Вячеслав Софронов - Кучум

— Пусть будет так, — пожал тот плечами, — мне уже приходилось встречаться с подобным. Мурза Сабанак, верно, знает, что согласно нашей вере нет иного Бога, кроме Аллаха.

— Конечно, — ответил тот покорно, — но сказано, что Бог ведет на путь истинный того, кого он изберет. Может, этим людям пока рано приобщаться к истинной вере?

— Мы не можем больше ждать. Помни, сказано: "Бог наложил на сердца и уши неверных печать, глаза их прикрыты покрывалом, страшная участь ожидает их". От них зараза распространяется на другие селения, они бунтуют. А заразу надо выжигать сразу и навсегда. И только так!

— Высокочтимый Шербети-шейх разрешит мне переговорить с людьми? Может быть, я смогу уговорить их…

Шербети-шейх глянул на него, словно оценивая, сколько времени им предстоит еще оставаться здесь, помолчал и подал знак воинам, чтоб пригасили костер.

— Я не стану долго ждать, — кинул он вслед Сабанаку, — мне хорошо известно, как надо обращаться с этими упрямцами. И не советую тратить время на пустые уговоры… — но Сабанак уже бежал к толпе жителей, разыскивая глазами Сахата.

Тот стоял в центре и прятал за спиной лук. Рядом стояли другие мужчины и у всех в руках были или короткие копья, или луки. Как и думал Сабанак — они постараются отбить своих сородичей, чего бы это не стоило.

— Подожди, Сахат, не делай того, что задумал, — торопливо проговорил Сабанак.

— Господин предлагает, чтоб мы смотрели, как будут мучить и убивать наших людей? А если бы там был твой брат? Или сын? Ты бы смотрел и не вступился?

— Но вам не справиться с воинами. Они убьют и пленных, и детей, и женщин. Будет много жертв! — Мужчины, набычась, молчали. — Хорошо, — неожиданно в голову Сабанаку пришла спасительная идея, — а можете ли вы известить своего шамана, отправив к нему гонца, что его подстерегает опасность?

— Шаман и так все знает, — глухо ответил кто-то.

— Но вы можете отправить к нему гонца? А потом вести шейха и воинов не обычной короткой дорогой, а более длинной. Шаман успеет скрыться за это время. — Сабанак говорил умоляющим голосом, и может, именно мольба, что звучала в каждом слове, выражение его глаз подействовали на мужчин.

— Хорошо, пусть будет так, — согласился наконец Сахат и тихо что-то шепнул стоявшему рядом юноше. Тот кивнул и начал выбираться из толпы, настороженно поглядывая в сторону шейха и воинов.

Сабанак, обменявшись взглядами с Сахатом, подошел к Шербети-шейху и тихо сообщил:

— Они согласны показать тебе свое святилище. Но боюсь, вы его там не застанете.

— Кто-то предупредил его? — шейх злобно глянул на толпу. — Тогда я сожгу их всех на этом месте. Кто укажет нам дорогу к проклятому шаману? — громко обратился он к неподвижно стоящим жителям.

— Я, — шагнул навстречу ему Сахат. Сабанак заметил, что лука в руках у него уже не было. — Я поведу, если почтенный шейх согласится.

— Веди, а эти пусть остаются здесь, — указал он в сторону пленников, — надеюсь, мурза Сабанак проследит?

— Конечно, — с покорностью ответил тот. Однако, Шербети-шейх, дойдя до кромки леса, куда повел воинов Сахат, неожиданно повернул обратно, словно что-то подсказало ему о грозящей опасности.

— Я уже стар для подобных переходов, — пояснил он удивленному Сабанаку, — лучше я проведу время в молитвах, — и уселся, подобрав под себя ноги, на небольшой коврик, сняв его с седла. Он повернулся лицом на восток, провел ладонями по лицу и стал молиться, полуприкрыв глаза. Сабанак же счел за лучшее отправиться к себе, но успел заметить, как из толпы, продолжавшей оставаться на берегу, выбирались по одному мужчины и, полупригнувшись, направлялись к лесу, постепенно убыстряя шаг.

"Что ж, — подумал он со вздохом, — хан сам сделал выбор. Остальное от меня не зависит. Будь, что будет…"

Он не помнил, сколько времени провел в своем жилище, когда на берегу раздались крики. Выскочив наружу, увидел как со стороны леса, держась рукой за грудь, выскочил один из воинов, что пришли с шейхом. Спотыкаясь, он бежал к привязанным у изгороди коням. По его груди расползлось большое кровавое пятно…

— Все… Выбор сделан, — прошептал Сабанак, — обратного пути у меня нет. Хан помог сделать мне выбор…

Шербети-шейх увидел раненого воина, вскочил на ноги и сделал несколько шагов к нему навстречу, но в это время из леса вылетела длинная стрела с белым оперением на конце и вонзилась тому в спину. Тяжело взмахнув руками, воин упал. Шербети-шейх что-то выкрикнул в бешенстве, вскочил на коня и, нахлестывая его, поскакал прочь из селения. Никто его не преследовал… До Сабанака лишь долетели слова проклятия, которыми старый шейх заклеймил всех жителей селения, а значит, и его тоже.

Обойдя труп убитого, Сабанак подошел к селянам, которые встретили его радостными криками: "Слава нашему господину! Славься его имя!" Назис торопливо освобождал от пут пленников, гладил по щеке своего внука. Сабанак тем временем нетерпеливо поглядывал в сторону леса, ожидая, когда оттуда вернутся мужчины. Наконец на опушке леса показался Сахат, а за ним следом и остальные. Все они несли доспехи, снятые с убитых воинов.

— Теперь они не сунутся, — потряс в воздухе дубиной Тузган, — мы им показали…

— Молчи, дуралей, — дернул его сзади за одежду Назис, — вот теперь-то они как раз и заявятся большим отрядом и всех нас поубивают.

— Где шейх, — коротко спросил Сахат — Удрал? Так я и думал. Надо было его привязать к дереву и сжечь… В нем все зло. Так сказал наш шаман…

Теперь они уже считали Сабанака своим и не скрывали от него существование шамана. А он смотрел на этих доверчивых и наивных людей и не знал, как ему поступить. Если он явится к Кучуму с повинной и даже если тот его и простит, даст новый улус, то все начнется сначала. В лучшем случае. Будь он на месте хана, то такого человека, непременно, посадил в яму вместе с другими ослушниками и держал там до смерти. А кто помешает хану поступить именно так? Был бы жив его дядька Алтанай, он заступился бы за племянника. Нет, в Кашлык возвращаться ему нельзя. Как нельзя оставаться здесь, ожидая, когда тебя схватят и поволокут на суд к хану Кучуму. Можно, конечно, бежать. Но куда? Обратно в Бухару? А кто его там ждет? Кто поможет? Нет, и там он никому не нужен.

— Господин, — тронул его кто-то за плечо, обернувшись, встретился взглядом с Сахатом, — ты остаешься с нами? Или… Мы тебе не неволим. Ты хороший человек и зла на тебя не держим. Решай сам.

— Я решил, — неожиданно для себя ответил Сабанак, — я остаюсь с вами. Но вы будете во всем слушаться меня. Согласны?

— Согласны!!! — дружно ответили ему.

— Тогда давайте выберем есаула, кто будет взамен меня, если со мной что-то случится. Я считаю, что им должен стать Сахат.