Генри Мортон - Прогулки по Испании: От Пиренеев до Гибралтара

Духовные приключения святого Хуана де ла Крус хорошо известны изучающим мистицизм, но его земные опыты, возможно, не так знакомы. Даже странно думать, что святой Иоанн Креста вообще имеет отношение к мирской жизни. Некоторое количество рассказов о нем собрали, когда начался папский процесс его беатификации, и эти истории открывают нам святого в обыденной жизни, а не в молитвенном экстазе посреди неуютной кельи.

Забавно представлять пятифутового святого Хуана, приказывающего паре испанских головорезов прекратить драку. Это произошло, как свидетельствует отец Мартин де ла Асунсьон, когда они со святым путешествовали на мулах недалеко от Гранады. Когда они проезжали мимо трактира, оттуда выскочили два разъяренных андалусийца с ножами в руках и начали нападать друг на друга. У одного уже шла кровь. Святой воскликнул: «Во имя Господа нашего, Иисуса Христа, повелеваю вам прекратить брань!» — и бросил между ними свою шляпу. К удивлению зевак, которые уже некоторое время пытались разнять дерущихся, мужчины посмотрели на маленькую фигурку на муле и послушались. Тогда святой Хуан спешился и, как рассказывают, учинил настолько неожиданное примирение, что дуэлянты не только обнялись, но и поцеловали друг другу ноги!

Однажды, когда святой обсуждал божественные материи с кармелитскими монахинями в Гранаде, сестра процитировала стих из книги, которую только что опубликовали. Святой попросил ее повторять строки, пока не выучил их наизусть. Тогда он отправился в келью и написал одно из самых известных своих стихотворений, которое начинается так:

Не слишком приятно вспоминать, как этот добрейший и милостивейший из святых подвергался гонениям не подчинившихся реформе членов собственного ордена и как они секли его тело, пока то не превратилось в сплошную рану.

«Я счастлив, очень счастлив, — воскликнул он на смертном одре, — ибо, ничем не заслужив этого, я буду на Небесах уже сегодня».

Я знал, что когда мое путешествие окончится, я буду часто вспоминать эти прогулки по вечерам к церкви Веракрус, вокруг холма и вверх по крутой дороге с заросшим деревьями ущельем слева, где Кламорес бежит, звеня, к Эресме. Тогда я почувствовал себя настолько близким к Испании, насколько это возможно для иностранца. Мне доставляло удовольствие просто пребывать в одиночестве, сидеть и наблюдать отрадный узор жизни, разворачивающийся вокруг, не задавать вопросов и жить только сегодняшним днем — а это, по сути, и есть секрет Испании.

В один особенно знойный полдень испанские приятели пригласили меня съездить с ними полюбоваться на фонтаны-шутихи в садах дворца Ла-Гранха, в семи милях от Сеговии. Это звучало как восхитительно прохладное времяпрепровождение, и мы договорились встретиться у акведука в полдень, где после недолгого торга наняли такси. Мы оказались в очереди машин и автобусов, набитых отдыхающими, поскольку фонтаны можно увидеть в действии не так часто. Деревенька Ла-Гранха была полна искателей достопримечательностей, и многие тысячи, как показывали номера на стоянке, приехали сюда из самого Мадрида.

Мы сидели в кафе под деревьями у ограды дворца, и мои испанские друзья настойчиво хлопали в ладоши, словно подзывая раба, — без сомнения, еще один мавританский пережиток; наконец к нам подошел заработавшийся официант. Жена моего друга была по происхождению англичанкой, хотя никто бы этого не заподозрил. Она родилась в Испании и побывала в Англии всего раз, во время Первой мировой войны, чтобы повидаться с родственниками с севера. Пока мы попивали кофе, я почувствовал приятное движение воздуха, словно от крыльев сотни бабочек, и, оглянувшись по сторонам, увидел, что все женщины машут веерами.

Дворец был закрыт — я без труда вообразил вереницу комнат, часы и клонящиеся друг к другу подсвечники, — но было интересно обойти вокруг огромной французской оранжереи, которую построил Филипп V, чтобы она напоминала ему о возлюбленной Франции. Дворец совсем не похож на Версаль, вопреки настойчивым утверждениям всех путеводителей, хотя явно несет на себе некий французский отблеск и выглядит красноречивой реликвией смены династий, с Габсбургов на Бурбонов. Мы осмотрели ряд фонтанов, которые начинаются от дворца и продолжаются вверх, расходясь в разные стороны среди высоких деревьев. Мы встретили Нептуна и его морских коней, выныривающих из озера; мифологические группы и отдельные статуи стояли в разных позах на скалах, ожидая волшебного мгновения, когда кто-нибудь повернет колесо и оросит их водой.

В шесть часов каждый человек в Ла-Гранхе занимает выгодную наблюдательную позицию, готовясь к великому моменту. Первым заигравшим фонтаном стал каскад, который спускается из верхней части садов несколькими большими ступенями и весьма походит на грандиозную трубчатую лестницу. Толпа кипела энтузиазмом, словно впав в детство; среди тысяч молодых людей, съехавшихся издалека и из окрестных городков, многие носили шорты, которые могли бы счесть вульгарными и неуместными вне теннисного корта или пляжа. После обычной испанской волокиты внезапно раздалось журчание воды, и в кувшинах каменных дев появилось несколько пинт неизвестного происхождения, но потом все стихло. И вдруг каскад заработал на полную мощность, вода полилась в него серебряной рекой, там и сям забили струи, образуя водяные навесы над головами богов и богинь. Мы насладились зрелищем не раньше, чем каскад выключили, а толпа, знакомая с процедурой, внезапно побежала через рощи и сады, чтобы успеть к следующей группе фонтанов вовремя. Какой контраст составляло это пышное и довольно бессмысленное хвастовство водой со скромными арабскими фонтанчиками юга, где самая скромная струйка, поднимающаяся в патио, приносит больше прохлады и красоты, чем вся расточительная машинерия каскада и фонтана восемнадцатого века! Чувствуешь симпатию к Филиппу V: говорят, впервые увидев эти играющие фонтаны, он обронил: «Они стоили мне три миллиона, а забавляли три минуты». Подозреваю, любого из халифов эти фонтаны не развлекли бы даже на столь краткое время.

Автобус в Авилу выезжает вечером из маленького гаража около акведука. Зарезервировав место, я прибыл как раз вовремя, чтобы опередить человека, который всегда приходит первым и намертво втискивается в чужое кресло. В наше время таксомоторов есть что-то восхитительно архаичное в следовании по узкой дороге за гостиничным носильщиком, который везет ваши вещи на маленькой тележке. Я прошел мимо Casa de Picos и заскочил пожелать всего доброго хозяину ресторана, где ел cordero [107] Барашек ( исп .). и cochinillo [108] Поросенок ( исп .). , не говоря уже об откормленных perdiz [109] Куропатка ( исп .). , а потом спустился к акведуку и гаражу. Пассажиры уже собирались: женщина, державшая за ноги двух встревоженных кур, коммивояжер с несколькими чемоданами образцов и крестьяне, возвращавшиеся в свои селения.