Дереник Демирчян - Вардананк

Артак Рштуни прибыл в Хорхоруник со своими гончими, в сопровождении воинов и слуг, предполагая, как видно, долго прогостить в замке. Следовательно, оставалось лишь дожидаться Гедеона, приезд которого Рштуни ставил непременным условием свадьбы.

– Без согласия отца никакой свадьбы не может быть! – объявил он.

На правах близкого человека он позволял себе шутить с Анаит:

– Как видно, отец твой жаждет увеличить и без того великое множество святых отцов армянского духовенства! Не так ли, ориорд Анаит?

Анаит, не отвечая, грустно опустила голову.

– Ничего, ничего, ориорд Анаит, ты не грусти! – засмеялся Рштуни. – Монахи вышвырнут твоего отца из Ахтамара, и ему придется вернуться домой!

Все невольно рассмеялись.

На следующий день, рано утром, когда весь замок еще спал, прибыл морем и Гедеон. Едва добравшись до ворот, он стал громко ругать стражу за то, что она не держала ворота открытыми с вечера, хотя знала, что его ждут. Стража сочла за лучшее промолчать. Продолжая шумно возмущаться, Гедеон поднялся по замковой лестнице.

Узнав, в котором из покоев находятся его жена и дочери, он подошел к двери и заколотил в нее кулаками. Когда ему открыли, он стая укорять жену и дочерей за то, что они разрешили себе уснуть в ночь, когда можно было ждать его приезда.

Госпожа Ашхен распорядилась тотчас же подать ему завтрак.

Усевшись за стол, Гедеон позвал жену и дочерей и принялся за расспросы.

– Так Анаит сама решила выйти замуж?

– Нет, как она посмела бы! – поспешила заявить госпожа Эстер. – Это супруга нахарара Хорхоруни…

– Значит, это по решению супруги нахарара Хорхоруни? – насторожился Гедеон.

– Если будет твое согласие… – поспешила исправить обмолвку госпожа Эстер.

– Я согласия не давал! – как ножом отрезал Гедеон и, помолчав, потребовал подать ему воды вымыть руки.

Эстер умолкла, зная по опыту, что противоречить ему бесполезно и даже опасно.

Несмотря не сопротивление Гедеона, которое не было неожиданным, свадебные приготовления поспешили закончить. Госпожа Ашхен собрала всех своих гостей в главном зале и послала торжественное приглашение Артаку Рштуни и Гедеону «соизволить пожаловать». Одновременно Гедеону сообщили, что Старшая госпожа дома Мамикочянов изъявила жетание видеть его. Услышав это, Гедеон поспешил в зал, подбежал к Старшей госпоже, склонился к ее руке и, пятясь, отступил к двери. Сел он лишь после приглашения Старшей госпожи. Усмехаясь себе под нос, Артах Рштуни следил за смиренным поведением тестя.

Разговор о браке Артака и Анаит завершился так же быстро, как и начался. Старшая госпожа заявила Гедеону, что судьба молодой четы определилась в Хорхорунике, следовательно, и венчать их нужно здесь же.

– Да будет так, как тебе чгодно, Старшая госпожа! – смиренно ответил Гедеон и присел у двери.

– Пожалуй ближе, сепух Гедеон, – пригласила его Старшая госпожа.

Но Гедеон не позволил себе пересесть на более близкое к ней место. Артака Рштуни очень забавлял его вид.

– Следовательно, ты дозволяешь приступить к обряду венчания, отец сепух? – с подчеркнутой торжественностью обратило он к Гедеону.

Гедеон исподлобья взглянул на него и отрезал:

– Как прикажет Старшая госпожа Все вздохнули с облегчением.

Госпожа Ашхен торопила всех поскорее покончить с обрядом венчания.

– Пока он не передумал, – говорила она, намекая на всем известную переменчивость Гедеона, – сегодня же ночью отведем их в часовню и обвенчаем.

Все обитатели замка, начиная от господ и кончая слугами, приоделись, принарядились. От зала, в котором сидели гости, и до самой часовни разостлали ковры Вечером весь замок наполнился звуками рожков и бараба нов. Жителям юрода было разрешено войти во двор замка и принять участие в увеселениях. В танцах, с разрешения сепухов, приняли участие и воины. Образовав круг во дворе замка, они с воодушевлением притопывали ногами.

Молодые девушки спустились вместе с Зохраком во двор полюбоваться плясками. Зрелище было такое красочное, что даже Астхик не могла отвести восхищенных глаз. Она звонко рассмеялась, когда воины начали потешный пляс. Зохрак случайно взглянул на нее. Перехватив его взгляд, Астхик умолкла и взглянула на него, будто умоляла: «Не сердись». Зохрак нахмурился и отвел глаза. «Чего она все смотрит на меня? Кем она себя считает?..» – с раздражением подумал он. Астхик опустила голову. «Он не желает даже, чтоб я смотрела на него!..» – с болью подумала она. «Но я же отдала ему мою душу… Как бы он ни поступал, я должна терпеть, мириться, жертвовать ему всем… Я для него всем пожертвую, всем, всем!..»

Созвездия лампадок заливали радостным сиянием внутренность часовни, сложенной из красного туфа. Минута была торжественная. Уже не казался смешным Гедеон со своими странностями, и даже Артак Рштуни не находил удобным посмеиваться над ним. Анаит, с которой прошли в часовню только княгиня Шушаник и Астхик в качестве «подружки», смущали устремленные на нее взгляды. Артаку казалось, что все происходит во сне. Полусознательно слушал он слова обряда, полусознательно отвечал на вопросы священника и даже не заметил, как все кончилось. Лишь тогда, когда выходили уже из часовни, он заметил толпу и услышал голоса.

Перед часовней свадебный поезд ненадолго остановился полюбоваться плясками. Когда подошли к замку, на крыше показался рыжебородый замковый казначей с полным передником денег. Гусаны заиграли, казначей подал знак, и старший гусан пропел сгрофы старинного сказания:

Золотой дождь шел на свадьбе Арташеса, – Жемчужный дождь шел на свадьбе Сатеник!..

Толпа загремела и кинулась подбирать сыпавшиеся монеты.

Поднялась давка и толкотня, слышались веселые восклицания и громкий хохот. На середину выбежал безбородый горбун. Это был замковый шут. Он сделал вид, что ищет что-то на земле, затем, поднявшись, громко захохотал:

– Погляди-ка! Сколько посеяли князья, а ничегошеньки не выросло!..

Толпа громко захохотала.

– Да и то ведь: сеять – дело крестьянское, а княжеское – урожай собирать!

Вновь раздался смех.

Свадебный поезд прибыл в замок. Гости поднялись в зал. Народ пригласили к накрытым во дворе столам.

При свете факелов люди весело пировали.

Наверху, в зале замка, прямо против входа, окруженная женами нахараров, восседала Старшая госпожа. Новобрачные подошли к ней, опустились на колени. Наступило молчание. Старшая госпожа взглянула на молодых и, возложив им руки на головы, возгласила:

– Живите, цветите, радуйтесь! Будьте достойны увидеть свободу Она умолкла, как бы прислушиваясь к чему-то. Замерли и все присутствовавшие.

– Спите с миром, отошедшие в вечность, спите, предки наши! Не сгинула отчизна, в руках у нас оружие, не утихает бой! Освободимся мы…