Евгений Анташкевич - 33 рассказа о китайском полицейском поручике Сорокине

Расширяется сфера деятельности фашистов. Так, в 1927 году был создан «фашистский синдикат» – организация, привлекающая в свой состав широкие слои эмиграции. Можно сказать, что первой организационной формой существования фашистов и был «синдикат» (ранее их организация просто называлась группа Покровского).

Главная цель, которую ставят фашисты – свержение СССР, построение национального государства, основанного на рабочих и крестьянах, ликвидация колхозов и совхозов, восстановление в правах русской православной церкви.

Известно, что харбинские фашисты пытаются влиять на другие молодежные организации, как то: легитимистов, мушкетеров, русских разведчиков и скаутов, с целью привлечь их к своей работе, а лучше, перетащить на свою сторону или заключить союзнические отношения. Однако тут отрицательную роль играет то, что вышеназванные организации, каждая, имеют шефов и покровителей в лице членов бывшей царской фамилии Романовых, а именно: великого князя Кирилла, великого князя Николая Николаевича, великого князя Никиты Александровича и уговорить их поменять своих шефов и покровителей на итальянского люмпен-пролетария Муссолини или, тем более, немца, даже австрийца ефрейтора Адольфа Шикльгрубера (Гитлера), не представляется возможным, хотя по основным целям все вышеперечисленные организации практически идентичны и преследуют одно – свержение в СССР советской власти, по большей части вооруженным путем.

Источник, будучи весьма близким к руководству Союза мушкетеров, установил личные отношения с фашистом Михаилом Матковским, который производит впечатление серьезного, спокойного человека, лишенного истеричности и поверхносности во взглядах и мышлении. Иногда у источника складывается впечатление, что Матковский, идейно убежденный, как противник советской власти, по большей части находится под влиянием более сильных и идеологически более активных личностей, таких как Покровский, а в особенности Родзаевский, тем более, что последний не так давно перебежал из СССР и в его окружении говорят, что он лично «хлебнул» от большевиков, то есть – жертва! Все остальные – дети эмигрантов и по малолетству сами советской власти и большевиков почти не помнят, т. к. прибыли в Маньчжурию 10–12 лет отроду, хотя помнят тяготы отступления, а от родителей им передалась «горечь утраты и поражения».

В настоящий момент известно, что Родзаевский и Матковский пытаются установить связь с местной китайской политической полицией, для того чтобы в её лице приобрести покровителей и обезопасить свою деятельность, т. к. китайские власти в целом смотрят на политическую деятельность русских в Маньчжурии, как на опасную для себя, потому что они в этом ничего не понимают. Другой вопрос, что им готова оказать помощь японская подпольная жандармерия, нелегально работающая в Маньчжурии. Такие контакты уже источником отмечены, однако они первичны и далеко идущих последствий пока не имеют.

«Совершенно секретно. Экз. един.

Начальнику ИНО ГПУ тов. Трилиссеру М.А.

Вх. № 1/1856 от 16 ноября 1929 года

Нелегальные точки жандармерии, а также легальные органы разведки в лице японских военных миссий (ЯВМ), разбросанные по всей территории Маньчжурии, существуют с конца 19 века.

Попустительство местных китайских властей, удаленность Маньчжурии от центрального правительства и интересы ближних и дальних соседей к этому краю делает японское присутствие здесь вполне оправданным с точки зрения разведки и контрразведки.

Можно считать понятным интерес японских властей к китайской территории по следующим причинам:

– природные богатства Маньчжурии и других районов Китая, которые почти полностью отсутствуют на территории самой Японии;

– неограниченные людские рабочие ресурсы Китая, на которые весьма низкое влияние оказывает центральное правительство Китая;

– продажность китайских милитаристов и их готовность за поддержку политическую, финансовую и военную действовать против общекитайских интересов, что усиленно поддерживается такими мировыми державами, как США, Англия и Япония.

Особенно высокую активность японские специальные органы стали развивать после установления на Дальнем Востоке России советской власти, что подтвердилось в ходе оккупации японской армией во время Гражданской войны Дальнего Востока в период 1918–1922 г.г.

В настоящее время получены данные о действиях японских специальных органов, направленных на получение секретной информации о советском Дальнем Востоке. Отмечено, что белые организации через китайских подставных лиц поддерживают секретные отношения с японской разведкой и контрразведкой, а также напрямую. Эти отношения были выявлены при допросах захваченных при нелегальном переходе совграницы белоэмигрантов, которые от своих антисоветских организаций и шпионских центров получали разведывательные задания. Явно японские представители при их подготовке и заброске не присутствовали, однако разведывательные интересы противника по экономическим и военным вопросам в значительной степени превышают те, которые могут преследовать китайские власти или белоэмигрантские антисоветские организации: к примеру, экономический и производственный потенциал советского Дальнего Востока или партийная кадровая политика на Дальнем Востоке центрального советского руководства.

Все вышеперечисленное и прямо и косвенно свидетельствует о том, что японские специальные органы, пользуясь обстановкой, а именно, очень слабым административно-полицейским режимом в Маньчжурии, направляют свою работу против СССР. А после убийства северного китайского милитариста губернатора Маньчжурии Чжан Цзо-линя, совершенного офицерами штаба Квантунской армии, нет сомнения, что японские специальные органы прямо заинтересованы в получении разведывательной информации о Дальнем Востоке в широком смысле и, не исключено, имеют далеко идущие планы, в которые может входить и прямой захват Севе ро-Востока Китая, тем более что часть этой территории после Порт-Смутского договора о мире между царской Россией и Японией в лице Южно-маньчжурской железной дороги, порта Дальний и военно-морской базы Порт-Артур и без того принадлежит Японии. Прямым свидетельством этому является недавно перехваченный нами меморандум премьер-министра Японии Танака, в котором ясно и недвусмысленно декларируется вся завоевательная политика Японии на Тихом океане и Дальнем Востоке в целом.