Национальный эпос армянского народа - Давид Сасунский

– Да я и сам о женитьбе подумываю, – признался он.

Горлан Оган отправился в город Хлат. Царица хлатская Чымшкик-султан, дочь Белого Дэва, была девушка стройная, неслыханной красоты.

Горлан Оган посватал ее Давиду. Давидова слава дошла до нее, и она согласилась.

Давид и Чымшкик-султан кольцами обменялись.

С того дня, как Давид убил Белого Дэва, вражда между его родом и Сасуном не утихала. Вот Горлан Оган и подумал: «Если Давид женится на дочери Белого Дэва, вражда пройдет».

…Слава Давида весь свет облетела. Все говорили друг другу:

– Давид Мсра-Мелика убил, родной свой Сасун освободил, на Мсыр дань наложил.

Донеслась молва и до Капуткоха, до Хандут-хатун.

Хандут-хатун была дочь капуткохского царя Вачо Марджо. Молва о ее красоте разнеслась по всем странам. Царь Шапух к отцу Хандут сватов засылал: отдай, мол, за меня свою дочь. Пятьдесят доблестных пахлеванов с четырех сторон света сватали Хандут-хатун. Ели-пили в царском дворце, ждали когда она на ком-нибудь из них выбор свой остановит.

Но Хандут много слышала про Давида Сасунского и рассудила гак: «Если есть на свете подходящий для меня жених, так это Давид, а кроме Давида, никто мне больше не нужен. На этих я и смотреть-то не желаю».

Вот как-то раз присела Хандут у своего окна, а в это время по улице проходили три гусана: один – белобородый, другой – чернобородый, а третий – безбородый. Хандут позвала их к себе и спросила:

– Гусаны! Сколько вы зарабатываете в день?

– У нас такое занятие, хатун, что день на день не приходится, – отвечали гусаны. – Иногда одну серебряную монету заработаем, а иной раз и две.

– Гусаны! Я вам буду платить три серебряные монеты в день. Ступайте в Сасун!

– А для чего?

– Сасунского царя зовут Давид. Спросите, где его дворец, пройдите в его покой и расхвалите меня, да так расхвалите, да так расхвалите, чтобы я пришлась ему по душе и чтоб он меня замуж взял. Пойдете?

– Хандут-хатун! – молвили гусаны. – Нет на свете ничего справедливее, как воздать тебе хвалу. Чтобы тебя восславить, мы не то что в Сасун, а и во Франгстан согласны идти. Безвозмездно пойдем!

– Нет, – возразила Хандут-хатун. – Если вы меня так расхвалите, что Давид придет в Капуткох, я вам заплачу не три серебряные, а три золотые монеты за каждый день. Ну, идите с Богом!

Пришли гусаны в Сасун. На улицах дети играли. Гусаны спросили:

– Где дворец Давида Сасунского? Детишки наперебой зачирикали:

– Мы вас отведем! Мы вас отведем!

Смотрят ребята – на плече у каждого незнакомца висит хвостатое корыто.

– Что это за хвостатые корыта? – спросили ребятишки.

– То не корыта, а сазы, – отвечали гусаны.

– А что такое сазы?

Дотронулись ребята до сазов – сазы зазвенели в ответ. Подивились детишки:

– Ой! Что это? Корыта звякнули. Давайте отнимем у них корыта и поиграем!

С этими словами накинулись они на гусанов. Кери-Торос увидел их в окно и крикнул:

– Эй, эй! Сумасброды сасунские! Оставьте гусанов в покое. Они пришли к нам поиграть и попеть.

Ребята, чирикая, разлетелись. Гусаны поблагодарили Кери-Тороса и спросили:

– Где дворец Давида Сасунского? – А какое у вас до него дело?

– Дочь нашего царя послала нас, чтобы мы расхвалили ее Давиду, чтобы Давид пошел в Капуткох и взял ее в жены.

– А вы откуда?

– Из Капуткоха.

– Ах, вот оно что!.. – молвил Кери-Торос. – Ну так я и есть Давид. Идите ко мне и восхвалите дочь вашего царя.

Гусаны подмигнули друг другу.

– Чтобы Хандут-хатун пошла за этого седого старика?.. Да ни в жизнь! – сказали они.

Вошли во дворец гусаны, поели-попили, отдохнули после дороги. Кери-Торос созвал всю свою родню, отборных молодцов сасунских – в палате иголке некуда было упасть.

– Пойте, гусаны! – приказал он. – Посмотрим, чего желает дочь вашего царя.

Гусаны сняли с плеч сазы и положили их на колени.

Белобородый гусан запел:

Полюбуйтесь, друзья, на Хандут-хатун!

Ей руки и ноги калам [ перо ] обводил,

Ах, словно калам обводил!

Ей ногти на пальцах подпилок точил,

Ах, словно подпилок точил!

Полюбуйтесь, друзья: у нее на спине

Извиваются сорок волнистых кос,

Ах, сорок волнистых кос!

Полюбуйтесь, друзья: на ланитах ее

Румянец живее пламенных роз,

Ах, живее пламенных роз!

Как багдадская башня, она стройна,

Ах, как башня она стройна!

Полюбуйтесь теперь, что в очах у нее:

Младость вечная в этих очах зажжена,

Младость вечная в них зажжена!

– Славно! – дружно воскликнули сасунские молодцы.

– Тише! – цыкнул на них Кери-Торос. – Не мешайте им петь.

Тут заиграл и запел чернобородый гусан:

Для тебя, о Давид, воспою Хандут-хатун.

Стан у нее стройней тростника.

Для тебя, о Давид, воспою Хандут-хатун.

А поступь, как у Джалали, легка.

Для тебя, о Давид, воспою Хандут-хатун.

Губы ее – что душистый мед.

Для тебя, о Давид, воспою Хандут хатун.

Не зубами, а жемчугом полон рот.

Для тебя, о Давид, воспою Хандут-хатун.

Хлопка нежней шея у ней.

Для тебя, о Давид, воспою Хандут-хатун.

Как увидишь – заплачет сердце по ней.

– Ого! – зашумели сасунские молодцы. – После такой хвалы у всякого сердце по Хандут-хатун затоскует – даже у тех, кто не видел ее.

– Погиб теперь наш Давид!

– Тише! – цыкнул на них Кери-Торос и обратился к молодому гусану: – А тетерь ты спой.

Молодой гусан заиграл и запел:

Как райские двери, уста у нее,

Нет, краше, нет, краше еще!

Журавлиные перья – ресницы ее,

Нет, легче, нет, легче еще!

А бела Хандут, будто снег на горе,

Нет, белее, белее еще!

А душиста она, как цветок на заре,

Нет, душистей, душистей еще!

Словно кедр, она высока и стройна,

Нет, стройнее, стройнее еще!

Как семь буйволов, наша Хатун сильна,

Нет, сильнее, сильнее еще!

– Красавица писаная! – дружно воскликнули сасунские молодцы.

– Эта девушка достойна Давида!

– Молчать! – гаркнул Кери-Торос. – Она не девушка, а ведьма! Ее гусаны явились в Сасун, чтобы нашего Давида обмануть, заманить в колдовскую эту страну и там его уничтожить, погасить светоч Сасуна. Бейте коварных гусанов, ломайте их сазы!

Сасунские молодцы отколотили гусанов, сазы их переломали, а самих гусанов выгнали вон.

Напуганные гусаны бежали опрометью, а на мосту остановились и сказали друг другу:

– Говорили нам, что сасунцы – сумасброды, а мы всё не верили!

– Что мы им сделали? За что они нас побили?

– Мы только расхвалили Давиду Хандут-хатун, как она нам велела.

– Мы-то думали: Давид – молодец из молодцов, а он оказался седым блажным стариком!

В это время Давид и его друзья после охоты спускались с гор, неся за плечами добычу. Увидев на мосту гусанов, он их окликнул:

– Здорово, братцы! Что вы тут делаете? Что вы за люди?