Александр Волков - Скитания

Когда ночь дошла до половины, каменотеса сменил чернобородый дровосек с топором.

– Ну как, приятель? – спросил он.

– Никого. Затаились, проклятые. А еще днем наши видели их в предместье Опьисанти. Послушай, Кучильо, а если ограбить монахов в городе?

– Дураки они носить при себе такие деньги! Нет, надо ждать, ведь должны же они покинуть город.

А фузольера с рыбаками, оставив позади предместья, не остановилась, и люди не думали закидывать сети. Напротив, рослый рыбак, сидевший на корме, вовсю работал веслом, помогая быстрому течению Арно. Ночь, к счастью, была лунная, и это помогало следить за изгибами реки и держаться посреди русла. Час проходил за часом, а сидевшие в лодке лишь изредка обменивались двумя-тремя словами, выдававшими их тревогу.

На рассвете на правом берегу показались стены Пизы. Лодка миновала и ее и через час закачалась на волнах Лигурийского моря.

– Хвала святому Доминико, кажется, мы ушли от опасности! – вскричал Алессо, скидывая красную вязаную шапку.

– А я в этом не вполне уверен, – возразил Джордано. – Ты, полагаю, заметил, как нас выслеживали бандиты, когда мы бродили по городу?

– Еще бы, – усмехнулся Алессо.

– Сегодня они нас не увидят. Коротышка на мосту, наблюдавший наше отплытие, тоже, конечно, их шпион. Достаточно поразмыслить, и все станет ясно.

– Но что они могут сделать?

– Э, дружище, они сегодня же вечером примчатся сюда – в Марино-ди-Пиза, [155]по воде или суше, наймут корабль и догонят нашу лодку. Они не пожалеют хлопот: ведь то, что мы везем, – герцогская добыча!

– Как ты предлагаешь поступить?

– Надо сбить с толку преследователей. Они будут ловить нас на юге, а мы двинемся на север, в Геную. Они будут искать чернобородого рыбака с девушкой или двух монахов, а мы превратимся в дедушку и внука.

Бруно достал из мешка длинную седую бороду.

– Это тебе вместо черной.

– Послушай, Джордано, а что еще, кроме кольчуг, в этом таинственном мешке?

– Не спрашивай. Излишнее любопытство вредит аппетиту.

– Моему аппетиту ничто не повредит. – Ронка расхохотался. – Кстати, ты мне напомнил, что мы с вечера ничего не ели. Что положили нам друзья?

Алессо открыл люк на корме лодки и начал доставать снедь.

Тем временем Джордано связал женское платье и платок в узел, сунул туда же фальшивые косы и, привязав камень, спустил все в воду. Сам он остался в коротких штанах и рубашке, голову накрыл беретом.

Пользуясь легким южным ветерком, Алессо поднял парус и направил лодку к Генуе.

Башни города выросли на горизонте в полдень следующего дня. Причалив к пустынному берегу, друзья затопили лодку. Джордано, не расстававшийся с мешком, вытряхнул из него обрывок сети, а за ним выпали кольчуги и два поношенных бархатных камзола, панталоны, шляпы с перьями – одежда небогатых дворян.

– Последнее переодевание, – сказал Бруно. – Выдумка сера Бассо. Теперь, я думаю, разбойники потеряют наш след.

Генуя была значительным городом на побережье Лигурийского моря. Оттуда почти каждый день отходили корабли в Испанию, Францию, на итальянское побережье.

Два дворянчика, как видно экономившие каждый грош, долго торговались с хозяином каравеллы, отходившей в Неаполь, и наконец сговорились на цене по три флорина с каждого на хозяйских харчах.

Погода была не слишком благоприятна, часто дули противные ветры, задерживая судно. Пассажиры, завидев вдали корабль, всякий раз поручали себя святому Христофору, покровителю путешественников: на море свирепствовали пираты и встреча с ними грозила гибелью.

Но все обошлось благополучно, и после девятидневного плавания Джордано и Алессо с чувством невыразимого облегчения увидели двуглавую вершину Везувия с таким родным, таким знакомым дымком, поднимавшимся из кратера…

К домику Саволино подошли два молодых дворянина. Старший, широкоплечий мужчина воинственного вида, позвонил в колокольчик. В двери показалась Чеккина.

– Что вам угодно, синьоры?

Один из дворян рассмеялся:

– Не узнаешь, тетушка Чеккина?

Кухарка закрестилась:

– С нами Христос и его святые угодники… Фелипе? То есть, простите… отец Джордано!

– Не извиняйся, моя славная старушка, и зови меня по-прежнему, я на это не в обиде! Дядя и тетя здоровы?

– Милостью святого Дженнаро…

Старики Саволино до слез обрадовались, увидев племянника невредимо вернувшимся из опасных странствий. Сначала пришлось наскоро объяснить, чем вызван их маскарад, а потом уж подробно рассказывать обо всем.

Во время повествования Джордано синьора Васта не раз приходила в ужас, а сер Джакомо воинственно сжимал кулаки. Слушатели до небес превозносили мужество и находчивость Алессо, а добряк смущался, краснел и уверял, что его совершенно не за что хвалить.

В заключение рассказа Джордано передал дяде и тетке привет от сера Бассо и его семейных и выложил сотню флоринов, присланных купцом в подарок сестре.

Явившись в монастырь, Джордано и Алессо были немедленно приняты доном Амброзио. Повесть о приключениях своих посланцев настоятель слушал с раскрытым ртом, как дети слушают волшебные сказки.

Рассказ о том, как монахи ускользнули из Флоренции под видом рыбаков, привел аббата в восторг. Правда, от него скрыли подробности. Если бы дону Амброзио стало известно, что Бруно, монах, более того, субдиакон, переодевался женщиной, ему пришлось бы поплатиться за это строгой епитимьей: того требовали церковные уставы.

Когда Бруно кончил, аббат в восторге воскликнул:

– Благодарю святого Доминико за то, что он помог вам разбить иезуитские козни! Но как взбесится отец приор, когда узнает, что все труды его клевретов [156]пропали понапрасну!

– Неужели покушение на церковное имущество так и останется безнаказанным?! – возмущенно спросил Бруно.

– Увы… – вздохнул мессер Паскуа. – У дона Марио слишком могущественные покровители…

Гонцы, извинившись перед настоятелем, достали из-под одежды тяжелые пояса, расстегнули застежки и высыпали на стол груду золота.

Аббат пересчитал.

– Ровно три тысячи дукатов, – с изумлением сказал он. – А дорожные расходы? Плата корабельщику?

– Деньги на обратный путь нам дал сер Бассо.

– Да будет благословен этот добродетельный христианин! При первой же оказии пошлю ему весьма ценную реликвию: обломок зуба святого Иеронимо.

– Сер Бассо будет до небес вознесен такой милостью мессера аббата!

– Идите, дети мои, отдыхайте. Я на две недели освобождаю вас от посещения церковных служб. Отец ключарь выдаст вам новые рясы и мантии взамен этих одежд, которые хотя и почтенны на светских людях, но не приличествуют инокам.

– Мессер аббат, если вы довольны нами, – заговорил Джордано, – я прошу вас наградить брата Алессо. Я со всей настоятельностью утверждаю, что только благодаря его силе и находчивости дело кончилось счастливо.