Иван ФИРСОВ - От Крыма до Рима(Во славу земли русской)

— Аллах да покарает неверных!

В приемной зале чауш-паша загородил дорогу и бес­церемонно протянул руку в сторону:

— Вам придется подождать здесь указания высоко­ чтимого султана о вашей дальнейшей судьбе.

Решение султана объявили вечером, перед заходом солнца.

С этой ночи потянулись долгие месяцы томительно­го пребывания Вешнякова в сырых подземельях Семи-башенного замка.

* * *

Гнев великого визиря объяснялся просто. В эту кампанию 1736 года русские полки безусловно брали верх над турками.

Корпус фельдмаршала Петра Ласси наглухо обложил гарнизон Азова, с моря доступ к крепости прегра­дили суда Донской флотилии контр-адмирала Петра Бредаля. Турецкие линейные корабли, фрегаты и гале­ры с помощью и припасами маячили на горизонте. Мелководье мешало войти им в устье Дона. Перегру­жать подмогу на мелкие гребные суда турецкий адми­рал не решался. Разведка донесла, что на подходе к ус­тью ощетинились на судах три сотни орудий русской флотилии. Вступать с ними в схватку мелким судам было бессмысленно.

Целый месяц ожидал в раздумье капудан-паша в роли безучастного зрителя и в конце концов, несоло­но хлебавши, увел турецкую эскадру.

Потери оказались мизерными.

В середине июня Азов капитулировал. Войска поте­ряли менее двухсот человек убитыми, флотилия Бреде-ля — два десятка.

На противоположном фланге успешно развивали-наступление корпуса Миниха. Днепровская армия в мае подошла к Перекопу. Отряд генерала Леонтьева отправился занимать важную крепость Кинбурн на подходе с моря, а основная сила успешно штурмовала и овладела укреплениями Перекопа. Пехота и казаки вступили в Крым, татарская конница отчаянно сопро­тивлялась, пытаясь контратаковать русских, но все ее попытки были отбиты. Вскоре на западе, у Евпаторий­ского залива, пала крепость Гизлев, а спустя десять дней войска без сопротивления вошли в столицу ханст­ва Бахчисарай. Все, казалось, содействует успеху, но подвела непривычная жара и засуха. Казачьи лоша­ди остались без корма, люди изнывали от жажды, на­чались повальные болезни. Миних ожидал подкрепле­ния и содействия от Донской армии Ласси, но там толь­ко в конце лета овладели восточным берегом до Таган­рога, и продвижение на запад приостановилось из-за недостатка провизии, фуража и десантных судов Дон­ской флотилии.

Миних решил не рисковать войсками, приказал по­дорвать укрепления Перекопа и отойти на зимние квартиры в Украину.

* * *

Кампания 1737 года началась необычно рано. Поло­жение России в ту пору было не совсем завидным. Пер­сия, нарушив обязательства, заключила договор с Тур­цией. Австрия, на первый взгляд союзница, всячески затягивала вступление в борьбу с Турцией. Слишком прыткими казались ей продвижения русских полков к берегам Черного моря.

Боевые стычки начали татары. Озлобясь за летние неудачи, крымская конница по зимнему льду перешла Днепр, опустошила украинское междуречье между Ворсклой и Псёлом.

Миних собрал генералитет, ставил задачи, пригла­сил и Головина.

— Армия на Днепре пойдет к морю, штурмовать Очаков, а после двинется к Бендерам.

Генералы поглядывали на карты, а Миних подмиг­нул Ласси, хотя втайне и завидовал его славе и автори­тету среди солдат и офицеров.

— Ты, фельдмаршал, будешь воевать Крым. Прой­дешь по-над берегом к Перекопу и двинешься в Крым. Фельдмаршал Миних строго посмотрел на Головина:

— Твоих морячков, адмирал, что-то не видно на Днепре. Не знаю, как под Азовом, а мне прошлым ле­том подмоги на Днепре не было видно. Накрути хвосты Дмитриеву-Мамонову.

— Хвосты лошадям крутят, фельдмаршал, — ог­рызнулся президент Адмиралтейств-коллегий. — От Брянска суда летят не на крыльях, а кругом пороги на Днепре.

— То дело не мое, а без судов мне виктории не со­творить, — пробурчал недовольный Миних.

Среди молчания раздался успокоительный смешок Ласси.

— Не могу нахвалиться на тезку Бредаля, всюду поспевает, и мне подспорье от него весомое…

— Верно говоришь, Петр Петрович, моряки нас на суше никогда не подводили, — поддержал старого при­ятеля генерал Румянцев. С морем его не раз сводила служба в прошлом, при Петре I.

Год назад Остерман настоял, чтобы Миних взял се­бе в помощники Александра Румянцева. Два года на­зад по его же, Остермана, ходатайству Анна назначила опального генерала сначала Казанским губернатором, а потом в Астрахань. Остерман знал, что Румянцевы в своей деревне жили очень скудно, жена его, Мария, продала все свои драгоценные украшения, чтобы как-то продержаться. В успехах же незадачливого Миниха в прошлую кампанию больше повинен был Румянцев.

Создавал верфи в Брянске еще Петр I, когда заду­мывал после Персидского похода отвоевать у турок Причерноморье. Да не успел свершить задуманное, и верфи забросили. Потом Остерман велел начать стро­ить суда, но бумаги дело мертвое. А суда строили мас­тера неопытные, на скорую руку, иногда на глазок, не зная броду.

Весной Дмитриев повел отряд из 350 судов вниз по Дунаю на помощь войскам Миниха, для переправы че­рез реку. И тут-то только прояснилось, что поперек Днепра скалистые пороги не пропускают глубокосидя-щие дубель-шлюпки и кончебасы 9 .

Мастерили суда вслепую, не было ни твердой руки, ни светлого ума сверху, а только в канцеляриях писали циркуляры, на место никто не выезжал, да и не болели за морскую мощь державы, как прежде.

Большая часть судов разбилась на порогах, но ар­мию Миниха, семьдесят тысяч, все-таки переправили у Переволочны через Днепр. Войска через месяц подо­шли к Очакову. Оказалось, до сих пор Днепровская флотилия не доставила осадную артиллерию и прови­зию. Миних разбушевался на моряков, но решил взять Очаков с ходу. Отбив вылазки турецкого гарнизона, русские штыковой атакой, штурмом овладели крепос­тью. Как обычно, Миних в донесении втрое увеличил потери неприятеля и настолько же сократил собствен­ную убыль в войсках.

В донесении он высказал то, о чем мыслил Петр I, собственно, и наступали войска по следам петровского фельдмаршала Шереметева. «Я считаю Очаков, — до­носил Миних, — наиважнейшим местом, какое Россия когда-либо завоевать могла и которое водою защищать можно. Очаков пресекает всякое сухопутное сообще­ние между турками и татарами, крымскими и буджак-скими, и притом держит в узде диких запорожцев, из Очакова можно в два дня добрым ветром попасть в Дунай, а в три и четыре в Константинополь поспеть, а из Азова нельзя. Поэтому слава и интерес Ее Величе­ства требуют не медлить ни часу, чтоб такое место ут­вердить за собою… В Брянске суда надобно достраи­вать и послать туда искусного и прилежного флагмана и мастеров, взять в службу старых морских офицеров из греков, которым Черное море известно; на порогах при низкой воде осенью большие каменья подорвать, чему я велю сделать пробу. От состояния флотилии и от указа Ее Величества только будет зависеть, и я в буду­щем году пойду прямо в устье Днепра, Дуная и далее в Константинополь».