Алексей Пишенин - Сага о Хельги

Одд раскрыл тряпицу и показал серьги дивной работы: были они сделаны в виде двух золотых змеек, и у каждой вместо глаза был вставлен изумруд.

— Если ты выберешь Акселя, то завтра утром на торг выходи уже в этих серьгах, чтобы все видели, каковы его богатство и удача.

Ничего не ответила Ингрид, а только села на скамью и заплакала. Но Одд не стал на это смотреть, а развернулся и ушел. Тут к Ингрид подошли Сигрун и Бьёрн и стали ее утешать. И Бьёрн сказал, что поговорит еще с Оддом, чтобы тот дал ей больше времени. И еще он сказал, что не верит, что Хельги сгинул где-то, и уже скоро должны они от него получить весточку, потому как время уже ярлу Эйрику вернуться из далеких походов, куда, по слухам, он отправился.

Но Ингрид сказала, что все это бесполезно, и что отец ее прав. Не стоит ждать новых вестей, потому что вряд ли будут эти вести хорошими. И потом она плакала всю ночь, а наутро взяла в руки серьги, которые ей передал Аксель.

Сигрун спросила:

— Так тебя прельстило золото, что вместо молодого Эйнара ты выберешь старого Акселя?

На это Ингрид ответила:

— Раз Акселю уже перевалило за тридцать, знать не много лет ему осталось. Лучше выйти за него и раньше овдоветь, потому что оба они не по нраву мне.

После этого она стала примерять серьги, а потом Сигрун тоже попросила их померить и долго рассматривала себя в медном зеркале. Затем она со вздохом вернула серьги Ингрид, и они приготовились выйти. Одд уже ждал их на торгу.

Тут в их дверь постучали, Бьёрн открыл и впустил мальчика-раба, что жил в поместье у Харальда Тордсона. Мальчик посмотрел на них и спросил:

— Ты — Бьёрн Торбрандсон?

— Да, это я, а какое у тебя ко мне дело?

— Зовут меня Хёгни, и принадлежу я Харальду Тордсону, — сказал мальчик. — И послал меня хозяин к тебе передать, что на торгу явился купец. И принес тот купец вести от твоего брата Хельги. И если ты одет, то могу я тебя к нему проводить.

Бьёрн схватил Хёгни за плечо и сказал:

— Веди меня к купцу!

А Ингрид схватила Бьёрна за руку и сказала, что пойдет с ними. Так втроем они и пришли на торг. И пока шли они, все дивились на сверкающие серьги Ингрид, и видно было, что и Одд с Акселем, которые беседовали в сторонке, тоже их заметили. Одд хлопнул Акселя по плечу и сказал:

— Раз она надела твои серьги, быть на этот Йоль вашей свадьбе.

На это Аксель ответил:

— Не молод уже я и не хочу ждать до Йоля. Давай устроим свадьбу через десять дней после конца тинга? Будет у тебя время подготовиться, да и мне хватит, чтобы в усадьбе все ждало новую хозяйку.

Подумал Одд, да и ударили они по рукам.

В это время Хёгни привел Бьёрна и Ингрид на торг в палатку купца Эйлига. Тот вышел их встретить и спросил:

— Видать, ты — Бьёрн, раз похож ты лицом на своего брата Хельги? А это кто с тобой, жена твоя?

На это Бьёрн ответил:

— Да, я — Бьёрн. Где ты видел моего брата?

А Ингрид нетерпеливо добавила:

— Я Ингрид, дочь Одда, Бьёрн — зять мне, муж моей сестры Сигрун. Что передавал Хельги?

Эйлиг усмехнулся:

— Тебе, Бьёрн, Хельги велел передать только на словах. А для тебя, раз ты — Ингрид, есть у меня и кое-что потяжелее…

Он порылся в кошеле и вынул две серебряных серьги, сделанных в форме толстых колец, покрытых узором.

— Конечно, с такими серьгами, как у тебя, им не сравниться, да все равно серьги эти хорошей готландской работы.

Тут Ингрид схватилась за уши и поняла, что вышла из амбара, где они жили в серьгах Акселя. Она торопливо вынула их из ушей и сунула в платок. А на место золотых вставила серебряные, что ей дал Эйлиг.

— Неважно, из чего они сделаны, — сказала Ингрид, — важно, кто их шлет. Говори, какие у тебя вести от Хельги.

И купец рассказал, что встретил Хельги в добром здравии на острове Бирка, что на озере Меларен. Что выглядел он, как заправский воин, и в поясе его было серебро, и слышал купец разговоры и о золоте. Сам Хельги сказал, что служит ярлу Эйрику сыну Хакона на корабле Гудбранда Белого. И прошлым летом был в набеге на землю вендов и пруссов, где взял много серебра. И передает он поклон брату своему и родителям своим, а отдельный поклон и подарок — Ингрид, дочери Одда Одноногого.

Бьёрн, когда услышал эти слова, широко улыбнулся, а Ингрид улыбнулась еще шире. Но Эйлиг продолжил:

— Еще Хельги сказал, что дали они клятву конунгу Олафу сыну Трюггви не ступать на норвежскую землю пять лет. И один год уже прошел. Так что остается еще долгих четыре года. Но что верит он в свое возвращение и что будет у него тогда достаточно серебра, чтобы купить себе усадьбу и корабль. Так что просит ждать его.

Улыбки у Бьёрна и Ингрид пропали, но Ингрид сказала:

— Передай Хельги, что буду ждать его и пять, и десять лет. И не нужна мне усадьба, лишь бы сам он скорее воротился.

И с этим словами она убежала к отцу и Акселю. А Бьёрн протянул Хёгни маленькую серебряную монету и сказал, что благодарны они ему за добрую весть и готовы отплатить добром в случае чего.

Одд и Аксель обрадовались, когда увидели, что Ингрид бежит к ним, но тут же лица у обоих вытянулись, потому как заметили они, что вместо золотых змеек в ушах у Ингрид — толстые серебряные кольца.

И когда Ингрид подошла, она протянула золотые серьги Акселю в ладони и сказала:

— Большая честь для меня, Аксель Сигурдсон, что готов ты был взять меня в жены. И готова я была выйти за тебя, но был у нас с отцом уговор о том, что если получу до конца ярмарки вести от своего суженого, то не выйду ни за кого другого. Так что прости меня, если обманула твои надежды.

И она поклонилась Акселю, но видно было, что лицо ее смеется. Одд от ярости не мог вздохнуть, но потом справился с собой и крикнул:

— Никакой он тебе не суженый, этот мальчишка! Не было у нас даже разговора с ним и его отцом о твоей свадьбе! Ты выйдешь замуж за Акселя!..

Но Аксель сплюнул и забрал свои серьги:

— Нечасто я видел, чтобы женщина отдавала золото в обмен на серебряные побрякушки. И видно, не сулит это ничего хорошего нашей свадьбе. Так что, Одд, не стоит тебе злиться на дочь. Многие бы сказали, что такова твоя судьба.

И он развернулся и пошел прочь.

Одд схватил Ингрид за плечо и потащил за собой в амбар, где они жили.

— Что тебе передал этот купец, что ты так обрадовалась? — сквозь зубы спросил он.

— Он сказал, что Хельги жив и здоров и шлет мне подарок, потому что помнит и любит меня. И что он стал воином, и в поясе у него звенит серебро, — ответила Ингрид.

— А ты уж и обрадовалась… Ты помнишь, что он на пять лет изгнан? Ты хочешь стать старой девой? А если он упадет в море, опившись пива, или его худое тело проткнут мечом, когда он будет мешаться настоящим воинам в какой-нибудь битве?.. Ради чего ты будешь ждать его все эти годы?