Алан Саваж - Восемь знамен

При поклоне черные, струящиеся вниз волосы миниатюрной Лу Шань почти полностью скрыли ее голову и тело. Гостя встретил живой, мягкий взгляд… Этими же эпитетами несколько лет назад можно было обрисовать и фигуру Лу Шань. Только давние знакомые Лу Шань ведали о том, что она тверда, как сталь, безжалостна, как огонь, и жестока, как дикий зверь. Лу Шань преклонялась перед одной святыней — деньгами.

Да еще перед теми, кто мог их добыть. У ее теперешнего гостя, Чжэн И, денежки водились, и хотя он частенько сидел на бобах, тем не менее всегда производил впечатление человека, который вот-вот разбогатеет. С ним избегали связываться даже те смельчаки, которые не боялись Лу Шань.

Она все-таки надеялась спокойно встретить смерть в собственной постели, поэтому улыбка не сходила с ее лица, когда Лу Шань медленно распрямлялась после поклона и вводила гостя в дом. Чжэн И едва протиснулся в дверь — он выделялся статью даже среди китайцев ханьской национальности.

Шестифутовую махину его тела подпирали ножищи в лайковых сапогах, мощные плечи и грудь распирали красный халат при каждом глубоком вздохе. Чжэн И всегда дышал глубоко, как бы демонстрируя готовность бросить миру вызов. А делал он это нередко.

— Я вернулся с гор. — Чжэн И швырнул на стол пригоршню серебряных монет.

— И с удачей, как видно, — подхватила Лу Шань. О происхождении денег она предпочла не распространяться. — У меня есть новенькие девочки. Пальчики оближешь. Они заставят тебя забыть о горах.

Следом за хозяйкой Чжэн И прошел во внутренние покои. Там развалясь сидели на лежанках юные красотки в одних панталонах — больше на них ничего не было. Лу Шань щелкнула пальцами, и клиенту поднесли кубок сливового вина.

— Вот эта малышка, — Лу Шань взмахом руки подняла на ноги одну из Девиц, — из киданей [5] Кидани — племена монгольской группы, в древности кочевавшие на территории современной Внутренней Монголии (КНР) и Монголии. . Их женщины славятся гибкостью необыкновенной. В ее объятиях ты будешь чувствовать себя словно в змеиных кольцах.

Чжэн И потягивал вино и рассматривал девушку, которая поднесла кубок. Выше среднего роста, с необыкновенно длинными волосами, а глаза… глаза, казалось, затягивали Чжэн И в свою бездонную глубину. Вот только взгляд их был враждебным.

— Или вот эта, — продолжала Лу Шань. — Она с далекого юга, из Вьетнама. Совсем крошка, но никто не сравнится с ней в искусстве доставить мужчине наслаждение.

— Я хочу вот эту, — объявил Чжэн И.

Лу Шань обескураженно обернулась.

— Ты хочешь Сао? Она же всего-навсего служанка. Она была тварью Хошэня. — Голос Лу Шань почти сорвался на крик.

Чжэн И усмехнулся, улыбка едва раздвинула плотно сжатые губы.

— Тем приятнее будет ею насладиться.

— Он выкинул ее вон, — выпалила Лу Шань. — После того, как ее высекли палками. Сто. ударов. Можешь полюбоваться на отметины.

— Непременно, — согласился Чжэн И.

— Она была уличной девкой, брюхатая ко мне заявилась.

— У нее ребенок? — Глаза Чжэн И сузились.

— Нет. Ее почистили. Да коряво так… Теперь она всех ненавидит. А мужиков особенно.

— Тогда скажи мне, Лу Шань, для чего ты ее держишь, если тебе от нее никакой пользы?

Лу Шань опустила голову: на карту была поставлена ее репутация.

— Ее отец был хорошим человеком, которому не повезло в жизни.

— Он был твоим мужем?

— Братом.

— Ну, тогда эта девчонка наверняка так же хороша, как ты сама в молодости.

— Расскажи мне про Хошэня, — велел Чжэн И, стягивая одежду, когда они уединились с Сао в тихой спальне.

— Это дьявол. — Сао поежилась.

— И ты смеешь так говорить о Хошэне? — Чжэн И сделал повелительный жест, и панталоны девушки упали на пол.

— Он разрушил мою жизнь, — сказала она. — Что еще он может мне сделать?

Чжэн И повернул ее, бросил поперек кровати и впился взглядом в ягодицы. Так и есть: гладкая кожа обезображена рубцами. Рубцами, которые могли отпугнуть, как того и боялась Лу Шань, кого угодно. Кого угодно — но не Чжэн И. Он положил ладони на тугие половинки, раздвинул, и его пальцы скользнули между полушариями.

— Он спал с тобой?

Сао фыркнула.

— У меня не имеется придатка, который его превосходительство больше всего ценил в своих жертвах.

— Почему бы нет? — спросил вдруг Чжэн И.

Через плечо она испуганно посмотрела на него. Чжэн И ухмыльнулся, не разжимая губ, и вошел в нее.

— В горах мужчина должен обходиться тем, что может найти.

Она выждала, когда он достиг кульминации, подыгрывая, застонала сама и рухнула лицом вниз, придавленная к тюфяку тяжестью его тела.

— Так ты разбойник? — выдохнула она.

— Ты и минуты не можешь прожить без болтовни? — Он скатился с нее. — Понимаю теперь, почему Хошэнь тебя высек. Меня тоже так и подмывает тебя выпороть.

— Хошэнь высек меня потому, что я не ублажила внешнего варвара.

Чжэн И нахмурился.

— Внешний варвар был в Нанкине?

— Это случилось в Пекине. Он приехал с посольством английского короля.

— Расскажи мне про это посольство, — попросил он.

— Я мало о нем знаю, кроме того, что оно приехало на огромных кораблях.

— Я видел варварские корабли в Кантоне, — сказал Чжэн И. — Ты была когда-нибудь в Кантоне?

Сао покачала головой, и от этого движения ее длинные волосы перелились тягучей волной.

— Те корабли больше любых в Кантоне.

— Все женщины лгут, — заметил Чжэн И. — Такая уж у них натура.

Сао забралась к нему на живот.

— Я не лгу. Я была на этих кораблях. Они очень большие.

Чжэн И взял ее за плечи.

— Ты была на корабле, принадлежащем внешним варварам? Как ты на него попала?

— Хошэнь и этот Баррингтон заключили какую-то сделку, но хозяин Баррингтона заупрямился, и меня отправили на берег.

— Сделку. — Чжэн И в задумчивости прищурился. — Эти внешние варвары вернутся?

— Баррингтон сказал, что вернется за мной.

Чжэн И снова открыл глаза.

— Но кто же поверит длинноносому рыжеволосому варвару? — спросила Сао. — А если все-таки вернется, я своими руками сдеру с него шкуру за то, что из-за него оказалась на улице.

Чжэн И заставил ее сесть на него верхом. Получив, что хотел, во второй раз, он улыбнулся ей.

— Ты угодила мне, женщина. Я выкуплю тебя у твоей тетки и возьму с собой.

— Возьмешь куда? — недоверчиво спросила Сао.

— Из Нанкина я поднимусь вверх по реке до Ханькоу. У меня там дружки. А потом буду пробираться в горы в Шэньси. Там у меня тоже друзья.

— Ты — разбойник? — снова спросила Сао.

— Ты задаешь слишком много вопросов. Придется мне лупить тебя каждый день.

— Я не могу пойти с человеком, который занимается неизвестно чем.

Чжэн И сдвинул брови.

— Тебе сколько лет?