Манфред Кюнне - Охотники за каучуком

Жена в двадцатый раз чинит рваные брюки, в которых ему приходится ходить, шьет из грубого полотна чулки и продает их соседям по центу за пару, оставляет у домовладельцев свое наименее поношенное платье в залог квартирной платы, обменивает свою накидку на охапку дров. Однажды вечером, когда в доме опять нет ни крошки хлеба, Чарльз участливо говорит:

— Тяжело тебе приходится.

Она трясет головой, но не может сдержать слез, текущих по лицу.

В конце концов фабрикант начинает смотреть на старания Чарльза как на бессмысленную возню умалишенного и требует высокие проценты за отсрочку платежа. Акушерка, принявшая у жены Чарльза девочку, грозит вытребовать свои деньги судом. Аптекарь, бакалейщик, мясник не хотят больше продавать им в кредит, а домовладелец окончательно отказывает в комнате, если они в течение недели не покроют задолженность по квартирной плате.

Тщетно умоляет Чарльз своих кредиторов предоставить ему еще одну небольшую отсрочку. В тот самый день, когда Симсон письменно ставит его в известность, что не может дольше ждать своих денег, уже совсем было отчаявшийся Гудьир находит в азотной кислоте средство защитить каучук от воздействия погоды. Он заворачивает едва высохшие образцы в бумагу, бежит к фабриканту и дает ему возможность лично убедиться в пригодности материала. Тогда фабрикант рассчитывается с аптекарем, покрывает долги у мясника и бакалейщика, отправляет деньги домовладельцу, выплачивает Симсону причитающуюся сумму вместе с наросшими процентами и дает Чарльзу в долг еще триста долларов. Захватив с собой деньги, Гудьир в марте 1836 года садится в почтовый дилижанс и отправляется в Вашингтон. Здесь ему приходится потратить два месяца, чтобы оформить свой патент, получить от Естественного отделения Гарвардского университета заключение, открывающее перед ним двери ряда влиятельных бизнесменов, и, наконец, проникнуть по лестнице личных связей и знакомств в Белый дом. На президента Джексона производит впечатление бледное лицо и обтрепанное платье человека, который, заручившись рекомендацией сенатора Даниэля Вебстера, однажды под вечер входит в его пышный просторный кабинет и на вежливый вопрос президента начинает с горячностью объяснять, что привело его сюда. Чарльз так увлечен своим изобретением, что не испытывает никакого стеснения, беседуя с президентом. И шестидесятидевятилетний старик, который начал свою карьеру пятьдесят лет назад безвестным адвокатом, служил своей стране как государственный деятель и как фермер, как судья и как солдат, согнал индейцев с их родной земли, отвоевал у испанцев Флориду, отразил нападение англичан на Новый Орлеан, истребил семинолов и одержал победу на двух выборах, — этот многоопытный политик предрекает Чарльзу большое будущее.

Получив собственноручно написанное президентом рекомендательное письмо, Чарльз едет в промышленный город Нью-Брайтон на острове Статен и находит здесь банкира, который предоставляет ему крупный заем — под обязательство вернуть по требованию треть суммы в течение года.

Часть полученных денег Чарльз тратит на то, чтобы вырваться из кабалы у фабриканта. На остальные строит мастерскую, покупает машины, сырье, инструменты, нанимает рабочих и начинает производство предметов из каучука, обработанного азотной кислотой по собственному методу, который — надеется Чарльз — наконец-то сделает его богатым человеком.

Это было время, когда индейцев уже давно вытеснили в прерии и бесплодные скалистые горы, девственные леса были выкорчеваны, огромные пространства засеяны пшеницей и хлопчатником, а к востоку от Аппалачей возник промышленный ад, который, словно соперничая с рабовладельческими плантациями Луизианы и Алабамы, непосильным трудом выжимал все соки из целых поколений женщин и детей, обрекал на нищету искалеченных машинами безработных и больных людей, толкал на самоубийство обанкротившихся дельцов, в то время как их более удачливые конкуренты сколачивали миллионные состоянии, покупали яхты и отстраивали пышные особняки.

В конце 1836 года американская промышленность впервые вступила в полосу всеобщего упадка. Две военные победы над Англией, которые к течение тридцати лет дважды вызывали экономический подъем, а также богатые возможности, предоставляющиеся в федерации 25 штатов всем рыцарям быстрой наживы, побуждали предпринимателей пускаться на отчаянный коммерческий риск и, кроме того, привлекли со всего мира проходимцев, мошенников и авантюристов, начавших беспардонную спекуляцию в Нью-Йорке, в Толедо, в Балтиморе и в других городах.

Земельные участки, для миллионов людей, продававшиеся за несколько долларов, сельскохозяйственные угодья, цена на которые в течение двух лет возрастала в десятки тысяч раз, ростовщические проценты, необеспеченные векселя, долги, оплачиваемые благодаря новым ссудам, — таковы были последствия этой близорукой активности, усугублявшиеся жадностью семи крупных английских банков, державших в своих руках всю кредитную систему федерации.

Разразившийся в Англии в 1836 году кризис, сопровождавшийся падением курса акций, паникой на бирже и массовым банкротством, мгновенно отразился и на всей американской экономике.

Крах Нью-Брайтонского банка толкает в пропасть и Чарльза. Не успела первая партия его каучуковых изделий дойти до заказчиков, как почти все они объявили о своей несостоятельности. У Чарльза нет и пятидесяти долларов, чтобы оплатить свои многочисленные долги. Банкир пускает себе пулю в лоб. Чарльз вынужден уволить рабочих и продать за полцены мастерскую вместе с землей, на которой она выстроена, чтобы возвратить предусмотренную договором треть ссуды и проценты. Снова ему приходится перебираться вместе с семьей в дешевую квартиру, а через какой-нибудь месяц он уже вынужден выделять жене, двухлетней дочери и себе самому ежедневные порции хлеба. И тут его навещает шурин, веселый, пышущий здоровьем делец сорока с лишним лет, которому заблаговременно удалось вложить большую часть своего состояния во французские ценные бумаги. Он с порога выпаливает:

— Каучуковая фабрика в Роксбери лопнула.

Чарльз мрачно кивает.

— Что, не интересуешься?

Чарльз бросает на него удивленный взгляд. Шурин поясняет:

— Помещение пустует, его можно купить за гроши.

— Не ты ли его купишь?

— Как у тебя с долгами? — отвечает шурин вопросом на вопрос.

Чарльз безнадежно машет рукой.

— Сколько?

— Симсону я был должен тысячу пятьсот долларов, фабриканту уже почти четыре тысячи, — выдавливает из себя Чарльз и мнется.

— А всего?

— Двадцать тысяч.