Алексей Меняйлов - Россия: Подноготная любви.

В кузов поставили вынесенные из церкви скамьи и стулья, которые, когда грузовик подбрасывало на ухабах, съезжали к тому или иному борту. Эти "землетрясения" были прекрасным для П. оправданием плотнее прижать к себе Галю - несмотря на отворачивающиеся лица не привыкших к столичной фривольности членов болградской церкви.

- Здорово! - рассмеялась Галя, когда грузовик особенно сильно тряхнуло.

Противоположный от города берег "лимана" был глинистый, родники и потоки после дождя его заовражили, склоны образовавшихся оврагов, глубиной порой в несколько десятков метров, поросли дикими смоковницами, вишней и шелковицей. Но вишни, хотя и мелковатые, были вкусны, а шелковица сладка - сейчас как раз было их время.

Ровных удобных спусков к воде поблизости было всего несколько, крещение было решено провести на ближайшем. Поскольку П. с Галей приехали со второй ходкой грузовика, все удобные места были уже заняты, - собрались оказавшиеся неподалеку купальщики. П. с Галей, чтобы происходящее на берегу не скрывали спины, выбрали место повыше - но, естественно, несколько поодаль.

- Ну вот, теперь мы на виду, - сказала Галя, увидев, что к ним направилась жена пастора-гагауза.

Она была Галина ровесница, русская. Замужем за гагаузом она оказалась не случайно: в адвентизме, как, впрочем, и во всех прочих деноминационных иерархиях, считалось, что "духовный" брак - это когда оба брачующихся вписаны в регистрационные книги церкви - жена пастора была, естественно, и дочерью пастора, а ее будущий муж, к моменту брака безродный руководитель церковной молодежи, хотел карьеру в церкви продолжить - стать пастором. Словом, обыкновенная, если не сказать стандартная, история.

Жена пастора, мельком поздоровавшись, заговорила характерной для нее взволнованной скороговоркой:

- Это так несправедливо, так несправедливо, что тебе отказали! Когда мы ушли, я так с мужем спорила, так спорила! Так тебя защищала!.. Но что я могла поделать?! Что на мужа нашло - до сих пор не понимаю. Он же не имел никакого права тебе отказывать! Да что там не имел! Сейчас вообще такое поветрие пришло - всех подряд крестят - даже зевак с берега, если кто захочет! У нас уже такое было. А тебе, тебе он почему-то отказал!..

Действительно, с того времени, как на высших должностях в "духовной" администрации российского адвентизма оказались американцы (в отделе кадров, включая не только подбор пасторов на высшие должности, но и отбор в семинарию - неугодных исключали; на высших должностях в издательстве, а главное, во всех финансовых структурах церкви), крестить в России и бывших союзных республиках стали даже из случайно подвернувшихся зрителей, в особенности тех, кто истеричней других этого требовал. Называлось это "действие Святого Духа". До появления американцев такого не было.

-Хорошая она женщина", - подумал П. про жену пастора. Всегда приятно встретить человека порядочного, - хотя бы в бытовом смысле слова.

- А я что говорю? - обрадовался П., еще теснее привлекая к себе Галю. - Не имел он права отказывать. Нарушение "Церковного руководства". А что, - П. кивнул в сторону Гали, - она на все вопросы по догматике смогла ответить?

- Она? Ответила! Да еще как! Я могу даже сказать, что за последние несколько лет она, наверное, лучше всех отвечала. И полнее. Да не наверное, а - точно. Лучше. И осмысленнее. Во всяком случае, я не помню, чтобы кто-нибудь на моей памяти вообще с ее ответами мог сравниться.

Жена пастора в церкви была очень деятельна - правда, преимущественно в рамках хора и хозяйственных вопросов. Мужу, в общем-то, подчинялась, хотя в средней адвентистской пасторской семье жена верховодит во всем. Есть даже такой анекдот среди студентов адвентистских семинарий: пастору предлагают новую должность, а он отвечает: пойду помолюсь, послушаю, что Бог мне скажет. Приходит домой и спрашивает жену: принимать предложение или нет, как скажешь?..

- Галя очень хорошо отвечала, - повторила жена пастора. - Но что я могла поделать?

- Моя школа, - принял картинную позу Ал. - Я курировал. Иначе, кроме как на "весьма и весьма отлично" и быть не могло.

- Любит он покрасоваться, - извиняясь за П., рассмеялась Галя. - От скромности он не умрет.

- Смотри, что говорит, - подхватил П. - Умереть - умру, но не от скромности. А смерти от чего ты бы мне пожелала?

Галя с женой пастора рассмеялись. Ничего особенно смешного в словах П. не было, просто обе искали возможности разрядить обстановку.

- Дело не в отсутствии скромности, - продолжил П., - просто объективная реальность такова, что ты знала догматику лучше всех, но почему-то, причем непонятно почему…

- …не допустили?.. - обращаясь все-таки к жене пастора, закончила Галя.

- А хотите я еще раз с ним… с ними, - поправилась жена пастора, зная, видимо, легенду о принятии решения якобы советом и решив мужу все-таки подыграть, - поговорю? Может быть, они…

- Не надо, - остановила ее Галя. - С мужем из-за меня ты не ссорься. Не надо. Отказали, - значит, я еще не готова. Или, - она явно непроизвольно взглянула на П., - что-то должно быть по-другому. Ты иди, вон, видишь, весь хор на нас смотрит. Верно, тебя ждут. Как же хор - да без тебя?

- Все будет в порядке. Вот увидишь, - сказала жена пастора и, ткнувшись тонкими губами в Галину щеку, быстро пошла к хору…

- Жалко мне ее, - вздохнув и прижимаясь к П., сказала Галя, когда жена пастора отошла достаточно далеко, чтобы ей не были слышны Галины слова. - Жалко…

Впрочем, жене пастора надо отдать должное, блистательно счастливой она, подобно женам коллег своего мужа, не выставлялась. И вообще была сравнительно со своими товарками… живой, что ли?..

На берегу из жердей и одеял были сооружены две кабинки для переодевания - одна для женщин, другая - для мужчин. По колебанию свисавших до земли одеял было понятно, что там допущенные ко крещению уже переодевались.

В стороне от остальных у самой кромки воды стояли несколько съехавшихся из разных мест пасторов и, хотя действия им предстояли привычные и отработанные, судя по напряженности их спин, могло создаться впечатление, что совещались они о чем-то необыкновенном.

Болградский пастор крайне дружелюбно касался рукой пастора Жорика, тоже гагауза. (Пастора Жорика в "пастора Жулика" прихожане его общины переименовали уже потом, примерно через год, когда поймали его за руку на махинациях с гуманитарной помощью, выделенной для бесплатного распределения; он бежал, его разыскивали; а потом он вынырнул в Сибири - тоже пастором, но уже не сельской гагаузской общины, а центральной церкви города Иркутска, да к тому же на должности секретаря-казначея совмещение сразу двух высших после поста президента должностей Восточно-Сибирской миссии, входящей в состав организованной американцами на территории Сибири и Дальнего Востока Восточно-Российской унионной миссии. Организованной спешно и при очень недвусмысленных обстоятельствах. Дело в том, что должностные лица миссий назначаются сверху, в отличие от руководителей унионов и конференций, которые хотя и запутанным образом и достаточно фиктивно, но все же выбираются. Реорганизация в церковных структурах была проведена в одночасье, когда сибирские адвентистские общины во главе с Робертом Линком, русским немцем, захотели от американцев, вернее, от их дел и делишек, отмежеваться, защищая от чуждого духа ими же самими и созданное. Американцы и назначенные ими "новые пасторы" сразу же подсуетились, оправдали реорганизацию малочисленностью прихожан, - и вместо выбираемых стали назначаемые. Вот эти-то назначенные руководители Восточно-Российской унионной миссии - естественно, предельно американцам верные - и назначили или рекомендовали? впрочем, разница невелика на все нижестоящие должности себе а следовательно, и американцам созвучных, типа пастора Жорика. Прежних - убрали. В приобретенные таким образом церковные здания американские стадионные "евангелисты" привели понятно кого.