Ольга Елисеева - Камень власти

Этого бы Алексей не пережил. Пусть только посмеет ее тронуть! Орлов схватился рукой за косяк двери, пытаясь выпрямиться. Будь, что будет. В его намерения входило выбить ногой створки и размазать эту мразь по стене. Слуга не в счет.

Но при первом же шаге Алехана скрутило в пояснице, как пень на раскорчевке. Марфа еле удержала его под руку.

— Во беда-то! — Ахала она, подволакивая Орлова к кровати. — Весь мир клином сошелся на нашем доме! И раненые у нас. И собак душат у нас. И концерты по ночам для скрипки с барабаном…

Шкурина уронила тело Алексея поперек постели.

— Лежал бы уж, калечный!

— Он же ее прибьет, — придушенно простонал Алехан.

— Не прибьет. — Отмахнулась горничная. — Он хлипкий.

Вечером третьего дня, делая Алексею перевязку, доктор Крузе выглядел расстроенным и бледным. Дважды он так сильно затянул бинт, что пациент едва не вскрикнул.

— Ах, простите, голубчик, — рассеянно бросил немец и снова с такой силой дернул ткань, что перед глазами у Орлова потемнело.

— В чем дело? — Рявкнул Алехан, когда накатившие слезы просохли. — Ты смерти моей хочешь, костоправ?

— Смерти? — Взгляд Крузе казался отсутствующим. — Это было бы хорошо.

— Да что случилось? — Взревел Алексей. — Почему это я должен умереть?

Доктор остановился, обтер руки теплой влажной салфеткой, которую подала ему Марфа, и посмотрел на пациента усталыми глазами.

— Друг мой, — произнес он. — Я доставил вам неудобство. Но поверьте: ваше положение гораздо… гораздо лучше моего.

— Да в чем дело? — Алексей расслабился и грузно осел на кровать. — Вас точно в дерьме вываляли.

— Еще не вываляли, — невесело рассмеялся доктор. — Но непременно вываляют. Будьте уверены. — он взял со стола уже набитую Шкуриным трубку, высек искру и мучительно долго затянулся. — Если до полуночи я не достану труп, на моей карьере можно будет ставить крест.

— Какой труп? — Не понял Орлов. — Зачем?

— Молодой. Тронутый тлением. Для ритуала, — просто ответил доктор. — Ах, Алексис, я говорю вам все это только потому, что мне отчаянно не с кем поделиться. А вы не употребите мою откровенность во зло.

— Откуда вам знать? — Прищурился Орлов.

— Я врач, — губы Крузе искривила усмешка. — А значит немного разбираюсь в людях. Когда высокопоставленные пациенты, а у меня только такие, смотрят сквозь вас и позволяют себе в вашем присутствии говорить все, что угодно, поневоле станешь знатоком человеческих душ. Дьявольским знатоком! — Крузе хлопнул ладонью по крышке стола. — Ну-с, мне пора.

— Постойте, Карл Иванович. — Алексей удержал его за рукав. — Откровенность за откровенность. Я действительно благодарен вам и не выдам вас, даже если вы режете трупы. Расскажите. Может, я смогу помочь. Все ведь слышали, что доктора воруют покойников. Для медицинских целей.

Алексей старался ничем не оскорбить врача. Наука есть наука, и она требует жертв. Хорошо, если эти жертвы и так уже умерли. Но Крузе зашелся долгим невеселым смехом.

— Для медицинских целей? — Он хохотал зло и даже как-то мстительно. — Mein Gott! Юноша, как вы наивны. Дайте слово молчать, и я просвещу ваше неведение. Мне уже терять нечего.

Орлов поцеловал нательный крест.

— Есть такое общество…

— Научное?

— Не важно. Отчасти. Но не только. Не столько научное. Сколько духовное. Духовный орден. Братство.

— Монахи?

— Отчасти. Но в миру.

— Они режут трупы?

— Не обязательно режут. Но и это тоже. — Крузе с силой растер лицо ладонями. — А, да что там! Именно они и обеспечивают молодых медиков нужным материалом. Практика, друг мой. Практика!

Алексей пожал плечами. Пока он не видел ничего особо страшного.

— Эти люди, — Крузе запнулся, — Они весьма влиятельны. И при каждом дворе у них есть покровители. Так же, как и в больших городах, где врач может сделать карьеру. Да что там врач? Адвокат, политик, писатель…

— Эти тоже режут трупы? — Поразился Алексей.

— Да при чем тут трупы? — Рассердился доктор. — Дались вам эти трупы! Это лишь одна часть. Каждого держат по-своему. Общество оказывает помощь тебе. А ты взамен выполняешь его распоряжения. Любые… — Карл Иванович перевел дыхание. — Думаете, я при всех своих талантах достиг бы поста лейб-медика? Без должного протежирования? Рекомендаций? Помощи вышестоящих братьев? Сколько таких, как я, в фатерлянд и даже уже здесь в России!

Орлов смотрел на него во все глаза. Протекция — обычное дело. Но что-то он уж больно убивается, будто, ради покровительства, его заставили глотать лягушек.

— Вы стонете так, точно с трупом спали, — прямо сказал Алехан. — Чего они от вас хотят?

— Спали с трупом? Ха, ха. Очень точное определение. — Крузе поморщился. — При всей вашей грубости, Алексис, в вас тонко развита интуиция. Так слушайте, — доктор снова затянулся и, попыхивая трубкой продолжал: — Три дня назад эти олухи, Шванвич и кампания, обещали достать труп для одной весьма важной церемонии. Но труп сбежал. Полагаю, что это были вы. — Крузе поднял на Алексея неожиданно повеселевшие глаза. Было видно, что комизм ситуации сильно его развлекает. — Вообще-то искать и доставлять тела умерших — моя забота. Но я забегался. Было много работы: подагра у императрицы, отеки старшего Шувалова, мигрени младшего… Словом, я понадеялся на этих дуболомов. А они все провалили. Но спросят-то с меня! — Доктор в возмущении хватил ладонью по столу. — И знаете, что мне грозит? Отлучение от ордена. За этим последуют лишение покровительства, удаление от двора… На моей карьере в России можно будет ставить крест. А у меня семья, голубчик, шесть маленьких докторишек и две юных фрейлен на выданье.

— А все-таки, что они делают с трупами? — Осторожно спросил Алексей.

— Да ничего! — Раздраженно пожал плечами врач. — Неужели вы думаете, что все тайные общества на свете заняты потрошением мертвых тел? Это было бы слишком невинно.

Алексей промолчал. Он никогда не сталкивался с тайными обществами и не знал, что они делают.

— Труп нужен как символ тлена и мирской суеты, — пояснил Крузе. — Полежит в гробу во время церемонии. А когда неофита будут посвящать, тело вынут из гроба, завернут в ковер и вынесут. А на его место ляжет будущий брат. Если не испугается, конечно. Из гроба он восстанет уже, так сказать, новым человеком для новой жизни в братстве.

— Ага-а, — протянул Алексей. Он что-то мучительно соображал. — Послушайте, доктор, — наконец, сказал Орлов, потирая подбородок и явно стесняясь приступить к делу. — А я не подойду?

— В каком смысле?

— Ну-у… Какая разница, кто там лежит в гробу? Живой или мертвый. Раз уж с ним ничего не собираются делать?

Крузе медленно кивнул, уловив ход мыслей пациента.