В. Каргалов - Полководцы X-XVI вв.

Знатные воины должны иметь кольчугу, шлем, копье, лук и стрелы, хорошую лошадь, как и каждый из слуг; прочие должны иметь пригодных лошадей, лук, стрелы и саблю, как и их слуги.

Кроме того, есть казанские войска, которые, как считают, составляют вместе с черемисами 20 000 всадников; есть даже татары, которые за ежегодную плату служат императору, они составят от семи до восьми тысяч всадников; затем есть черемисы, их от трех до четырех тысяч; затем иностранцы – немцы, поляки, греки, их две тысячи пятьсот, получающие жалованье.

Наконец, есть даточные люди; их должны снаряжать патриархи, епископы, игумены и прочие священнослужители, владеющие землями, а именно одного конного и одного пешего с каждых ста четвертей.

Лучшая пехота состоит из стрельцов и казаков, о которых еще не было речи; помимо десяти тысяч аркебузиров в Москве, они есть в каждом городе, приближенном на сто верст к татарским границам, смотря по величине имеющихся там замков, по шестьдесят, по восемьдесят, более или менее, и до ста пятидесяти, не считая пограничных городов, где их вполне достаточно.

Затем есть казаки, которых рассылают зимой в города по ту сторону Оки, они получают равную со стрельцами плату и хлеб; кроме того, император снабжает их порохом и свинцом. Есть еще другие казаки, имеющие земли и не покидающие гарнизонов. Их наберется от 5000 до 6000 владеющих оружием.

Затем есть настоящие казаки, которые держатся в татарских равнинах вдоль таких рек, как Волга, Дон, Днепр и другие; они не получают большого содержания от императора, разве только, как говорят, свободу своевольничать как им вздумается. Они располагаются по рекам числом от 8 до 10 тысяч, готовясь соединиться с армией по приказу императора, что происходит в случае необходимости. Половина из них должна иметь аркебузы, по два фунта пороха, четыре фунта свинца и саблю.

Остальные подчиняются тем, кто их посылает, и должны иметь лук, стрелы и саблю или нечто вроде рогатины. Кроме того, и купцы должны при необходимости снаряжать воинов в соответствии со своими средствами, кто трех, кто четырех, более или менее».

На основании записок Жака Маржерета и других исторических источников перед нами вырисовывается такая система, которая предполагает военные обязанности всех без исключения сословий государства: стрельцы и казаки несут постоянную службу, «выборные дворяне» поочередно находятся по три года на «государевой службе» в Москве, остальные дворяне и «дети боярские» привлекаются к пограничной службе и военным походам, с ними вместе приходят в полки их конные и пешие воины, церковь «снаряжает» для войны своих «даточных людей», не освобождены от военной повинности и купцы. Многочисленные конные рати присылают казанские татары, черемисы, мордвины и «настоящие казаки», формально не считавшиеся подданными русского царя.

А в снаряжении армии принимало участие, без преувеличения, буквально все население страны. Жак Маржерет писал, что накануне войны «по всей стране отдается приказ, чтобы, пока лежит снег, все отправляли съестные припасы в города, у которых решено встретить неприятеля. Эти припасы перевозятся на санях в сказанные города; они состоят из сухарей, то есть хлеба, нарезанного на мелкие кусочки и высушенного в печке, как сухарь. Затем из крупы, которая делается из проса, очищенного ячменя, но главным образом из овса. Затем у них есть толокно, это – прокипяченный, затем высушенный овес, превращенный в муку; они приготовляют его по-разному, как для еды, так и для питья: всыпают две-три ложки названной муки в хорошую чарку воды, выпивают и считают это вкусным и здоровым напитком. Затем соленая и копченая свинина, говядина и баранина, масло и сушеный и мелко толченый, как песок, сыр, из двух-трех ложек его делают похлебку; затем много водки и сушеная и соленая рыба, которую едят сырой. Это пища начальников, так как остальные довольствуются сухарями, овсяной крупой и толокном с небольшим количеством соли».

Известно, что дворяне и «дети боярские», имевшие поместья, отправлялись на службу со своими запасами продовольствия. Иноземцев это удивляло, как и то, что русские ратники воевали не из корысти, подобно западноевропейским наемникам. Жак Маржерет писал: «…и во время войны, и без нее император почти ничего не тратит на воинство, разве что на вознаграждение за какие-нибудь заслуги, именно, тому, кто возьмет пленного, убьет врага, получит рану и тому подобное, так им в соответствии со званием дарят кусок золотой парчи или другой шелковой материи на платье».

Русских людей собирали в полки не «государево жалованье» или надежда на обогащение, а общий долг перед Отечеством, передающаяся из поколения в поколение патриотическая идея служения России. Это была историческая традиция, укоренившаяся в русском народе за многие столетия борьбы с иноземными завоевателями.

Это и помогло русскому народу выстоять в тяжелейших исторических условиях, и не просто выстоять, но и создать Великую Державу.

Русский поэт и дипломат Ф. И. Тютчев в ответ на обвинения в «апологии России» отвечал так: «Апология России… Боже мой! Эту задачу принял на себя мастер, который выше нас всех и который, мне кажется, выполнял ее до сих пор довольно успешно. Истинный защитник России – это история: ею в течение трех столетий неустанно разрешаются в пользу России все испытания, которым подвергает она свою таинственную судьбу…»

Этими словами русского патриота и хотелось бы завершить повествование о полководцах X-XVI веков, ибо они много потрудились для того, чтобы «в пользу России» решались «все испытания», которые были в ее трудной судьбе.

1 Бестужев И. В. К анализу характера внешней политики и войн. Критерии прогрессивности и справедливости. В сб.: Историческая наука и некоторые проблемы современности. М., 1969. С. 396.

[2]Там же

[3]Пардус – барс, рысь. Звери, отличающиеся быстротой и бесстрашием. (Здесь и далее прим. авт.)

[4]Побратим – названый брат.

[5] Злесь и далее курсивом в скобках даны примечания автора.

[6]История СССР с древнейших времен до наших дней. М… 1960 Т. 1. С. 495.

[7]Протевон – выборный глава херсонского сената.

[8]«Греческий огонь» – зажигательная смесь из смолы, нефти, серь» и селитры, применявшаяся греками в морских боях и при осаде крепостей с помощью метательных машин и специальных медных труб. «Греческий огонь» горел даже на воде.