Алексей Павлов - Иван Украинский

В заключительный день работы съезда принималась общая резолюция, в которой каждый делегат обязывался широко вести пропаганду решений съезда, быть в авангарде всех социалистических преобразований в крае. Увлеченный всеобщим подъемом, в порыве переполнявших его чувств, фронтовой разведчик — артиллерист с особым удовлетворением воспринял слова резолюции о том, что «там, где земля не отобрана у помещиков и кулаков — надо отобрать, где земля не распределена между беднейшими крестьянами, казачеством — надо распределить». Этой фразе он аплодировал горячо, самозабвенно, так, что Лунев тронул его за локоть и шутливо сказал:

— Побереги, Ваня, свои ладошки, а то ненароком отобьешь и браунинг не удержишь.

— Удержу, — засмеялся Иван. — Есть еще сила,

Если о работе II Всекубанского съезда Украинский был

осведомлен в апреле в основном по рассказу своего земляка, председателя Тихорецкого станичного Совета Фастовца, то теперь все трехдневные дебаты на III съезде прошли у него на глазах, с его участием, еще больше обогатили его политический опыт.

Во время съезда для делегатов не устраивалось каких- либо специальных культурных развлечений. В свободные вечерние часы они сами организовывали свой досуг. Большинство предпочитало просто отдых в гостинице, кое‑кто ходил в кинематограф и летний городской театр. В те дни театр «радовал» зрителей пьесой Арцыбашева «Закон дикаря». Выйдя вечером на Красную и остановившись в парке возле храма Мельпомены, Украинский в нерешительности разглядывал броские афиши.

— Давай, друг, посмотрим пьеску, — предложил ему незнакомый фронтовик, по всей видимости, воспылавший желанием подшлифовать свой культурный кругозор, пользуясь пребыванием в Екатеринодаре.

Иван сначала замялся с ответом, а потом бодро сказал:

— Пошли. Скоротаем вечер.

Новоиспеченные театралы получили билеты и заняли свои места. Иван тут же отметил про себя, что публика‑то в основном — не ему чета. Густо веяло дорогими духами, в креслах восседали набриалиненные мужчины и разодетые дамы с веерами и миниатюрными биноклями, военных среди них оказалось немного. «И потянула же меня сюда нечистая сила», — с досадой подумал краском. Но

задний ход давать уже было поздно. Открылся занавес на сцене, и зал огласился аплодисментами. Началось действие пьесы.

Автор и постановщики спектакля смачно подали на потребу зрителю главную героиню — Ларису Владимировну, женщину широких взглядов и смелых побуждений, начисто отринувшую все моральные устои и добродетели. Актриса, исполнявшая ее роль, в легкомысленном одеянии, с откровенными инстинктами самки охотилась за своими кумирами.

— Прелестна! — в волнительном захлебе произнесла густо напомаженная особа средних лет, по забывчивости склонившись к уху Украинского.

Тот прямо‑таки опешил от неожиданности.

— Кто? Эта лярва прелестна? — повернувшись к соседке, возмущенно спросил он.

И сам же ответил, несколько сглаживая резкость:

— Пошлятиной пичкают, а вы восторгаетесь.

Дама снисходительно глянула на краскома, с деланым сожалением произнесла:

— Вам недоступна красота, ее вам не понять.

— Еще как все понятно, — отбрил Украинский. — Этим пьесам место в помойной яме.

Тронув за рукав своего случайного спутника, Иван тихо ему сказал:

— Я ухожу. А ты как знаешь — можешь досматривать до конца.

И с тем покинул зал. Его душа не принимала подобного рода искусства, нравственное его здоровье отторгало от себя вредоносные вирусы.

Хотя настроение после спектакля заметно ухудшилось, тем не менее, встретившись снова с друзьями — соратника- ми по съезду, он опять обрел душевное спокойствие, уверился в том, что отныне дела на фронте и в тылу пойдут лучше, что новый командующий И. К. Калнин наведет порядок в армии. Его аттестовали на съезде с самой лучшей стороны: латыш по национальности, член партии с 1904 года, до этого командовал 3–м латышским советским стрелковым полком.

Увы, многое, о чем хорошо думалось, не сбылось. Возвратившись на свой боевой участок, Украинский буквально через несколько дней узнал о тяжелом поражении 10- тысячного десанта красных войск под Азовом, отправлен

ного из Ейска с санкции Калнина и Сорокина на кораблях Азовской военной флотилии. Войска понесли невосполнимый урон, погибли закаленные и храбрые бойцы революции, чей энтузиазм и боевой порыв так могли бы пригодиться на других, более важных участках фронта и прежде всего в борьбе с деникинской армией.

Мало того, что из похода не возвратилось большинство десантников и боевых кораблей, германское командование предъявило ноту протеста советскому правительству по поводу десанта, вследствие чего В. И. Ленин и нарком иностранных дел Г. Я. Чичерин были вынуждены сделать серьезное предупреждение руководству Ейской группы войск. Неудача под Азовом вызвала глухое недовольство у красноармейцев и среди командного состава.

Чтобы реабилитироваться за провал десантной операции, Сорокин организовал 18 июня наступление наших войск под Батайском, в районе Кагальницкой — Мечетинс- кой. Сюда было стянуто немало красных частей первой и второй колонн, в полосу наступления выдвинулся и конно — артиллерийский дивизион, в котором служил Украинский.

— Сопровождать пехоту огнем и колесами, — приказал артиллеристам командир дивизиона Иванов. — Разведчикам находиться при мне.

Занималось раннее июньское утро. Солнце заливало окрестности ярким светом, обещая жаркий и долгий день. В полосе поддерживаемого пехотного полка красноармейцы изготовились в окопах к броску вперед на позиции белых. В таком же напряженном ожидании находились и бойцы соседних красноармейских частей.

Началась артиллерийская подготовка. Красные батареи ударили дружно, согласованно. Мощный вал артиллерийского огня катился по всему переднему краю противника. Метко били по врагу и батарейцы конно — артилле- рийского дивизиона.

Вслед за огневым валом в рост поднялась пехота и с винтовками наперевес ринулась в атаку.

— Ура! — тысячеустно разносилось вокруг.

Захватив первую и вторую траншеи неприятеля, пехота пошла дальше, не встречая серьезного сопротивления. К 10 часам она продвинулась на 5–8 верст. В боевых порядках стрелков следовали и полковые трехдюймовки. Взмокшие от пота, уставшие, но счастливые артиллерис

ты тут же занимали новые огневые позиции и спешно устанавливали свои орудия.

— Кажется, наметился успех, — обозревая сектор наступления, сказал командир дивизиона.

А затем, повернувшись к Украинскому, озабоченно распорядился:

— Давай‑ка, Ваня, быстренько двигай к упряжкам с зарядными ящиками, проверь наличие снарядов и потребуй от ездовых бдительного несения службы.