и их повадки. Том II. Мемуары охотника на крупную дичь

В течение трех лет работы на Верхнем Ниле все мои лодки были более или менее повреждены гиппопотамами. Однажды лодка, полная овец, буксируемая за кормой доу, довольно быстро плыла со скоростью 6 или 7 узлов (11 – 13 км/час) при благоприятном ветре, когда бегемот внезапно атаковал снизу, полностью поднял лодку из воды, пробил большую дыру в ее нижней части, и опрокинул со всеми овцами, которые утонули все до единой. В другой раз мы были в очень большом плоскодонном каноэ, вырезанном из одного дерева. Днище было не менее 3 или 4 дюймов (7—10 см) толщиной, и, к счастью, лодка была изготовлена из прочной древесины. Это тяжелое каноэ было 27 футов (8 м) в длину. Когда каноэ приблизилось к берегу и вошло в высокие тростники, гиппопотам атаковал снизу, и ударил в дно с такой силой, что каноэ было частично поднято из воды; если бы это была обычная лодка, дно не выдержало бы такого удара и мы были бы опрокинуты.

Доктор Ливингстон описывает случай, когда его большое каноэ, полное туземцев, было подброшено в воздух и опрокинуто со всей командой бешеным гиппопотамом при плавании по одному из притоков Замбези.

С этими животными часто случались несчастные случаи. Среди бела дня бегемот атаковал маленький колесный пароход, который буксировал мои доу. Не довольствуясь срывом нескольких лопастей с гребного колеса, он снова зашел с кормы, и, ударив по дну нашего железного судна, погнул листы обшивки в двух местах, а затем проткнул днище своими огромными клыками, вызвав опасную течь.

Бегемот атакует лодку (Рисунок Д. Ливингстона)

Наше судно быстро заполнялось водой, и начало оседать на корму. Мы вытащили наш груз из трюма на палубу и в то же время продолжали откачивать воду и сбрасывать за борт всевозможные ненужные предметы. Наконец, судовому механику удалось найти две дыры и заткнуть их своими голыми пятками, пока мы не смогли откачать воду. Затем течь удалось ликвидировать, наложив обычный пластырь с распоркой, используемый в таких случаях моряками и речниками.

В воде бегемот может двигаться со значительной скоростью. У нас было доказательство этого, когда мы плыли по Бахр-эль-Жираф (приток Белого Нила в Южном Судане – прим. переводчика) на пароходе со скоростью (по течению) около 10 узлов (18 км/час). Река была узкой, а местами довольно мелкой. Мы наблюдали за головой очень большого гиппопотама, который поднимался и фыркал на поверхности на расстоянии около 100 ярдов впереди судна. Когда животное исчезло, мы ясно могли видеть волну на поверхности, которая обозначала ход бегемота в мелкой воде. Канал был очень узкий, и мы были уверены, что, если бегемот продолжит свой прямой курс, мы должны либо догнать его, либо ударить, если он повернется для атаки.

Прошло какое-то время, прежде чем мы догнали его, и когда механик поднял полный пар, не было никаких сомнений в нашем превосходстве в скорости. Волна из-под форштевня, поднявшись, доходила до берегов, и в какой-то момент пароход водоизмещением 108 тонн подпрыгнул, когда мы подмяли тело бегемота в воде, которая была слишком мелкой, чтобы позволить ему проплыть под нашим килем. У нас не было возможности узнать судьбу этого бедного животного.

Самая жестокая атака, которую я когда-либо видел, произошла на реке Бахр-эль-Жираф, когда мы расчищали проход для флотилии из пятидесяти семи лодок через препятствие, образованное водной растительностью, которая накопилась до такой степени, что блокировала судоходство по реке. В середине ночи бегемот-самец выбрал нас жертвой и утопил небольшую лодку, которая была пришвартована к борту парохода. Взбешенный зверь затем пробил борт лодки длиной 17 футов (5 м), и это повреждение привело к полному разрушению каноэ. Не удовлетворенный этим успехом, бегемот затем атаковал маленький железный пароходик и, несомненно, утопил бы его, если бы я не остановил наступление выстрелом в череп из винтовки №8. Этот бегемот, очевидно, обладал злобным характером, и я пришел к выводу, что его, должно быть, привлекали к нашему судну запахи крови из протекающих маленьких лодок, в которых мы везли мясо, нарезанное полосками из туши бегемота, которого я застрелил в предыдущий день.

После этого мы подверглись атаке еще одного гиппопотама, после того, как я привязал к рулю убитого агрессора, так как у нас не было времени разделать его мясо. Туша плыла позади парохода и возбудила ярость другого злобного самца. Когда мне удалось убить и это животное, после захватывающей сцены нашей обороны, мы обнаружили, что его часто ранили клыки соперников собственного вида; одна рана вдоль бока была несколько футов длиной, и только недавно зажила. Шрамы от многочисленных конфликтов были достаточным доказательством вздорного характера этого бегемота.

Арабы Хамрана и некоторые другие племена атакуют гиппопотамов с помощью гарпунов. Я был свидетелем таких охот, которые очень интересны.

Когда маленькое стадо этих животных плывет по поверхности, купаясь в полуденном солнце, двое охотников заходят в реку примерно на 200 ярдов выше по течению и осторожно плывут вместе с течением, пока не приблизятся на 5 или 6 ярдов к ближайшему из бегемотов. Они бросают гарпуны одновременно, и в то же мгновение ныряют и плывут прямо к ближайшему берегу.

Бегемот фиксируется двумя гарпунами, к каждому из которых прикреплена веревка. Поплавок из чрезвычайно светлого дерева, размером с голову человека, прикреплен к оконечности каждой веревки, которая имеет длину, соответствующую максимальной глубине реки, обычно около 30 футов (9 м).

Когда бегемот получает ранения, он немедленно погружается на дно и безумно бежит по нему, пока недостаток воздуха не вынуждает его подняться на поверхность, чтобы перевести дух. Глупое животное замечает большой поплавок на крайнем конце веревки и, испугавшись непривычного объекта, ищет укрытие на дне.

Тем временем охотники благополучно выходят на берег, и к ним присоединяются их многочисленные соплеменники с длинными канатами, вооруженные запасными гарпунами и с острыми копьями.

Пленение раненого гиппопотама на первый взгляд кажется самым опасным этапом, но очень умный, хотя и простой, план позволяет охотнику закрепить поплавок. Река может быть около 150 ярдов в ширину. Один из охотников плывет поперек или идет по дну, если он может найти мелкий брод, примерно в 100 ярдах над местом, где поплавок на поверхности обозначает положение гиппопотама под водой. Путем манипуляций с веревками охотники ловят поплавок и зацепляют его за длинную бечеву. Постепенно подтягивая поплавок, они тянут гиппопотама из-под воды к берегу.