Алексей Павлов - Иван Украинский

О своих наблюдениях он доложил Иванову, разместившемуся в заброшенном полевом таборе табунщиков. Тот встал из‑за грубо сколоченного стола с разложенной на нем оперативной документацией, походил взад — вперед, негромко сказал:

— Пленного надо взять, и как можно скорее. Получив от него сведения, мы сможем упредить удар, сконцентрируем огонь орудий в нужном месте и с наибольшей эффективностью.

Дивизионный приблизился к Украинскому и с сожалением произнес:

— Но вот как взять пленного? Если просто, в обычном порядке, немцы обвинят советское командование в том, что мы утаскиваем у них солдат, нарушаем условия договора. Из одного этого акта с нашей стороны могут раздуть целое кадило.

Иванов еще раз прошелся по времянке, добавил:

— Тут уж, если умыкнуть «языка», то надо сделать так, чтобы в случае чего всю вину за это пленение можно было возложить на него самого. Ясно?

— Не очень, — искренне ответил Иван.

— А ты хорошенько подумай, — посоветовал дивизионный. — У тебя изобретательный крестьянский ум. Наверняка что‑нибудь сообразишь.

— Попытаюсь, — не слишком уверенно пообещал Украинский.

Отправившись во взвод, по дороге он мысленно прикидывал, как же решить заковыристую задачу. Ему навстречу двигалась арба, запряженная двумя разномастными волами. Ее хозяин жил на соседнем хуторе, краском видел его уже не однажды, они даже здоровались при встречах, но фамилий друг друга не знали. Пожилой хлебороб прихрамывал на одну ногу, как видно, больную с детства.

— День добрый, — приветствовал его Украинский. — Куда путь держим?

Хуторянин остановил волов, певуче произнес:

— Здоровеньки булы. За свижим сином постремаю.

Еще не отдавая себе отчета, Иван пристально окинул

взглядом воловью упряжку. Волы были не первой молодости, медлительные, со впалыми боками. «Заезженная ху

доба, — определил разведчик. — Такая животина никуда не поскачет».

Его особое внимание привлек вол белой масти, с черными проплешинами на спине и с боков, с округлым отверстием в правом ухе. Эта зияющая дырка не то служила меткой животного, не то осталась как след от какой — ни- будь болячки. «Так это же не вол, а самая завидная приманка», — осенило Ивана. Он приблизился к хозяину и, стараясь говорить как можно убедительнее, попросил его, показывая на черно — белого вола:

— Слушай, друг, одолжи нам эту худобу с обеда до ночи. Нам надо одну работу исполнить. Дадим добрую плату.

Хуторянин долго раздумывал, а потом спросил:

— А животина цила будэ?

— Да тут сомнения быть не может.

Украинский дал хуторянину пятнадцать рублей задатка, а тот, доставив домой воз свежескошенного сена, пригнал вола к стану, где находился командир дивизиона и куда явился артиллерийский разведчик для доклада по своему замыслу. Вола Иван тут же отвел в щелястый сарай, привязал к столбу. «Пусть немного поголодает, — расчетливо обдумывал взводный, — зато ночью с охотой пойдет на пастьбу».

Суть замысла заключалась в том, чтобы выпустить вола на нейтральную полосу и тем разжечь желание немцев к его захвату для пополнения своего котлового довольствия. Что это так произойдет — у Ивана была твердая уверенность, об этом он и рассказал Иванову.

— А как немцы попытаются заарканить худобу, — развивал он свою мысль, — мои разведчики и запапашут «языка».

— Ну, что ж, действуй, — одобрил дивизионный. — Только соблюдайте скрытность в сочетании с быстротой и решительностью.

Договорившись со стрелками передней линии обороны не вмешиваться в ход операции артиллерийских разведчиков на участке пехоты, Украинский после захода солнца переместил по — пластунски пятерых разведчиков на нейтральную полосу. Двигались они бесшумно по высокой траве, залегли примерно в пятидесяти саженях от немецких окопов. Вслед за ними тянулся гибкий, прочный провод, которому отводилась роль поводыря для проголо

давшегося вола. Другой конец провода находился у командира взвода и его двух разведчиков, залегших за распустившимися кустами терновника. Там же топтался и ничего не подозревавший, можно сказать, жертвенный вол.

При слабом лунном освещении Украинский прочно закрепил конец провода с матерчатым заузлием в рваном ухе животного, посмотрел на часы:

— Через десять минут хлопцы начнут подтягивать худобу к себе.

Проинструктировав до этого бойцов группы захвата «языка», чтобы они осторожно натягивали провод и не причинили большой боли животному, взводный теперь волновался, опасаясь, как бы его орлы не слишком увлеклись и не оставили вола совсем без уха. Тогда вся затея может пойти насмарку.

В условленный час от движения провода зашевелилась трава возле кустарника, голова животного повернулась в сторону противника и он мало — помалу двинулся вперед, хватая на ходу сочную траву. Хлопцы на нейтралке помнили наказ командира и вола подводили к себе со всем тщанием и старательностью. Спустя немного времени они уже держали животное накоротке, отпуская от себя не далее, чем на 5–7 саженей.

Вол не спеша переступал своими клешнятыми копытами, с наслаждением хрумкая зелень. А у немцев — полная тишина. Старший группы, помкомвзвода Виктор Курамов даже выругался про себя: «Что они, черти, не видят, что ли, мясо у них под носом ходит».

Но вот высунулась из окопа одна — другая каска, потом, выскочив из укрытия к волу, полусогнувшись, побежали две темные фигуры. В одно мгновение, не достигнув пары саженей до цели, любители отбивных оказались со скрученными руками и с кляпами во рту. Подгоняя вола и пленных, разведчики во всю прыть улепетывали к своим окопам. И только поняв, что произошло, не спавшие в ту минуту немцы, открыли запоздалый огонь.

Пленных допрашивал Иванов, хорошо владевший немецким языком. По их данным выходило, что назавтра назначено немецкое наступление, к их переднему краю подтянуты броневики и большое количество снарядов для артиллерии.

— Где находится склад снарядов? — спросил Иванов.

Молодой, веснушчатый немец, с белесыми бровями и

ресницами после непродолжительного запирательства назвал его место — вблизи речки, в глубоких глиняных ямах, прикрытых сверху длинными слегами и соломой. Стало известно, откуда двинутся на красных и прибывшие броневики.

Иванов тут же связался с командованием соседних стрелковых полков, проинформировал о добытых сведениях. Украинскому приказал оборудовать наблюдательный пункт с хорошим обзором местности на одном из высоких раскидистых тополей вблизи стана, подать туда концы связи.

И когда наутро со стороны немцев полетели первые снаряды, оборона красных дружно ответила огнем. Сосредоточив стрельбу на основных целях, батареи дивизиона били прямой наводкой по огневым точкам противника и его пехоте на переднем крае, а затем командир дивизиона и Иван Украинский лично корректировали огонь по месту сосредоточения броневиков и полевому артиллерийскому складу. Броневики были рассеяны, три из них уничтожены, а склад взлетел на воздух.