Александр Ахматов - Хроника времен Гая Мария, или Беглянка из Рима

— Мой малыш… мой младшенький заболел, — говорила Береника, захлебываясь слезами. — Мне нужны были деньги, чтобы показать его врачу… Поверь мне, милостивый господин!..

— Замолчи, негодная! — заорал Аврелий, в бешенстве топнув ногой. — Эй, Зенон! Лорария сюда! Пусть прихватит с собой жаровню! Сейчас эта сучка выложит нам всю правду, когда палач подпалит ее огоньком…

— Нет, нет! — в ужасе закричала Береника. — Смилуйся, господин! Не надо! Я ничего не смогу рассказать, потому что ничего не знаю… О! Я прошу… я умоляю тебя!..

И Береника, рыдая, упала на колени и распростерлась у ног Аврелия.

— Ничего, ничего, — безжалостно твердил тот. — Посмотрим, как ты запоешь под раскаленным железом…

— Пожалей меня! — голосила Береника. — Я… я беременна! О! Пощади, пощади меня!..

— А, так ты беременна? Без конца плодишь ублюдков, которых я должен кормить?..

— Если позволишь, я с ней поговорю, — сказал Пацидейан, которому, как и всем присутствующим, не исключая Аврелия, уже стало ясно, что Береника не имеет никакого отношения к побегу гладиаторов. — Я задам ей несколько вопросов, — добавил он.

Береника с отчаянной надеждой посмотрела на Пацидейана.

— Я отвечу на любые твои вопросы, добрый Пацидейан, — торопливо сказала она, в животном страхе косясь на Аврелия.

— Насколько я знаю, ты не только с Сатиром, но и с Мемноном была в неплохих отношениях? — начал свой допрос управитель школы, брезгливо уставясь в залитое слезами, дрожащее лицо Береники.

— Клянусь тебе, Мемнон и пальцем ко мне не прикоснулся, и я не знаю…

— Только не лги мне, — нахмурился Пацидейан. — Кто бы устоял перед такой красоткой, как ты?.. А может быть, у него была другая? — быстро спросил он.

— Да, он был влюблен в Ювентину, — с небольшой заминкой ответила Береника. — Ну, вы же все ее знаете. Теперь она принадлежит римскому всаднику Титу Минуцию, но она часто приходила на Квиринал, чтобы повидаться с Мемноном…

— Клянусь богами преисподней! — воскликнул Аврелий, стукнув себя рукой по лбу. — Вот о ком мы все забыли! Ювентина! Это она! Это та самая женщина, которая таскалась к Мемнону! Это ее я приказал выследить. Ах, проклятая! Так это была она!..

И Аврелий начал рассказывать внимательно слушавшим его Пацидейану и Племминию о тридцати тысячах сестерциев, которые ему предлагали за Мемнона в начале осени прошлого года родственники попавшего в плен к пиратам молодого римского всадника и как мнимая смерть гладиатора, подстроенная подлым отпрыском капуанского ланисты Батиата, расстроила эту чрезвычайно выгодную сделку.

— Стало быть, я правильно поступил, послав людей в сторону Остии, — раздумчиво произнес Пацидейан, когда Аврелий в конце своего рассказа сообщил о подслушанном его мальчишкой-рабом разговоре между Мемноном и незнакомой женщиной. — Значит, этим варварам удалось нас перехитрить и добраться до Лаврентского леса…

— А Ювентина? — спросил Племминий, обратившись к Аврелию. — Ты ведь, кажется, привез ее из своего имения?

— Она родилась там, — ответил Аврелий, с мрачным видом прохаживаясь по комнате.

— Так, может быть… — начал Племминий и умолк.

— Что? — спросил Пацидейан.

— Я подумал о том, что эта девчонка могла увести гладиаторов в твое имение и…

— В мое имение? — изумился Аврелий. — Что за мысль?

— Клянусь дубиной Геркулеса! — хлопнул себя руками по ляжкам Пацидейан. — Совсем недурная мысль! Возможно, Племминий прав… Давайте-ка припомним! Следы привели к развилке между Латинской и Аппиевой дорогами, но пока мы искали этих бездельников на пути к Ариции, Тускулу, Лавренту и Остии, они преспокойно пошли Альбанской дорогой… Клянусь маской Харуна! А что, если на самом деле они укрылись на твоей альбанской вилле, дорогой мой Аврелий?..

Ланиста в задумчивости скреб пальцами свой подбородок.

— Даже подумать смешно, — пробормотал он. — Но если это так, то у меня будет немало вопросов к одному господинчику…

— Кого ты имеешь в виду? — спросил Пацидейан.

— Ювентина в настоящее время принадлежит Титу Минуцию. Вы все знаете этого прохвоста и дурака…

— Ну и что? — снова спросил Пацидейан.

— Не так давно Минуций, теперешний владелец Ювентины, очень настойчиво упрашивал меня продать ему Мемнона, но я ему отказал. Логично предположить, что Ювентина, если это действительно была она, выполняла его поручение… О, если это так, то он ответит мне сполна!

— Что тут раздумывать! — сказал Племминий, — Нужно немедленно седлать коней!

— Хозяин конного двора ни за что не даст нам сегодня лошадей, — возразил Пацидейан. — Разве ты не слышал, как он сокрушался и плакался, что мы вконец загнали бедных животных? Нет уж, на сегодня хватит! Пусть люди и лошади отдохнут. Если беглецы там, где мы думаем, то они от нас не уйдут. Выступим в четвертую стражу ночи, чтобы рано утром быть на месте. Только бы наши предположения нас не обманули.

— Может быть, послать туда кого-нибудь из рабов разведать что там и как? — вопросительно взглянул Аврелий на Пацидейана и Племминия.

— Думаю, это будет бесполезно, — сказал Пацидейан. — Вряд ли твой раб успеет за ночь обернуться туда и обратно. К тому же, если беглые находятся в имении, он их может спугнуть и нам потом придется гоняться за ними по окрестным лесам. Нет, лучше нагрянем к ним неожиданно!

— Постарайтесь захватить их живыми, — со зловещим выражением лица произнес Аврелий. — Раненых не добивать — тащите их сюда. Они будут умирать медленно — на глазах у всех остальных. О, я отучу от побегов весь этот сброд!..

Книга сделана специально для библиотеки Либрусек.

Пока в доме Аврелия происходил этот разговор, в двенадцати милях от Рима над Альбанским озером гулким эхом разносились частые удары молотков в кузнице — это беглые гладиаторы под руководством старого кузнеца-нориканца выковывали себе наконечники для дротиков и чинили поврежденные гладиаторские щиты.

Незадолго перед закатом солнца, насадив готовые наконечники на древки, вырезанные в лесу из прямых и крепких сосновых ветвей, и прихватив с собой приведенные в порядок щиты, гладиаторы вернулись в дом.

Теперь у этих семи отважных бойцов, кроме испанских мечей, имелись щиты и копья, то есть оборонительное и метательное оружие.

Учитывая боевую выучку гладиаторов, а также их непреклонную решимость умереть, но не сдаваться врагу, они представляли грозную силу.

Ни Аврелий, ни Пацидейан, возглавивший шестнадцать конных стражников и за час до рассвета выехавший вместе с ними из Рима, не могли предположить, с каким серьезным противником им предстоит иметь дело. Поэтому стражники ограничились тем, что вооружились охотничьими копьями и легкими короткими мечами, с которыми они обычно несли службу по охране школы. Они решили, что этого будет вполне достаточно. На всякий случай они облачились в латы и надели на головы железные каски, но щитов с собой не взяли, посчитав их лишней обузой. Они не исключали того, что беглые гладиаторы будут отчаянно защищаться. О том, что горстка варваров сама может устроить засаду и напасть на них, никто даже не подумал.