Дмитрий Дмитриев - Два императора

Двадцать пятого июня 1807 года Тильзитский мир был подписан, а двадцать седьмого — ратифицирован. Главные статьи договора состояли из следующего: 1) Из польских областей, принадлежащих Пруссии, составлено Варшавское герцогство, отданное в полную собственность саксонского короля. 2) Для постановления сколь можно естественных границ между Россиею и Варшавским герцогством присоединена к России область Белостокская. 3) Данциг объявлен вольным городом, под покровительством королей прусского и саксонского. 4) Герцогам Кобургскому, Ольденбургскому и Мекленбург-Шверинскому возвращены владения их с тем, что гавани двух последних герцогов будут заняты французскими гарнизонами до примирения Англии с Францией. 5) Император Александр принимал на себя посредничество в примирении Англии с Наполеоном, на условии, что оно будет принято Англией в продолжение месяца, считая срок со дня размена ратификаций Тильзитского мира. 6) Император Александр признавал братьев Наполеона королями: Иосифа — неаполитанским, Людовика — голландским и Иеронима — вестфальским; равномерно признавал он Рейнский союз, титулы членов, которые присоединятся к союзу. 7) Император Александр уступал голландскому королю в полную собственность и обладание Иеверское княжество в Ост-Фризе. 8) Наполеон принимал на себя посредничество в примирении России с Портою; русским войскам не занимать сих областей до окончательного мира между Россией и Портою. 9) Император Александр и Наполеон взаимно ручались за целость владений своих. 10) Церемониал дворов с.-петербургского и тюильрийского, как между ними, так и в рассуждении послов, министров и посланников, которых они один у другого аккредитуют, установлен на правилах совершенного равенства.

Подлинные акты Тильзитского договора тем замечательны, что на них сделано три собственноручных изменения императором Александром и Наполеоном. Кроме того, императоры Александр и Наполеон заключили между собою тайный союзный договор, обязывающий обоих императоров «воевать заодно на море и на суше во всех войнах, которые Россия или Франция будут вести против какой-либо европейской державы».

Когда договоры были утверждены, императоры Александр — в ленте Почётного легиона, Наполеон — в Андреевской, верхами, окружённые блестящей свитой, поехали по улицам Тильзита, по которым расставлены были батальоны гвардии.

— Ваше величество, позвольте мне орден Почётного легиона надеть на храбрейшего из ваших солдат, на того, который в теперешнюю войну сражался храбрее других, — проговорил Наполеон нашему государю, останавливаясь против гвардейцев Преображенского полка.

— Прежде, ваше величество, дозвольте мне о том посоветоваться с командиром полка, — ответил ему государь.

Александр подозвал к себе Козловского и спросил:

— Кто храбрее всех у вас в батальоне?

— Ваше величество, все солдаты одинаково храбры!

— Знаю, но надо одного, на которого Наполеон хочет возложить орден.

Тогда полковник Козловский вызвал первого по ранжиру солдата Лазарева.

Наполеон снял с себя орден Почётного легиона и надел его на Лазарева, приказав ему каждогодно давать пенсию в тысячу двести франков.

Наш государь послал крест святого Георгия храбрейшему из французских солдат.

В тот же день, по приказанию Наполеона, батальон его гвардейцев давал обед батальону Преображенского полка. Сервировка была почти вся серебряная, и подле каждого нашего гвардейца сидел гвардеец Наполеона, радушно угощая русского. Наши молодцы-преображенцы ни слова не понимали по-французски и тихонько посмеивались, когда французы принимались заговаривать с ними на своём природном языке.

Спустя два дня после заключения мира с Наполеоном состоялся также мир с королём прусским.

Главные статьи договора заключались в следующем: Пруссия лишилась более четырёх миллионов жителей, платила Наполеону с лишком пятьсот миллионов франков контрибуции, до взноса коих предоставляла французским гарнизонам занимать Кюстрин, Штеттин и Глогау, и обязывалась не содержать более сорока тысяч войска.

Тяжкий мир для Пруссии, однако, сохранил её существование, дарованное ей Наполеоном только по настоянию императора Александра.

В четвёртой статье Тильзитского договора по этому поводу сказано следующее:

«Император Наполеон из уважения к императору Всероссийскому и во изъявление искреннего своего желания соединить обе нации узами доверенности и непоколебимой дружбой соглашается возвратить королю прусскому, союзнику его величества императора Всероссийского, все те завоёванные страны, города и земли, кои ниже сего означены».

Итак, Пруссия спасена только благодаря Александру Благословенному, который «не допустил в Тильзите уничтожения Пруссии». [75] Михайловский-Данилевский А. И. Описание похода во Францию в 1814 году. СПб., 1836.

Что бы было в то время с несчастной Пруссией, если бы за неё не вступился император Александр?

Исключительно ему одному обязана Пруссия своею независимостью, хоть условия мира и тяжелы были; но всё-таки прусское королевство оставлено, Наполеону не пришлось окончательно его уничтожить.

Мир объявлен, и наше войско стало быстро готовиться к выступлению на родину.

Пётр Петрович, произведённый в полковники, тоже готовился ехать в Петербург. За несколько дней до выступления он был чем-то взволнован. Быстрыми шагами расхаживал он по своей комнате, останавливался, поправлял мундир и опять принимался маршировать.

— Эй, Щетина! — громко крикнул Пётр Петрович.

— Тут, ваше высокородие! — откликнулся денщик, входя в комнату.

Но Зарницкий забыл, зачем звал денщика, и не обратил на него внимания.

— Ты что здесь торчишь? — крикнул он на Щетину.

— Вы звали, ваше высокородие!

— Врёшь, старый чурбан!

— Звать изволили, ваше высокородие!

— Врёшь, говорят тебе! Зачем ты мне? Зачем? — наступал на денщика Пётр Петрович.

— Не могу знать, ваше высокородие! — тараща глаза на полковника, робко ответил Щетина.

— Ну, вон пошёл!

— Слушаю, ваше высокородие!

«Надо объясниться, думать нечего! Была не была, объяснюсь… Ведь какой характер: смерти не боюсь — на носу висла — и не боялся; а с женщиной объясниться робею. Фу, глупо! Жаль, Гарина нет; с ним бы посоветовался!..»

Едва мир был объявлен, как князь Сергий Владимирович Гарин поспешил взять продолжительный отпуск и поехал в Австрию на ферму Карла Гофмана.

— Ваше высокородие! Их благородие пришли, — поспешно доложить полковнику денщик.

— Надежда Андреевна? — обрадовался тот.

— Она самая, дожидается.

— Проси, скорей проси! — засуетился Пётр Петрович.