Камиль Яшен - Хамза

- Хоть триста лет! - горячо воскликнул Хамза. - Но без крови! Дети не станут сиротами, жёны - вдовами! Ведь если снова начнутся бои, снова погибнут лучшие из лучших!

- Народ и партию уничтожить нельзя, - спокойно произнёс Соколов. - Прошло несколько лет после поражения революции пятого года, а нас уже стало намного больше. И чтобы наши ряды росли и дальше, нужно нацеливать ум и силу народа на реальные дела. А ты обещаешь рабство на три века. Кому это нужно? Простые люди хотят скорее увидеть себя хозяевами на своей земле...

- Значит, по-твоему, я иду против народа? - возмутился Хамза. - Только потому, что не хочу проливать его кровь?

- Каждый, кто хочет видеть свой народ ещё сотни лет в рабстве, становится его врагом, - громко сказал Степан. - Вопрос, мой дорогой Хамза, заключается в том, чтобы понять, за что надо проливать кровь... Если только за то, чтобы получить право на учёбу в школе, - на баррикады идти не нужно. Но за то, чтобы стать хозяином своей судьбы, - миллионы пойдут на смерть и победят.

- Ваше благородие, - подъехал к Китаеву казачий унтер, - а ежели сопротивление окажут магометанцы? Пощекотать сабельками дозволяется?

- Их можно, а русского Соколова не трогать, - буркнул капитан. - Он ещё нужен будет... Да ведь вам в городе всё объяснено, чего спрашиваешь?

- Ребята интересуются, - ухмыльнулся унтер, - барахлишком попользоваться... ежели подвернётся?..

- Пользуйтесь, - мрачно махнул рукой Китаев. - Эй! - крикнул он отъехавшему казаку. - Узбека ещё одного трогать нельзя, Хамзу... тебе покажут...

И вдруг начальник секретного отдела кокандской полиции капитан Китаев поймал себя на мысли о том, что ему именно сегодня почему-то смертельно надоела вся эта возня с Хамзой, Степаном Соколовым, доктором Смольниковым и всеми остальными поднадзорными, ссыльными и прочими предосудительными лицами. Зачем он, начальник секретного отдела, сам напросился на эту операцию? Ведь ещё саданёт из револьвера какой-нибудь сумасшедший пролетарий вроде Соколова... Сидел бы себе в городе в полиции или к полицмейстеру в гости домой пошёл - предложил бы в преферанс сыграть по маленькой... А тем временем здесь честолюбец и карьерист Пересветов и без него всё кончил бы...

"А вообще-то надо заканчивать с Хамзой, - неожиданно для самого себя подумал Китаев. - И с Хамзой, и со Степаном Соколовым, и со всем этим местным туземным сбродом. И просить у Медынского отпуск, в Россию... Приехать в Петербург, пройтись по Невскому, посидеть в ресторане, а потом закатиться на всю ночь к девочкам на острова... Хватит киснуть в этой азиатской глуши! И совершенно незачем расставлять для крамолы какие-то сложные агентурные сети. Нагайка, сабля и пуля - вот лучшие средства борьбы с революцией как в центре империи, так и на её далёких окраинах... Накачали сами себе на шею этого Хамзу, выдумали особую опасность его стихов и статей!.. Один хороший удар казачьей шашкой, и никакого Хамзы никогда не было. А всю остальную кашу пусть расхлёбывает сам Медынский.

С меня хватит!.. Тайного агента своего, Алчинбека, передам Пересветову - он ему пригодится. Свою преданность царю и отечеству тоже преувеличивать не следует. Ведь действительно может оказаться у кого-то из участников сегодняшней маёвки оружие. Так что ж, мне свою единственную голову именно здесь, среди инородцев, прикажете сложить?"

- Эй! - ещё раз позвал капитан казачьего унтера и, когда тот подъехал, сказал ему: - Барахло, которое сумеете захватить, всё ваше. А в случае активного сопротивления... Понял?

- Понял! - гаркнул казак. - Всех подряд?

- Всех! Перед вами враги бога и веры, они своего Магомета хотят выше нашего Христа посадить!

Глаза унтера налились кровью.

А на маёвке тем временем продолжался спор между Хамзой и Степаном Соколовым.

- Можно победить без жертв! - не унимался Хамза. - Пусть долог путь до этой победы, но он бескровен!

- А если враг не будет ждать? - крикнул кто-то из фабричных. - Если он первый за оружие схватится? Тогда как?.. Он тебя штыком, а ты ему сапог целовать будешь?

- Если не строить баррикад, - повернулся в сторону кричавшего Хамза, - то врагу незачем будет применять против нас пушки...

- Значит, опять покорность и рабство? - снова, не выдержав, зло крикнул Степан.

- Нет, видимость покорности, - объяснил Хамза. - А на самом деле мы с каждым днём будем знать всё больше и больше! И, значит, с каждым днём будем становиться всё сильнее и сильнее!..

Аксинья первая увидела втягивающийся в горловину горной дороги конный отряд. В ужасе вскочила она и бросилась бежать вниз, в ущелье.

А дозорные с другой стороны - парень и девушка - всё время смотрели, конечно, только друг на друга.

- Когда я сижу рядом с тобой, - улыбался парень, - я даже слышу стук своего сердца... А ты слышишь его?.. Слышишь? Тук-тук-тук... Всё громче и громче...

- Ой, гляди! - изменилась в лице девушка, показывая вниз, на дорогу. - Миршабы!

...Увлёкшись спором, и Степан Соколов, и Хамза, и все остальные участники маёвки, казалось, забыли обо всём на свете.

- Полиция! - вдруг закричал кто-то, увидев Аксинью.

С противоположной стороны холма мчались по склону дозорные - парень и девушка.

Замешательство было всеобщим и неожиданным.

- Как быть, Степан-ака?..

- Мы же собрались на день рождения! В чём наша вина?!

- Наша вина в том, что здесь собрались вместе узбеки, киргизы, таджики и русские! - сжав кулаки, выбежал в центр площадки Соколов. - Только за это из нас рубленую капусту могут сделать!

- Не имеют права! - возвысил голос Хамза.

- Они ничего нам не сделают! Зря боимся!..

- Покричат и ускачут...

- Так и девятого января говорили! - яростно сверкнул глазами Степан. - Если окружат - дело плохо кончится!.. Уходить надо!.. К реке!.. Все на тот берег!.. Полиция плавать не любит!..

Народ хлынул к реке.

- Может, обойдётся? - тяжело дыша, ковылял сзади Степана русский сапожник из пригорода. - Они ведь тоже в бога веруют, а?

- Веруют! - огрызнулся на ходу Соколов. - Сейчас они нас рубить будут - и верующих, и неверующих...

- Не имеют права! - упрямо повторял Хамза. - Не имеют права!..

- А ты объясни им, которые с саблями, насчёт их прав или насчёт просвещения! - крикнул Степан. - Эх, хоть какое-никакое ружьишко бы сейчас!!

...С криками, с визгом ворвались в ущелье с двух сторон конные полицейские и казаки. Вид убегающих людей прибавил злости преследователям. Казаки настёгивали нагайками лошадей. Блеснули на солнце шашки.

- Отрезай... от воды! - закричал, встав в стременах, Пересветов, - Не давай в реку уйти!

...Растерянно остановился Хамза, подбежав к берегу.

- Я же плавать не умею! - испуганно отступил он назад, оглядываясь.

- Куда смотришь?! - заорал Степан, толкая Хамзу в спину. - Давай в воду!.. Аксинья, держи его за рубаху!.. Втроём выплывем!