Юрий Вудка - Московщина

Тем, кто успокаивает себя все еще сильным национальным духом узбеков или туркменов, стоит взглянуть повнимательнее на Киргизию, а еще лучше – на Казахстан, потому что именно это – наше будущее в составе империи. В Казахстане колонизуются уже не только города, но и сельские местности. Казахстан, потерявший в период новой колонизации половину своего населения, теперь, под предлогом «освоения целины» (то есть исконных казахских пастбищ), сплошь заселен пришельцами, а сами казахи превращены в национальное меньшинство Казахстана. Брежнев недаром объявил Казахстан образцом решения национального вопроса в СССР. Вслед за казахами и киргизами наступит очередь узбеков. Уже сейчас в Ташкенте, столице Узбекистана, пришельцы преобладают. Узбеки в своем большинстве обречены на отсталость. Если в России семьи с одним-двумя детьми с трудом сводят концы с концами, то многодетным узбекам ничего не остается, как отказаться от квалифицированного труда за низкую советскую зарплату, а вместо этого устраиваться где-нибудь в ресторанах, магазинах, на складах, где можно с помощью «левых» доходов прокормить столько голодных ртов. В России работают и женщины, чего не может позволить себе многодетная узбечка. Как же глава семьи умудрится прокормить целую ораву на жалкую сторублевую зарплату?

Власти закрывают глаза на это: пусть узбеки лучше разлагаются в погоне за куском хлеба, чем начинают думать и бороться. Нас стараются превратить в деклассированную нацию, лишенную будущего.

Туркестан остался классической колонией, сырьевым придатком метрополии. Как это еще совсем недавно было сплошь в афро-азиатском регионе, У НАС И СЕГОДНЯ КОЛОНИЗАТОРЫ С БЕЛОЙ КОЖЕЙ, ПРИШЕДШИЕ С СЕВЕРА, ПОРАБОЩАЮТ АЗИАТСКИЙ НАРОД ЖЕЛТОЙ РАСЫ, МУСУЛЬМАНСКОЙ РЕЛИГИИ, ВОСТОЧНОЙ КУЛЬТУРЫ.

И все же я приукрасил наше положение, заявив, что мы подвергаемся классической колонизации. Обычно колонизаторы приходят и уходят, а народ остается.

У нас – другое.

Мы живем под пятой колонизатора-народоубийцы, и потому не имеем времени ждать.

Помогите нашему национальному спасению!

Нам горько слышать глухое молчание наших братьев по вере, культуре, языку, страшное молчание наших соседей, пока еще пользующихся всеми благами государственной независимости. Ведь вслед за нами настанет их очередь! Даже о нечеловеческой доле изгнанного крымского народа говорит только далекий во всех отношениях Лондон или Вашигнтон, но не Анкара, не Тегеран, не Каир.

Я верю, что у Вас окажется больше отваги. МЫ – НЕОТДЕЛИМАЯ ЧАСТЬ АФРО-АЗИАТСКОГО РЕГИОНА. ВО ИМЯ АФРО-АЗИАТСКОЙ СОЛИДАРНОСТИ Я ПРИЗЫВАЮ ВАС ПОСТАВИТЬ В ООН ВОПРОС О ПРЕДОСТАВЛЕНИИ НЕЗАВИСИМОСТИ КОЛОНИАЛЬНОМУ НАРОДУ ТУРКЕСТАНА.

Если Третий Мир не возвысит свой голос в нашу защиту, то афро-азиатская солидарность превратится в фикцию, под прикрытием которой осуществляется новое нашествие еще более опасного колонизатора.

1976 Бабур Алихан Туре (Шакиров)»

Владимирский Централ

В отличие от Бабура другой выходец из Китая, Юй Ши Линь, не занимался активной политической деятельность. Он парень простой, но неглупый. Отец его при Гоминдане был начальником полиции общины Чжан Хуая Вы в городе Бан-Бу, провинция Ан-Хой, Центральный Китай. В 1949 году отцу пришлось бежать на Тайвань, и больше о нем ничего не известно. Имя отца – Юй Вэн Хуа. Детское имя Юй Ши Линя: Та-То. Мать умерла из-за голода, разразившегося в 1962 году. Семья скрывала правду об отце. Чтобы избежать репрессий, говорили, будто он утонул во время наводнения. Но все равно они чувствовали к себе особое отношение. Чтобы вырваться из порочного круга отчуждения и дискриминации, Юй Ши Линь решил покинуть родной город. Он записался добровольцем на переселение в пограничную зону. Так поступали многие из «вражеских семей», чтобы патриотическим поступком смыть с себя «социальное пятно». Брат, имя которого Юй Ши Чан, остался в городе Бан-Бу.

Юй Ши Линь оказался в пограничном Зимунае, работал пастухом в госхозе. Во время междоусобиц периода культурной революции его предупредили о предстоящем аресте. Не желая попасть в концлагерь и не будучи фанатиком, Юй Ши Линь предпочел убежать через границу. Он знал о советской практике выдачи беженцев Китаю. На его глазах через мост перевозили этих несчастных, которых китайские пограничники тут же жестоко избивали и увозили на расстрел. (Китайцы, кстати, русских беженцев не возвращают). Чтобы избежать роковой участи, Юй Ши Линь назвал себя коммунистом, подвергшимся преследованиям в Китае. Чекисты тут же взяли его в оборот, заставили тайно пробраться в Зимунай, чтобы освободить арестованного комиссара. Там Юй Ши Линь попал в засаду, чудом избежал смерти и удрал обратно.

Едва отвязавшись от чекистов, Юй Ши Линь поселился в Алма-Ате, работал на металлургическом заводе простым рабочим. Несколько лет прошло спокойно, если не считать случайной дорожной аварии, в которой у него был серьезно поврежден позвоночник. Чекисты с самого начала дали ему другое имя: Ма-Хун. Настоящее, мол, носить опасно.

КГБ среди китайских беженцев занимается массовой вербовкой своих агентов для обучения в шпионских школах и заброски в Китай. Желающие не валят валом, поэтому чекисты пачками сажают китайцев в тюрьму и там шантажируют. Условие простое: или становись нашим шпионом, или засадим как шпиона китайского. Так Юй Ши Линь ни с того ни с сего получил пять лет тюрьмы, плюс пять лет концлагерей, плюс пять лет ссылки. Итого – пятнадцать. Чжоу Чжун Чжан, помощник китайского маршала, бежавшего в СССР, усиленно уговаривал молодого земляка «для его же блага» стать советским шпионом. Юй Ши Линь в Алма-Атинской тюрьме ответил ему:

– У тебя только кожа китайская!

– Не потерплю, сгною, заморю! – взревел от ярости квадратный человечек, метр на метр.

Этот карлик – большой человек у советской власти, вербовщик и резидент.

Я читал у Юй Ши Линя дичайший приговор военного трибунала Среднеазиатского округа, заверенный круглой печатью. Это настоящая бериевщина. Доносили на Юй Ши Линя уже завербованные китайцы, готовые выполнить волю КГБ. Каждый врал по-своему, называл его другим именем, не мог опознать, выдвигал совершенно другую версию, а чекисты, обрубая где надо, грубо сколачивали из этих кусков лжи «обвинения». Чего он «нашпионил» – так и не выяснилось, и тогда обвинили в том, что «м о г шпионить». За это он и получил отнюдь не предположительные пятнадцать лет.

Все «свидетели» «признавались», что вместе с ним учились в разных китайских разведшколах и были засланы на связь с ним. Тем не менее никого из них не судили вместе с Юй Ши Линем.

– Он майор китайской разведки! – испуганно врал о молодом пастухе один агент.