Ромуальдас Неймантас - По следам солнечного камня

Айстис устремил взгляд в сторону леса, который был рядом, за изгородью. Шумели листвой дубы, которых никто не имел права рубить. Покачивались на ветру стройные сосны. Никто из сельчан не знал, как далеко простирается лес. Лишь молва шла о том, что кончается он на краю топкого болота — обрывается в трясину вместе с почвой. Никому не довелось побывать у этого болота. Оно, видимо, очень далеко. Ибо из леса порой приходят незнакомые люди, которые и не слыхали об этом болоте! Никто и не собирается его искать. Ведь любой, кто туда пойдет, уже не вернется. А кто же станет спешить умирать, пока боги не призовут к себе? Да и ни к чему такое путешествие. Кабанов, лосей и здесь вдоволь. Стадами пасутся в нескольких шагах. Иди себе в заросли и охоться! Волки сами приходят в голодную пору. По ночам они становятся на задние лапы и передними скребутся об изгородь! Тогда мечутся овцы и свиньи, фыркают лошади, мычат коровы…

Иногда мужчинам удается уложить зубра или тура. Это бывает во время больших охотничьих походов, когда в лес устремляется весь род. Мужчины берут с собой длинные луки, величиной чуть ли не с человеческий рост! Подростки волокут тяжелые колчаны, наполненные стрелами с костяными, кремневыми и железными наконечниками, длинные и короткие копья, рогатины. Детям дают маленькие луки, тупые стрелы. Пусть стреляют птицу. Надо только следить, чтобы птица, подбитая такой стрелой, придя в себя, не улетела.

Дети и так день за днем в лесу. Летом собирают ягоды, осенью — грибы, орехи, весной — птичьи яйца. А зимой те, кто уже подрос, вместе с родителями идут на охоту. Вся семья отправляется в лес, когда нужен новый участок под огород или для злаков. Тогда родители валят и сжигают деревья, а дети собирают остывшие головешки, затем помогают рыхлить почву. Приходится работать мотыгой, а кое-где отец погоняет прирученного тура, который тянет за собой кремневую или дубовую соху…

В бедро теплой мордой уткнулся пес.

— Вилькис? — Узнав свою собаку, юноша погладил ее. — Придется нам расстаться. Ты будешь оберегать Угне…

Крупный пес, которому и волки были не страшны, повилял хвостом.

… Ворота изгороди были полуоткрыты. Айстис вошел в селение.

Дома стояли недалеко друг от друга, дверями в сторону площади. Они были похожи друг на друга не только округлыми обрезами стен, но и крышами: все крыты озерным тростником, камышом, дерном, украшены скрещенными коньками.

Около домов играли дети. Взрослых не было видно.

Послышался свист.

— Чего тебе? — не оборачиваясь, спросил Айстис. Так свистел только его друг Мантас.

— Отец искал. Сказал, чтобы ты, как появишься, пришел к нему в кузницу.

— Иду…

Кузница стояла в противоположном конце селения, с той стороны, откуда чаще всего дули ветры. Так распорядился Даумас, чтобы ветры не несли дым в сторону жилых домов. Туда и поспешил Айстис, пройдя около разных мастерских [9] С давних пор в балтских племенах было развито ремесло. Проживая в лесах, у моря, на берегу рек, балты все необходимые вещи делали из камня, кости, дерева, а позже из бронзы. Около пятисот лет до новой эры они познакомились и с железом, что положило начало развитию кузнечного дела, литья, изготовлению украшений. С IV тысячелетия до новой эры у балтов были распространены керамика, ткачество, швейное дело. В поселении для мастеров отводилось определенное место — Ремесленная сторона. .

— Это ты? — послышался из полутьмы голос отца, как только Айстис отворил дверь.

— Я, отец…

— Хотелось поговорить с тобой. Перед путешествием…

Отец вышел ему навстречу. Айстис снова почувствовал благоговение перед его крупной фигурой, увесистыми кулаками. Он вспомнил, как отец одним ударом повалил наземь еще не прирученного тура, сорвавшегося с привязи!

— Доволен ли ты предстоящим? — спросил отец, ставя большой молот к наковальне.

Айстис лишь пожал плечами.

— Я уже не молод. Пройдет год, еще, и я уже не смогу трудиться в кузнице. Кто меня сменит? Я хочу, чтобы мое место занял ты. Знай, об этом я думаю с того дня, как ты родился. И к этому тебя готовлю…

Юноша внимательно слушал. Да, он и на самом деле многому выучился. Чуть ли не каждый день приходит в кузницу. Отец знает много тайн своего дела: как плавить медь, как быть с серебром, чтобы оно, расплавленное, не чернело, как из болотной воды добыть железо. Отец умеет выковать меч, которым можно срубить довольно крепкое деревцо, а на лезвии даже следа не останется!

— Я тебя научу, как выплавить железо, которое даже в воде не ржавеет. Тогда мечи, выкованные тобой, будут лучше тех, что мы получаем от своих северных соседей… [10] Родичи Айстиса торговали с другими балтскими племенами, жившими на территории современной Латвии, а также с предками эстонцев и финнов.

Отец помолчал, затем взял с полки блестящий кружок.

— Наступают новые времена. Железо получит распространение везде. Нужно уметь сделать из него все необходимое. Но не только железо станет необходимым. Видишь новый металл? Скальвы [11] Скальвы — племя балтов, жившее в низовьях Нямунаса. зовут его золотом. Это металл мягкий. Для серьезного предмета не пригодно. Однако для украшений он очень хорош! Надо научиться изготавливать из него красивые предметы…

Он положил кружок на место.

— Я умею не так уж много. В нашем роду, кроме меня, никто не владел кузнечным делом. Поэтому я и хочу, чтобы ты, мой сын, отправился к людям, которые знают больше нас, а возвратясь, научил других. Сейчас как раз представилась такая возможность, поэтому я и попросил Даумаса, чтобы и тебя послали…

Айстис все понял. Им овладела гордость за то, что отец так ему доверяет.

— А за Угне не тревожься, — понимая, что творится в сердце сына, сказал отец. — Путешествие продлится недолго, к осени ты вернешься, а к этому времени и ячмень созреет… Ступай, пусть бог Праамжис [12] Праамжис — бог-творец, один из самых древних богов балтов, которого позже вытеснили другие боги. будет благосклонен к тебе! Ступай, готовься…

Айстис вышел из кузницы, а отец снова взял в руки молот, и над селением разнеслись умеренные удары: дан, дан, дан…

Интересно, что он еще придумал?

Айстису всегда нравилось в кузнице. Он охотно помогал плавить металл, лить его в форму, вдавленную в землю. Ему нравилось ковать лемех, меч, брошь.

Почему, размышлял он во время работы, твердое железо боится огня, а камень не боится? Однажды он задал этот вопрос Жвайгждикису, который умел что угодно вырезать из дерева, янтаря, даже из камня, лепить из глины.

— Железо — пришелец, а камень всегда жил здесь, — объяснил Жвайгждикис. — Пришельцы всего боятся…

Вспомнив о Жвайгждикисе, мастерская которого была расположена недалеко от отцовской кузницы, Айстис решил навестить старика. Войдя к нему, он увидел, что тот что-то вырезает.