Сьюзен Кинг - Кровавая королева

Потом я услышала, как меня окликают, и, подняв голову, увидела отца и Долину, стоящих на вершине холма в ожидании меня.

После завтрака и утренней молитвы я перешла в распоряжение Эллы и кормилицы, которые занялись моим нарядом. Они в четыре руки мыли меня, причесывали, одевали и украшали, пока не остались полностью удовлетворенными. Я надела платье темно-зеленого цвета, который считался несчастливым для помолвки, но это было лучшее платье моей матери, и оно мне нравилось, поэтому я настояла на своем. Под него я надела легкую рубашку из шерсти сливочного цвета, расшитую золотыми нитями, и закатала рукава платья, чтобы вышивка была видна. Кроме того, Мэв надела на мои бедра длинный полотняный пояс с ярким переплетающимся узором. В мои волосы были вплетены желтые шелковые ленты, а на голову мне Элла надела серебряный обруч, украшенный хрусталем, — еще одним излюбленным предметом Эльсы.

Потом она принялась щипать мне щеки, пока не стало больно, а Мэв взялась намазывать мне лицо миндальным маслом и давить ягоды на моих губах. Затем явилась Долина, которая окинула меня критическим взглядом, и лишь после этого я в сопровождении женщин направилась в зал, при этом Мэв постоянно нашептывала мне, что я похожа на королеву фей.

Но мне было все равно, как я выгляжу. Я бы испытывала то же самое, если бы меня наряжали, украшали и умащивали для того, чтобы возвести на эшафот.

Отец вместе с отцом Ансельмом и Гиллекомганом Мак Малбрайтом ждали меня у раскаленной докрасна жаровни. Мой племянник, юный Малькольм Мак Фаркухар, стоял рядом с Дростаном и Фионном, которые, будучи приемными сыновьями Боде, тоже участвовали в этом семейном мероприятии. Кроме того, здесь же были мои горничные и несколько слуг. Долина, похожая на нахохлившуюся курицу в своем красновато-коричневом платье, с гордым видом заняла место рядом с Боде. А я, превосходя ростом своего жениха, ощущала себя хрупким деревцем рядом с его огромной тушей.

Мы учтиво поприветствовали друг друга. Отец Ансельм пропел о том, что на дверях церкви Абернета уже вывешены наши имена, а потом скрепил наши узы, и мы произнесли клятвы. Руки у моего жениха были грубыми, но влажными, словно он нервничал. Моя рука была спокойна и холодна. Священник, похоже, был доволен, что вскоре ему удастся избавиться от дочери Боде — самой непослушной овцы в его стаде. Я почувствовала, как слезы щиплют мне глаза, но я не позволила им скатиться.

По завершении церемонии Боде нас поздравил, отец Ансельм произнес бесполезные наущения, Долина расплылась в улыбке, а мой жених продолжил цепляться за меня своими влажными руками. Нетрудно было догадаться, о чем он думает. Помолвка — это почти что свадьба, и теперь он обретет надо мной всю власть, не дожидаясь свадебной церемонии. Но я твердо вознамерилась держать его в узде и лишить сладких утех.

Ночью мне снились кошмары, в которых я тонула, а когда проснулась, то обнаружила, что лежу вся обмотанная простынями. Я встала, оделась в лунном свете и, прихватив плащ, проскользнула мимо Эллы, которая спала на лежанке, встроенной в стену. Я хотела сбежать от миазмов ночных кошмаров. Внизу я увидела Боде. Он задумчиво сидел в своем высоком резном кресле с высокой спинкой у камина в полном одиночестве, если не считать спящих у него в ногах собак. Когда я приблизилась, кутаясь в клетчатый плащ, он обернулся с таким видом, словно ждал моего прихода. Мы оба не могли уснуть. Я опустилась на пол у его ног и начала гладить нашего огромного волкодава, потом подняла взгляд на отца.

— Не пройдет и двух месяцев, как я уже не смогу его приласкать, — промолвила я, почесывая собаку между ушей. — Я уже буду в Морее.

Боде вздохнул.

— Это красивая провинция, и тебе там будет хорошо, — промолвил он. — Она простирается от Восточного моря до самого Аргилла на западе и покрыта горами, озерами и зелеными долинами. В Морее много скота, серебра и рыбы. Эта земля прекрасна и богата, люди, живущие там, умны, а ее воины сильны и горды. Нет лучшей провинции в нашем королевстве, и ее благополучие определяет благоденствие всей Шотландии.

— Я не нуждаюсь в уроке географии. Я хочу знать правду.

— А правда заключается в том, что предлагает Морей, — ответил отец. — Любой мормаер этой провинции обладает древним правом считаться королем. А его супругу будут величать банри, королевой. В настоящий момент Гиллекомган и король Малькольм являются союзниками. Но если король Морея когда-нибудь вздумает восстать, его силы будут таковы, что он сможет стать королем Шотландии.

— И брак со мной может это обеспечить Гиллекомгану. Или нашему сыну, — добавила я.

— Ты правильно все поняла. Ну и что ты думаешь?

— Я думаю, что таким образом Боде Мак Кеннет станет отцом королевы и поверенным короля, — ответила я. — Ты обретешь власть. Но почему ты делаешь это с моей помощью? Ведь сам ты никогда не претендовал на престол, хотя и имел на него право.

Боде засопел.

— Власть — изменчивая и своенравная тварь, — тихим голосом ответил он, — и управлять ею могут только решительные люди, готовые на все ради ее сохранения. Поэтому я предпочел другой путь.

— И теперь, после смерти моего брата, ты решил взвалить эту ношу на меня?

— Да, — промолвил Боде. — Морей — это ключ к власти во всей Шотландии.

— Его двоюродный брат Макбет был бы лучшим выбором. Он ведь приходится внуком королю.

— Но у него нет земель, к тому же он женат, — ответил Боде. — Ты была слишком мала, когда он подыскивал себе жену, да и провинцию ему не удалось удержать. Хотя я не удивлюсь, если он попробует отвоевать ее. Он сильный и талантливый военачальник и уже успел отогнать викингов от побережья владений своего дяди в Бухане, а также заключить мир с оркнейцами. Он помог разрешить наш спор с Торфином Сигурдссоном.

Я вспыхнула, ибо любое упоминание этого имени вызывало у меня раздражение.

— Если Макбет станет военачальником, как на это надеются многие, тогда можно будет подумать о вашем браке. Женами можно пренебречь, и многие остаются вдовцами.

Я уставилась на отца, широко раскрыв глаза:

— Но это же коварная интрига!

— Это — стратегия, — поправил меня он, — а не интрига. Наш род имеет больше всего оснований претендовать на трон Шотландии, и, тем не менее, король Малькольм пренебрег нами. Мой сын мог бы стать… ну да ладно. Лично я никогда не стану заявлять на него свои претензии, — продолжил он. — Стоит мне подумать об этом, и король Малькольм расправится со мной в тот же день. Мой внук еще слишком мал. Но ты… — Он поднял на меня тяжелый взгляд. — Но далее имея в своих жилах кровь кельтских королей, ты не сможешь править одна. Тебе нужен сильный и честолюбивый супруг.