Жорж Бордонов - Копья Иерусалима
- Название:Копья Иерусалима
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Прибой
- Год:1993
- Город:Москва — Санкт-Петербург
- ISBN:5-7041-0092-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Жорж Бордонов - Копья Иерусалима краткое содержание
Перед вами еще один том впервые переведенных на русский язык исторических романов известного французского современного писателя и ученого, лауреата многих престижных литературных премий и наград Жоржа Бордонова.
«Прошлое не есть груда остывшего пепла, — говорит один из героев его романа „Копья Иерусалима“. — Это цветок, раскрывающийся от нежного прикосновения. Это трепет сумрака в гуще леса, вздохи надежд и разочарований».
Автор сметает с прошлого пепел забвения и находит в глубинах восьмивековой давности, в эпохе Крестовых походов романтическую и печальную историю монаха — тамплиера Гио, старого рыцаря Анселена и его юной дочери Жанны.
В 1096 году по путям, проторенным паломниками из Европы в Палестину, двинулись тысячи рыцарей с алыми крестами на белых плащах. Они отвоевали у «неверных» Святую землю, Иерусалим, Гроб Господен, построили там свои храмы и крепости, создали королевства и воинственные братства монашествующих рацарских орденов госпитальеров (иоаннитов) и тамплиеров (храмовников).
Но не к этому победоносному периоду Крестовых походов прикасается писатель. Его герои живут, когда под ударами мусульманского властителя Саладина стало рушиться государство христиан-завоевателей и пал Иерусалим. В эту гибельную пору раскрылся цветок любви прекрасной Жанны и пораженного проказой юного и храброго короля Бодуэна…
Копья Иерусалима - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Жанна — возможно, ну а Рено?
— В земных созданьях все перемешано. Его страсть к завоеваниям перекрывает желание послужить Богу, не менее живое и полезное. Это точно так же, как и в вашей душе стремление к счастью омрачено опасениями. Все это вполне естественно. Такова наша человеческая природа.
— Да, золотые слова. Но согласись, что сегодняшний день был долог, и я нуждаюсь в отдыхе.
— Сегодня вы, мой господин, получили благословение небес.
Я помог ему наладить огонь на ночь. Он задул свечи, оставив одну себе, а другую протянув мне. На лестнице он вдруг остановился. Перила заскрипели под его сжавшимся кулаком. Воздух заклокотал в груди.
— Ничего, — пробормотал он… — ничего не будет, просто усталость…
Только лишь он растянулся на кровати, дурнота снова охватила его. Щеки стали мертвенно-бледны. С трудом он развел сведенные челюсти; капли пота заблестели на лбу.
— Вы хотите, чтобы я кого-нибудь позвал?.. Господин Анселен, вы слышите меня?
Крупный череп качнулся слева направо по подушке. Посиневшими пальцами он пытался сбросить с себя беспощадно давившую тяжесть.
— Вы не хотите?.. Может быть, Жанну?
Он заморгал очень быстро и это было более чем ясно.
В спешке я ворвался к ней без предупреждения. Картина, что предстала тогда перед моими глазами, навеки запечатлелась в памяти. Я опишу вам ее сейчас, хоть и придется оставить Анселена одного в кровати, пытающегося сладить со своим изношенным сердцем. Девушка еще не легла. Она проводила остаток вечера в одиночестве. Казалось, она не чувствует ледяного холода своей комнаты; не услышала она и грохота, с которым я ворвался в дверь. Она сидела за столом перед масляным светильником и, подперев голову рукой, пребывала в глубокой задумчивости. Да что я говорю! Казалось, она вся ушла в свои мысли. Наверное, готовясь ко сну, она была охвачена ими внезапно, да так и замерла, сидя в кресле. Ее распущенные волосы рассыпались по обнаженным плечам. Язычок пламени таял в кромешной темноте, выхватывая из нее обрез Часослова и часть стола, а еще — шелковистую кожу плеча, оборку расстегнувшейся рубашки, красный расшнурованный корсет и нижнюю юбку. Обнаженные до колен ноги — я приношу свои извинения, братья тамплиеры, — чуть заметные в темноте, были освещены слабым лучиком света до самых кончиков носков, лежавших на подушечке. Кожа руки, на которую она опиралась, была столь тонкой и прозрачной, что свет лампы, казалось, пронизывал ее насквозь. Лицо было повернуто ко мне своим тонким профилем, золотившимся на фоне этой давящей тьмы. Волосы же шевелились, дрожали — жили своею собственной таинственной жизнью. Цвет их напоминал краски осеннего луга…
Здесь я оканчиваю свое описание. Жанна подняла наконец свои огромные блестящие глаза, без, паники и ложного стыда привела себя в порядок и последовала за мной. Хозяин дома уже обрел ровное дыхание и нормальный цвет лица. Жанна объяснила мне, что его сердечные приступы всегда были таковы — мучительны, но скоротечны. Она плеснула капель в оловянный кубок, добавила в него воды из маленького кувшинчика и, приподняв изголовье отца, помогла ему напиться. Я пришел в восхищение, увидев, что за ее хрупкостью — эти прозрачные руки — скрываются такая сила и ловкость…
Весь большой дом — отныне уж более не счастливый — снова отходил ко сну. На этот раз сон охватил всех и каждого, даже скот на его соломенной подстилке, даже охотничьих собак в тяжелом запахе псарни. Лишь дежурный стражник бдел под крышей башни у одного из зубцов. Он грел свои руки над угольями жаровни и вглядывался в беспросветную мглу. Ни в комнате Жанны, ни в часовне уже не светились огоньки, не было даже луны над лесом, ни малейшего просвета на небе. Юрпель стучал зубами, кутаясь в свое тонкое одеяло. Вдруг он резко сорвал его с себя и отправился в первый обход, надеясь размять заледеневшие ноги. Бегом он поднялся по башенной лестнице. Из каждой бойницы лицо его обдавало ледяным ветром.
Что до меня — я спал в это время по-кошачьи, вполглаза, как и всегда, когда я не разбит усталостью. Временное бездействие и хорошая кормежка полностью восстановили мои силы. Я уже почти забыл мою дорогу в Ландах. Под легкой вуалью сна что-то во мне с нетерпением ждало утра, беспокойно вслушивалось в малейший шорох, подкарауливало малейшее событие, которое могло бы укрепить мои надежды.
Ночь же прошла тихо и мирно; радостный рожок стражника уже приветствовал занимавшийся день, когда я услышал шаги мэтра Анселена. Он был более оживленным, чем накануне. Проходя мимо, постучал костяшками пальцев в мою дверь. Петли коротко проскрипели. Старик вошел в комнату дочери. Таким образом, нас разделяла теперь лишь тонкая перегородка. Голоса свободно проникали за нее. В Молеоне не заботились о таких мелочах; здесь не было места тайным перешептываниям: никто не имел секретов от остальных. Мое вторжение лишь на один день ослабило дружеские узы семейства, и день этот подходил к концу.
— Будь счастлива, — сказал старый господин. — Зима — во всем своем великолепии: ночью выпал снег. Все вокруг бело, ты это любишь. Когда ты была маленькой, ты думала, что с неба падает голубиный пух… Жанна, дитя мое, проснись!.. Жанна, весь Молеон под снегом!..
Голос Жанны был слишком тих, чтобы дойти до меня. Анселен же продолжал:
— О! Дорогое мое дитя, это еще не все. Ведь мартовский снег чреват оттепелью и скоро сойдет. Я же пришел сказать то, что обрадует тебя гораздо больше. Но мне, однако, нравится, что счастливый день этот начался с чистейшего предзнаменования… Ты еще не догадалась? После стольких мучений и споров между нами и смятения в моей собственной душе я пришел наконец к ответу. Это будет «да».
С той стороны перегородки послышался крик, исполненный ликования и любви, затем какие-то всхлипы.
— Ты увидишь Иерусалим, и все будет…
Я больше не слушал; набросив плащ, я выскочил наружу. Старый хозяин неплотно прикрыл за собой дверь. Он сидел на кровати.
— Отец, — говорила Жанна, — отец, любовь моя к вам всегда пребудет в сердце, — сегодня благодаря вам у Господа Иисуса закроется одна из ран. Вы выдернули одну из черных колючек Его тернового венца.
— О, Жанна, откуда ты это взяла? Благослови тебя Бог!
— Я стану вашей преданной служанкой на все время пути. Отец, отец, вы — самый благородный из рыцарей!
— Скоро ты их узнаешь лучше!
— Возможно. Я рассчитываю на это. Но в моем сердце ваше место было и навсегда останется первейшим.
Он гладил ее по щеке, нежно и долго, как будто она была маленькой девочкой, и этой лаской он отгонял от нее все страхи и печали. Отбросив любопытство, я счел нужным войти и, преклонив колена перед распятием, висевшим на побеленной стене у изголовья, воскликнул:
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: