Любовь Воронкова - След огненной жизни

Мазар узнал, что Пактий перебрался на Лесбос, и тотчас послал туда своих глашатаев все с тем же требованием: выдать ему Пактия.

Митилян это требование не смутило. Кто для них Пактий? Чужой человек, варвар. Неужели из-за какого-то варвара им страдать и волноваться? Проще всего выдать Пактия. Да и не просто выдать, а потребовать с персов выкуп. О сумме можно договориться.

Пактий в тоске выслушал их решение. Страшна смерть. И еще страшнее — наказание, которое готовят ему персы. Но спасения он уже не видел.

Однако кимеяне следили за его судьбой. Их пугал ответ оракула, грозящий гибелью тем, кто выдаст просящего защиты. Митилена — город их племени. Вместе с Митиленой погибнет и Кима!

Кимеяне снарядили судно и, чтобы спасти Пактия, перевезли его на остров Хиос. А вернее, они это сделали, чтобы избавиться от него совершенно. Они, эоляне, не выдали Пактия. А как поступят хиосцы — это их дело.

Ступив на землю прекрасного острова Хиоса, Пактий, как, и всюду в последние годы, попросил помощи и защиты. Но хиосцы смотрели на него пустыми, равнодушными глазами. Зачем он пришел к ним? Несчастный, потерявший родину, за которым следом идет опасная угроза персов, — зачем он пришел сюда, притащив за собой и эту угрозу?

На Хиосе живут богато и свободно. У хиосцев прекрасные глубокие гавани, в которых стоят на якорях корабли. У них есть мраморные каменоломни. Их пальмовые рощи плодоносны, а их виноградники дают самые лучшие вина из всех греческих вин. Зачем нужен хиосцам этот варвар? Персы требуют его — пусть возьмут. Но так как хиосцы уже научились плавать по морю в торговать, научились ценить прибыль и наживу, то сочли благоразумным потребовать за Пактия плату. Пускай персы возьмут его, а хиосцам взамен отдадут Атарнёй, местность в Мисии, против Лесбоса.

Пактий, услышав о таком вероломном решении, бросился в храм Афины — градохранительницы. Эллины почитают своих богов, они не осмелятся взять Пактия, если он укрылся под защиту богини!

Но в Хиосе было смешанное население. Наверно, хиосцы уже забыли, кто из них какого племени. И законы своей прежней родины уже не казались им непреложными. Афина-градохранительница не смогла защитить Пактия. Его силой вывели из храма и отправили к персам.

А взамен получили Атарней.

Так погиб Пактий, пытавшийся вернуть свободу своей родине.

Кир был милостив к побежденным. Он не разорял их земель я городов, не продавал в рабство, не выкалывал глаза, не сажал на кол, как было в обычае у древних завоевателей. Но только тогда, когда побежденные были покорны.

Однако если побежденная страна стремилась сбросить власть Кира или, что еще хуже, пыталась обмануть его, тяжка и беспощадна была его карающая рука. Тогда и он сам, и его военачальники с безудержной жестокостью уничтожали эти племена и народы.

Так случилось и с теми, кто присоединился к Лидии и осаждал Табала в Сардах.

Мазар со своим войском, как огненный смерч, прошел по равнине Меандра.

Меандр, извилистая река, протекала через многие города и поселения. На ее берегах жили и варвары и эллины, переселившиеся сюда из Эллады, лидийцы, карийцы, ионийцы, эоляне. Меандр часто менял свое русло и этим нарушал границы прибрежных стран. Говорят, что каждый раз в таких случаях против Меандра возбуждалось судебное дело. И после того как признают Меандр виновным, на него налагают денежный штраф. А штраф потом выплачивают из сборов за переправу.

В долине Меандра была почва мягкая и плодородная — река создала эту долину из своего ила. Садов и лесов тут было мало, но зато щедро росли виноградники. На берегах Меандра стояли прекрасные богатые города — Магнесия, Пирра, Миунт… Тут же недалеко, над побережьем моря, лежала цветущая страна Приена…

Всю эту зеленую равнину Меандра, напоенную влагой и жарким солнцем, все эти города, с их храмами, святилищами, с их обильными рынками и ремеслами, Мазар отдал на разграбление своим солдатам. Все было истоптано, разорено, сожжено… Не пощадили и прекрасную Магнесию, большой эолийский город. А жителей Приены, помогавших Пактию, Мазар продал в рабство. Это было самое страшное наказание, каким можно наказать свободный народ.

Мазар выполнил приказ Кира — разорил страну. Но и сам жил недолго: тяжелые военные походы свели его в могилу.

После его смерти командование войском принял старый мидиец Гарпаг. Сам Кир назначил его военачальником.

Гарпаг двинул войска на эллинские колонии. Прежде всего он напал на ионийский город Фокею. Фокеяне, жившие на берегу залива, были рыбаки и мореплаватели. Скудная почва их страны не давала достаточно ни хлеба, ни винограда. Поэтому фокеяне в основном жили морем — ловили рыбу, солили ее, сушили. Возможно, и торговали ею. Они первые из всех эллинов уходили далеко в море. И уже в то время у них были не круглые суденышки из тростника, обмазанные смолой, а настоящие морские пятидесятивесельные суда. Они в своих скитаниях по неведомым морским просторам открыли Адриатический залив; нашли дорогу в Тиррению, что на италийском берегу и куда, по преданию, спасаясь от голода, выселилась колония лидян во главе с царским сыном Тирреном… Они отважились ходить на весельных судах в дальнюю Иберию, к берегам Испании.

Бывали они и в Тартесе, что на реке Тартес, в области Иберии, где люди жили мирно, богато, и нравы их были невиданно мягкими. Царю Тартеса Арганфонию нравились фокеяне. Пришедшие из Афин фокеяне помнили и знали многое — и музыку, которую любили, и красноречие, которое ценили, и искусство ваяния, которое процветало на их родине и о котором они могли рассказать. Фокеяне так нравились Арганфонию, что он предложил им совсем перебраться к нему в Тартесиду… Говорят, что в Тартесиде даже кормушки для скота были серебряные, а люди жили по сто пятьдесят лет!

Но фокеяне тогда остались на своем берегу. Теперь же, услышав, что Гарпаг двинулся на них с войсками, они бросились к Арганфонию за помощью.

— Что делать? Могущество персов так велико, что никакая сила им противостоять не может! Если мы вступим с ними в сражение, то все погибнем!

— Защищайтесь, — ответил им Арганфоний, — поставьте стены вокруг своего города!

Он дал фокеянам денег, дал щедро. И фокеяне тотчас начали возводить вокруг города высокую стену. Стена получилась большая, на много стадий в окружности. Сложена она была из крупных, плотно прилаженных камней, и ее острые зубцы венцом встали над городом.

Гарпаг явился с войском и тут же осадил Фокею.

«Безумные! — думал Гарпаг с горечью, глядя на фокейские стены. — Они решили, что могут спастись за стенами от руки Кира!»

Гарпаг послал к фокеянам глашатаев.

— Сдавайтесь. Если город ваш будет разрушен и разорен, не мы будем виноваты, а вы. Неужели осмелитесь вы надеяться, что победите меня, полководца царя царей Кира? Я не хочу гибели вашего города. Сломайте хоть один зубец на своей стене, пожертвуйте хоть одним зданием, и я приму вашу покорность без разрушений и кровопролития!