Вадим Каргалов - За столетие до Ермака

На Москве-реке аукнулось, на Иртыше-реке откликнулось.

Брат Кучума, царевич Маметкул, с ратью перешел Камень и принялся разорять русские волости. А сам Кучум решился на прямое злодейство – приказал зарезать московского посла Третьяка Чебукова, в недоброе время отправившегося в Сибирь с государевым наказом – закрепить дружбу с царем Кучумом.

В эти грозные годы защиту восточных рубежей приняли на свои плечи потомки поморских крестьян, сольвычегодские промышленники Строгановы. Им давно были пожалованы камские изобильные места, разрешено набирать охочих людей и казаков в военные ватаги, строить укрепленные городки, а на городках иметь пушки и пищали. Пригодилась строгановская ратная сила. Споткнулись о городки сибирские князцы, умерили прыть, за Камень в русские владения ходить опасались: неизвестно, как обернется набег, то ли добычу возьмешь, то ли свои головы оставишь. А Строгановым – новая жалованная грамота, разрешение ставить городки на Иртыше и Оби. В лето семь тысяч восемьдесят пятое [112] [112] 1577 год. к ним пришел на службу атаман Ермак. Не о набегах пришлось думать царю Кучуму – о собственном царстве…

И грянул гром над Сибирским царством! Снова побежала по сибирским рекам русская судовая рать, ведомая прославленным атаманом. Где с боями проходила, где без боя, потому что помнили малые сибирские народцы былое единачество с Россией, не спешили становиться в войско царя Кучума. Знакомые по прошлым походам и посольским поездкам реки: Чусовая, Серебрянка, Тагил, Тура, Тобол, Иртыш. В трехдневном сражении под Чувашским городком на Иртыше воинство Кучума потерпело поражение. А тем временем в Кашлыке, столице Сибирского царства, сел Сеид-Ахмат, племянник убиенного Кучумом князя Едигеря. Но и он не усидел на царстве. В следующем году Ермак вошел в Кашлык и сызнова бил челом государю Ивану Васильевичу всем Сибирским царством.

В подкрепление атаману Ермаку, пожалованному панцирем и шубой с царского плеча, для продолжения его славного дела шли в Сибирь воеводы со служилыми людьми. Князь Семен Волховский, Иван Мансуров, Иван Глухов, Данила Чулков…

Не со многими ратями они приходили, счет не на тысячи шел, а на немногие сотни, но движение было безостановочным…

Шаги по Сибирской земле закреплялись городовым строением.

В летописях появлялись названия новых городов:

«Лета 7094-го [113] [113] 1586 год. по государеву указу Василий Кукин да Иван Мясной приидоша с Москвы в Сибирь да поставиша град Тюмень…

Лета 7095-го [114] [114] 1587 год. прииде с Москвы в Сибирь воевода Данила Чулков и доидоша реки Иртыша и ту поставиша град Тобольск, и бысть вместо царствующего града Сибири град Тобольск старейшина…

Лета 7099-го [115] [115] 1591 год. царь Феодор Иванович послаша в Сибирь многих ратных людей и поставиша в Сибири многие города: город Пелынь, Туру, Березов, Сургут и иныя городы…»

Вскоре, еще до конца столетия, к списку сибирских городов прибавились Лозьвенский городок, Тара, Обдорск, Нарым, Кете кий острог, Верхотурье, Туринск…

Но еще до того как присланные из Москвы градодельцы поставили новые крепостные стены и башни, на старых городовых местах уже стояли для обереженья воеводы и стрелецкие головы. Как и в коренные русские города, их расписывали дьяки Разрядного приказа на государеву службу. Сохранилась эта уникальная роспись, и мы знаем имена первых сибирских воевод:

«Да в сибирских городах были воеводы и головы:

В Тобольском городе воевода князь Федор княж Михайлов сын Лобанов с 1590-го году, да голова князь Матвей Львов послан со 1593-го году.

В Тюменском городе князь Петр Борятинский с 1591-го году, да голова Богдан Воейков с 1593-го году.

В новом городе на Оби на Березове воевода Микифор Васильев сын Траханистов с 1593-го году да голова Афонасей Благово с 1594-го году.

В новом городе на Пелыми голова Василей Толстой с 1594-го году.

В новом городе на Злове Иван Григорьев сын Нагова с 1589-го году.

Верх Иртыша в новом городе на Таре-реке воевода князь Ондрей княж Васильев сын Елетцкой, да голова Борис Доможиров, да Григорей сын Олферов.

В новом городе вверх по Оби в Сургуте князь Федор сын Петров сын Боротинский да голова Володимер Оничков».

Сибирские воеводы…

Острог из лиственничных бревен в обхват, бревенчатые же башни с невысокими тесовыми кровлями, снег задувает в узкие стрельницы, в ломаной замкнутости стен – крошечный жилой островок, воеводская изба с нарядным крыльцом, стрелецкая общая домина, курные казачьи полуземлянки, амбары для припасов и ясака, обязательная банька, теплая конюшня, скотный двор, сенник. А вокруг – белое безмолвие на сотни и тысячи верст, таежные дебри, немирные инородцы, только посматривай, а надеяться можно только на себя и своих людей, никто больше не поможет. Российского государства – самый край!

Но раз встал на краю – стой честно и строго, с тебя одного спрос, на тебя одного надежда, для того и власть вручена, ни с кем здесь не делимая. Где ты, воевода, стоишь – там Россия!

Первые сибирские воеводы… Много ли мы о них знаем?

Федор Михайлович Лобанов-Ростовский, к примеру, посажен государевым указом в старейшем граде Тобольске. Куда только его воинская служба не кидала, на какие опасные рубежи! Был головой Большого полка в Серпухове, на берегу реки Оки, берег от крымского хана Девлет-Гирея прямую дорогу на Москву. В Ливонскую войну несколько лет был осадным воеводой в крепостице Пернове и выстоял. Закончилась война с немцами, а воевода уже на Волге, в казанском походе, когда шли плавной и судовой ратью. Потом долгих пять лет воеводствовал в Астрахани, на самом дальнем южном рубеже. Другие воеводы и стрелецкие головы приезжали и уезжали, а он сидел в Астрахани беспрерывно, пока не понадобился для нового государева дела – сибирского. Определили Федора Михайловича Лобанова-Ростовского на службу в Тобольск. А под самый исход века на крымской украине оказался, велено ему было строить Волжскую засеку – не было тогда дела важнее, чем крымцев до русских земель не допустить. И не допустили, обгородив рубеж засеками, станичными и сторожевыми заставами!

Березовского воеводу Никифора Васильевича Траханистова возьмем. Поменьше городок, чем Тобольск, и воевода там помоложе, и на государевой службе не так давно, но и он хлебнул лиха. В походе на свейского короля, когда Иван-город, Копорье и Ям обратно отвоевывали, был есаулом. Потом в Смоленске воеводой сидел три года, а оттуда – в самый северный сибирский городок Березов. В лето семь тысяч сто шестое, когда указом государя были посланы воеводы на крымскую украину к засекам, и Никифор Траханистов там оказался, приписан к Тульской и Каширской засеке, на самом сступе с ордынцами. А от Березова до Тулы – не одна тысяча верст…