Памела Сарджент - Повелитель Вселенной

Бортэ взяла два куска кожи, вдернула в иголку сухожилие и пропустила через дырочку, сделанную шилом. Джучи подрастал, и ему нужна была новая сорочка.

— Говори, что хотел, сын, — сказала Оэлун. — Еще надо доить до обеда.

— Я тебе дал рабов для этой работы, мама.

— Они не могут сделать все, а ленивая хозяйка — плохой пример.

Тэмуджин вздохнул и сдвинул брови.

— Обе вы всегда были откровенны со мной. Я привязан к Джамухе, но некоторые мои приближенные говорят, что ему нельзя доверять. Кроме Борчу и Джэлмэ, никто не осмеливается говорить со мной об этом откровенно. Они утверждают, что некоторые, поклявшиеся мне в верности, недовольны и могут покинуть наш курень.

Бортэ слышала эти разговоры, его слова не удивили ее. Но то, что он заговорил об этом с ней и Оэлун-экэ, удивило. Тэмуджин не просил у них совета с тех пор, как обменялся клятвами с Джамухой. Теперь в тоне его голоса ей послышались сомнения и неуверенность.

— Твой анда, по-видимому, знает об этих жалобах, — сказала Оэлун. — Может быть, тебе следует поговорить с ним. Ты всегда говорил, что от него у тебя нет секретов.

Бортэ пропустила иглу в другую дырочку. Муж не станет выслушивать горькие слова о своем анде. Однажды Бортэ сказала ему, что внезапные вспышки гнева Джамухи беспокоят ее, что если Тэмуджин не приструнит его, то Джамуха окажется неподходящим вождем. Он ударил ее прежде, чем она успела высказаться. Удар отбросил ее назад, в юрту Чилгера, внушив ей ужас, с которым, как она думала, покончено. После этого она придерживала язык.

— А что тебе советуют ближайшие товарищи? — спросила Бортэ.

— Я не спрашивал их, — ответил Тэмуджин. — Я знаю, что они скажут.

Он не обращался к женщинам, пока его сомнения относительно Джамухи не стали тревожными. Вожди спорили в присутствии своих людей. Слуги Джамухи говорили об этом вслух. Тэмуджин, возможно, хотел лишь поддержки, слов утешения, которые бы восстановили его доверие к другу, но она не могла произнести их. И она бы лишь оттолкнула его, если бы высказалась против Джамухи.

Бортэ отложила работу.

— Я слышала, — сказала она, — что ты рассказывал людям о своем сне. Тебе снилось, что ты летишь над большим куренем и прилетаешь к шатру хана, который правит всем, и что этот большой шатер оказывается твоим.

— Значит, ты знаешь об этом. — Тэмуджин сдернул платок, которым была обмотана его голова. — Некоторые считают, что никаких знамений в этом сне не было.

— Ты в этом уверен? Помнишь, ты рассказывал мне давно, как во сне стоял на большой горе и видел мир. Когда мы были детьми, ты спрашивал меня, почему бы не быть одному хану в целом свете. Твои сны показали тебе, что должно быть, и все же ты отказываешься верить в это. Ты видел когда-нибудь, чтобы два хана правили в одном курене, когда твоя душа бродила вместе с духами? Твои чувства к анде, возможно, заслоняют правду от тебя.

— Если соберется курултай для того, чтобы выбрать одного из нас, нойоны предпочтут меня. — Он поиграл желваками. — До тех пор я могу подождать. Джамуха — мой анда, он присягнет мне.

— Он никогда не согласится с этим, — возразила Бортэ. — Он никогда не успокоится, видя, что тебя ставят выше него. Чем дольше ты будешь оставаться с ним, тем слабее станешь. И тогда нойоны отвернутся от тебя.

— Я думал, ты мудрее, Бортэ. Если мы расстанемся сейчас, у меня останется меньше сил — я потеряю половину того, чем мы правим вместе.

— Ты так уверен в этом? Твои люди охотно подчиняются тебе, а люди Джамухи подчиняются ему, потому что боятся его. Ты можешь привлечь на свою сторону больше людей при условии, если им не придется подчиняться кому-либо еще, кроме тебя. Даже некоторые его люди могут перейти на твою сторону. Зачем, как ты думаешь, он дает тебе возможность находиться вместе с собой у власти в то время, как он мог бы присвоить все почести? Он хочет убаюкать тебя, использовать, привязать к себе, пока…

— Попридержи язык!

Он побледнел, Бортэ отпрянула.

— Ты спрашивал, что мы думаем, — сказала Оэлун. — Бортэ сказала тебе. Зачем было приходить к нам, если ты не хочешь ничего слышать?

— А ты, Хокахчин-экэ? — Тэмуджин встал и шагнул к очагу. — Что ты скажешь?

— Не мое дело говорить, багатур. Я видела, как враги становились друзьями, а братья — врагами, и такое будет всегда и после моей смерти.

Он заметался по юрте. Бортэ думала, что он уйдет к мэркитке Дохон, но он снова сел рядом.

— Договаривай, Тэмуджин, — сказала Бортэ. — Я чувствую, что у тебя еще много за душой.

— Я думал, что Джамуха разозлится, когда я рассказал ему о своем сне, но он не сказал ничего. Я осмелел и противоречил ему в присутствии других, но даже это его не проняло. — Светлые глаза Тэмуджина заблестели. — Прежде я всегда читал его мысли, а теперь — нет. — Он помолчал. — Когда я уходил из его шатра той ночью, Джамуха сказал загадку, которую я не могу разгадать до сих пор. Он сказал, что если мы разобьем стан у гор, то те, которые ходят за лошадьми и скотом, получат пищу. Потом он сказал, что если мы разобьем стан у реки, пастухи будут накормлены. Больше он ничего не сказал, и я не найду ответа.

Бортэ поняла, что загадал Джамуха, хотя и удивилась, почему он выбрал туманную форму, а не задал вопрос прямо. Если они выберут пастбища для овец, то у них будет больше шерсти для одежды и больше войлока для юрт. А если будет проявлена забота о лошадях, то это означает подготовку к войне. Тэмуджин решился на войну с тайчиутами, а Джамуха воспротивился. Слух об этом уже распространился по куреню. Джамуха знал, чего хочет ее муж, так для чего же он задал свой вопрос?

— Он бросает тебе вызов. — Слова вырвались у нее прежде, чем она подумала, как смягчить их. — Тебе следовало бы самому разобраться в этом. Ты хочешь сражаться, а он нет. Если мы разобьем стан у реки, люди будут знать, что Джамуха победил. Если ты ответишь, что мы станем у гор, он не сможет согласиться. Что бы ты ни сказал, он все использует против тебя.

— Нет, — выдохнул Тэмуджин.

— Ты пошел в открытую, — настаивала Бортэ. — Может быть, тебе следовало бы подождать, но дело сделано. Ты знал, что этот день придет, но убеждал себя, что Джамуха уступит тебе. Его слова показывают тебе, что он не уступит. Ты говоришь, что знаешь его, но он знает тебя тоже. Когда-то ты был одинок, теперь же добился поддержки со стороны многих. Тебе невыносима мысль, что тебя могут покинуть или что кто-то из твоего окружения может нанести тебе вред. Джамуха помнит тебя мальчиком, и это его оружие против тебя.

Тело Тэмуджина напряглось, кулаки сжались.

— Я говорю правду, — сказала Бортэ. — Ты не дал ему ответа, так что он задаст вопрос еще раз в присутствии других. Если ты скажешь, что мы должны отдать предпочтение лошадям, люди увидят, что ты все еще хочешь воевать, и это даст Джамухе повод выступить против тебя. В его словах кроется заговор.