Сергей Кравченко - Кривая империя. Книга 4

Я улыбался вежливо и грустно. Мне было очень жаль, что этот молодой и не самый глупый парень, окончивший исторический факультет неплохого московского ВУЗа и представляющий нашу страну на каких-то международных сборищах, ничего не слыхал о Полном Собрании Русских Летописей. Зря, конечно, доверили этому молокососу дописывать нашу послевоенную историю. Совсем он ее изоврал.

Пробравшись сквозь дебри бумажной лжи и пустых наворотов, кратко оценим новую эпоху. Она прошла под прежними знаменами, но под новыми портретами. Теперь на портретах оказались не товарищ Сталин и товарищ Берия, а наоборот — товарищ Хрущев.

Никита Сергеевич Хрущев, нахрапистый, хитроватый малый, которого Сталин держал за придурка, прошел полный курс нашего партийного образования. Побывал руководителем регионов и парторганизаций, в том числе и самой главной — московской. По долгу службы утверждал смертные приговоры — расстрельные списки перед войной и после войны. В войну Никита тоже не гопак танцевал. Был он Членом Военного Совета — представителем Ставки Верховного главнокомандования. То есть, на фронте не парился, а наезжал туда, чтобы донести до растерянного фронтового командования всевышнюю волю. Ну, и обратно привезти, чего на этом фронте не так.

Исхитрившись ухватить власть после Сталина, Никита правильно расстрелял Берию, запугал этим соседей по Политбюро, стал тихо подталкивать их к инфарктам. Но тут он не доработал, понадеялся на авось. А нужно было косить всех старых, сажать всех новых.

Пока испуг не рассеялся, управление шло успешно. К тому же, работали колоссальные запасы потенциальной и кинетической энергии, оставленные великим Сталиным. Как раз вышла на практический результат космическая программа, запущенная исключительно вдогонку за гитлеровскими «Фау» с целью быстрой доставки за океан ядерных гостинцев.

Атомно-водородная бомба успешно была освоена (присвоена) еще при Сталине, теперь оставалось только производство расширять.

Покорение целины — тоже не хрущевское изобретение. Переселение народов Горбатый с Грозным опробовали давным-давно, Сталин вспомнил в 30-е годы 20-го века, повторил во время войны.

Сам Никита ничего нового, конструктивного, разумного в государственное строительство не внес. Он его только расшатал, растопил своими дурацкими «оттепелями». Обманул, разнежил, расстроил народ, сманил с пути истинного видением коммунистического обжорства, и опять поставил на грань голода...

Давайте отвлечемся от этого малопочтенного персонажа, которому только всевышним недоразумением было позволено провалить предпоследнюю имперскую попытку, и возьмем дело новейшего категорического императива в свои руки, вернее, — перья.

Первое, что мы должны были сделать, это выдержать линию св. Иосифа. То есть:

1. Всех товарищей крапленых ставим к стенке, от Маленкова и Берии — до Хрущева и Молотова. Героев — Жукова, Рокоссовского, прочих под фанфары провожаем в последний путь — в восточные округа и дисбаты, с последующей гибелью на маневрах и в санаториях. Вместо них выставляем карьерную молодежь, понаглее и побеспороднее. Клоунов архимандрических типа Буденного и Ворошилова по-прежнему бережем для витрин и парадов.

2. КПСС чистим беспощадно, готовим к перестройке в мировом масштабе. Фильтруем зарубежные партии. Собираем V Интернационал. Тащим всемирных коммунистов в бани, охотничьи угодья, женские подразделения КГБ. Показываем им, где в Подмосковье, Поволжье, Приднепровье, на Балатоне, Ганге и т.п. будут построены их личные замки. Согласным на Подмосковье показываем уже готовые котлованы и заложенные фундаменты. Снова выпиваем. На радостях все братские партии распускаем, создаем одну новую — Коммунистическую Партию Земли (КПЗ), — теперь она будет указывать нам истинный путь.

3. Все деньги и живую силу бросаем на индустрию и сельское хозяйство целинно-лагерного типа.

4. Но средства доставки готовой продукции, все эти ракеты, подлодки и самолеты, отменяем. На них только расходы одни. Всю доставку поручаем исключительно коммунистам из КПЗ.

5. Скупаем активы по всему миру. И не за бешеные биржевые деньги, а за малые партвзносы и великие перспективы, которые божимся предоставить новообращенным коммунистическим магнатам.

6. Формируем гиганское государство нового типа — долгожданную нашу Империю.

7. Вывозим народы Европы в Азию, азиатов — в Европу. Делаем это потихоньку, шито-крыто, почти добровольно, под некие стимулы — временную раздачу земель и лесоповалов.

И дальше в том же духе. Собственно, тут и фантазировать особенно нечего. Читай Сталина, Ленина, Маркса, Троцкого, Макиавелли, Майн Кампф, Чингизовы заветы, еще пару-тройку книжек, и делай, как люди говорят.

А что сделал Хрущев? Он почти сразу сломал нашей имперской кляче ее тысячелетний хребет, обрезал прозрачные крылья. Он сдался. Объявил политику «без оружия, без войн».

А ведь писал нам великий Ленин, что компромиссы допустимы только в экономике и политике. А за попытку компромисса в идеологии нужно прямо резать языки, уши, другие торчковые органы чувств.

Отказ от идеи захвата всего мира — как раз такой предательский компромисс и есть.

Можно, конечно, говорить, что мы согласились на мирное сосуществование понарошку. Но народ-то наш поверил! Подопечные папуасы из братских партий поверили! А враг не поверил. И баланс упал в его сторону. Пришлось сурово бороться за экономическое первенство, что было наивно и бессмысленно.

Империя обрушилась в наших мозгах и восстановлению не подлежала.

Нам предстоял длительный, мерзкий второй период полураспада — день за днем, год за годом.

Леонид Ильич Брежнев и сопровождающие его лица устранили суетливого Хрущева совершенно оригинальным, невиданным на Руси способом. Живьем ... отправили на заслуженный отдых. Даже ноздри ему не вырвали, даже в целинные степи не сослали. Инстинкты подсказывали коммунистам-брежневцам, что нужно насмерть вцепиться в старые красные знамена и действовать по Сталину. Но вот не выходило! Народ не поддавался! Страха божьего не имел.

Казней публичных устраивать уже не решались. Политические процессы были какие-то вялые. Новоявленные курбские из-за границы шельмовали государя-секретаря публично, в неуловимых и неугасимых эфирных волнах. Стороны матерились до хрипоты, но превозмочь никто не мог.

Оставалось только ждать. Фактор времени работал против побежденных. Правящая стая чуяла это не только сердцем, но и почками, печенью, всеми системами искусственного дыхания и кровообращения. Масса народных вождей просто биологически сопротивлялась гибели. Члены массы старились, им авансом ставили бронзовые памятники, под ними они умирали, но упирались на краю могилы и продолжали посещать заседания. Столы президиумов наполнились мумиями. Заставить их вернуться под изваяния можно было только особым, тайным заклинанием.