АБ МИШЕ - У чёрного моря

А. Е. Шевалёв помогал Александре Пасечниченко в организации больничного музея, сам соорудил деревянный стенд с воспоминаниями очевидцев о годах оккупации в больнице. Герой стенда - Евгений Александрович Шевалёв. Имя Андрея промелькивает один-единственный раз как помощника отца.

28 ноября 1997 г. одесская газета “Шомрей шабос” печатает статью “Список Шевалёва”; автор М. Штернберг ссылается на сведения, полученные от А. М. Пасечниченко о спасении евреев Шевалёвыми и в восторге сравнивает, как видно из заголовка, Шевалёва с всемирно прославленным Праведником О. Шиндлером. Статья лихая: в ней профессор Шевалёв своей душой, “ огромной и чистой, как небо... укрыл обречённых на гибель людей”; “в больницу явились немцы. Они собирались устроить кровавую резню... Шевалёв вступил в полемику с немецким офицером, отговаривал того расстреливать душевнобольных... Б-г был на стороне врача... Прибежал запыхавшийся немецкий солдат и доложил, что в Кривой балке обнаружены советские разведчики... Немцы поспешили ретироваться...” (Шевалёвскую эпопею потом перепевали другие публикаторы, множа восторги и число спасённых, путая факты и имена; в Израиле писали про расстрельную команду с офицером СС, которого “ спокойный осанистый русский профессор” поразил немецким языком и словами о христианском милосердии. Андрей Евгеньевич Шевалёв излагал эту историю, тоже ссылаясь на личные качества отца, но много спокойнее, без детективных эффектов, СС и разведчиков).

Теперь в дело вступают те, кого В. Коган назвала “неукротимые энтузиасты”. Вспыхнуло: газетные статьи, смакующие одни и те же факты, телефонные перезвоны, пересуды; еврейские активисты, вплоть до местного раввина, привычно соперничая, предлагали свои услуги для прославления Праведников. Кое-кто из корыстного желания промелькнуть своим именем на газетной странице или угодить украинским властям, но многих гнала ненасытная жажда справедливости и совестливая ответственность за опаздывание с почестями.

8 и 15 апреля 1998 г. в одесской газете “Ор самеах” появляются публикации Л. Дусмана, в которых речь идёт о спасительской деятельности Е. А. и А. Е. Шевалёвых и о необходимости присвоить им звание Праведников Народов Мира. Он же, Л. Дусман направил к А. Шевалёву представителя американского фонда Спилберга для взятия интервью. Андрей Евгеньевич, раздражённый шумихой, отказался.

Разные включались люди. Некая пылкая искательница правды!-истины!-справедливости!! почерпнув из прессы нужные фамилии, вышла по телефону на В. Коган объяснить, что давно знает Шевалёвых, о спасении евреев от них, скромных, ничего не слышала, зато - зато! - с одесской безбрежной говорливостью она стала сообщать никчемушные подробности сперва профессорской жизни, а затем уже и собственной, и ещё чьей-то, кто живёт на Дальнем Востоке, они там придумали потрясающий рецепт рыбного салата, это её хорошие знакомые, муж военный, а жена - специалистка по макияжу, у них несчастье, сын женился неудачно, но, как говорится, лишь бы не СПИД, от него до сих пор нет спасения, это как в старом романсе - и она уже пела в трубку незабвенное из довоенной молодости, только что не танцевала по телефону, как заметила дочь Валентины Коган.

Но даже из таких смехотворных слов и хлопот рождались крохи сведений о Шевалёвых, ширился круг посвящённых и сочувствующих. Это они позднее будут искать свидетелей и обстреливать Яд ва-Шем претензиями за задержку признания Шевалёвых Праведниками. И в праведном пыле, наверно, не преминут отругать далёкую бездушную неповоротливую ленивую бестолковую бюрократку некую Катю Гусарову. Толстая какая-нибудь чиновница, оплывшая от скуки на рабочем месте.

... Катя Гусарова, имея трёх детей, изящна, подростково стройна и стремительна. Светлые пряди взметают воздух. Стать, масть и облик принцессы Дианы. Катя Гусарова обаятельна, интеллигентна, добросердечна и работяща. Она ведает русскоязычными материалами в отделе “Праведники Народов Мира”. Когда она пришла туда, в списках Праведников по странам СССР, кроме Прибалтики, числилось меньше двухсот человек, спустя несколько лет - две тысячи. Тут её неутомимые хлопоты со свидетелями, экспертами, поисками, перепиской...

29.03.1998. Катя Гусарова- Валентине Коган: “ Анатолий Кардаш любезно передал в наш отдел копии газетной статьи и Вашего письма к нему, в которых говорится об Евгении Александровиче Шевалёве и его роли в спасении евреев... Мы открыли дело на имя Евгения Александровича и просим Вас посодействовать в сборе необходимых документов. Прилагаем три анкеты, адресованные Вам, Андрею Евгеньевичу Шевалёву и Александре Мартыновне Пасечниченко...”

Тронулось... Теперь дело за свидетельствами. В. Коган подталкивала писать и А. Е. и Пасечниченко, слала в Яд ва-Шем собственные показания и сообщения о Шевалёвых в одесской прессе. Однако дело шло не как хотелось быстро.

Ноябрь 1998. В. Коган- Кате Гусаровой: “ Мои письма начинаются с извинений по поводу задержки... Андрей Евгеньевич был занят делами своей сестры, подвергшейся операции; Александра Мартыновна Пасечниченко сломала руку и до сих пор не оправилась... да и мои проблемы никак не позволяли обратиться к нашим с Вами делам. Так что уж простите нас!.. Сейчас появилась оказия, с которой можно будет передать Вам наши материалы, в том числе и ксерокопию музейного стенда, который сделал Андрей Евгеньевич...

Я не являюсь непосредственным участником или свидетелем событий, происходивших в годы оккупации в Одесской психбольнице... Но то, что я пишу - достоверно. Многое мне удалось узнать сейчас от Андрея Евгеньевича, который вплоть до моей с ним встречи не возвращался к событиям тех лет... Содержание своих воспоминаний он изложит сам... Андрей Евгеньевич человек на редкость скромный, а заслуги его в этом деле тоже достаточно велики”.

В письме мне А. Е. Шевалёв отмечал, что его отец спасал от неминуемой гибели вообще всех психических больных, не выделяя евреев. По свидетельству В. Коганон также подчёркивал, что риск в деле спасения евреев при румынах был не всегда смертельным: “ Со скрупулёзностью учёного он чётко выделил период, когда румыны были беспощадны, не отказав им, однако, в том, что на каком-то этапе они щадили даже своих евреев - он нашёл подтверждение, подняв в библиотеке кучу исторических материалов”. Деликатный сын хотел избежать возможного преувеличения в Израиле заслуг и отцовских, и своих перед евреями.

В. Коган- мне: “ Прочитав в твоей книге “Черновой вариант” о фактах спасения евреев жителями сёл и хуторов, где все друг друга знают, А. Е. счёл их подвиг выше того, что делали он с отцом и братом. Вот такой он человек ...