Эмма Донохью - Запечатанное письмо

Фидо нахмурилась. Возможно, Хелен и можно было сравнить с шекспировской героиней, но Гарри Кодрингтон, рассудительный и выдержанный, как все истые англичане, не имеет ничего общего с доверчивым, пылким и ревнивым мавром.

— Дорогая моя, неужели за годы совместной жизни вы не научились быть друг к другу добрее, снисходительнее?

— Ах ты святая невинность! — вздохнула Хелен. — Это не зависит от прожитых лет.

Утром в начале сентября еще холодно. Фидо, стоя в душе, решительно потянула на себя рычаг. Ледяной поток воды заставил ее вздрогнуть. Затем, кашляя, она энергично растерлась полотенцем. Большинство женщин при малейших признаках недомогания остаются в постели, но, по мнению Фидо, весь этот сложный механизм тела должен непрерывно находиться в движении.

Снаружи донесся стук подбитых железом башмаков молочницы. Скоро она поднимет свой тяжелый бидон, наполнит свежим молоком бутылку в полкварты для мисс Фейтфул и подвесит ее на крючок к перилам крыльца.

Фидо продолжала анализировать позавчерашний разговор с Хелен на Экклестон-сквер. Рассказ о своей работе ей явно не удался; она не сумела передать восторг, который испытывает от сознания важности движения, которое втягивает в свою орбиту все больше умных и энергичных людей, и не только женщин. Сейчас, когда, как принято говорить, система определяет все (ох уж эта избитая фраза!), когда не находится виноватых в социальных болезнях общества, женщины из Лэнгхэмской группы — совместно с мужчинами из Национального общества социологических наук и еще из некоторых передовых организаций — утверждают: это не так! Фидо видела изменения, происходящие за одно поколение; устаревшие взгляды и предубеждения теряют свою силу. Она работала упорно и с энтузиазмом, чтобы другие женщины могли обрести свободу, порвать сковывающие их цепи — будь то нищета, депрессия, материальная зависимость или привычка к праздному, бездумному образу жизни. Эта великая цель заставляла Фидо каждый день вставать в шесть утра и чувствовать прилив энергии, как бы она ни устала накануне. Так почему ей кажется, что у Хелен создалось впечатление, будто она только и занимается пустыми склоками с другими благодетелями человечества?

Главная контора издательства «Виктория-пресс» расположена в доме номер 9 по Грейт-Корэм-стрит, в пяти минутах быстрой ходьбы от ее дома. (Она на ходу заметила ошибку в рекламном плакатике, который высоко держит мальчик, продающий газеты: «Эвакуация Атланты завершает четырех месячную осаду», и посоветовала ему написать слово «четырехмесячную» слитно.)

В типографском цехе она увидела Глэдис Дженнингс и тепло поздравила ее с выздоровлением после оспы; на воспаленном лице девушки еще остаются корочки на месте язв, но Фидо сделала вид, что ничего не заметила. Затем она остановилась у стола Флоры Парсонс.

— На исправление этой статьи уйдет полдня, — сказала она, возвращая ей длинный лист, испещренный сделанными дома пометками красным карандашом. — Если бы вы работали внимательно, как это делает мисс Дженнингс…

— Простите, мэм, — опустив голову, пробормотала Флора Парсонс, продолжая выхватывать литеры из алфавитных ящичков.

— Дело не в моем прощении, — безнадежно вздохнула Фидо. — Я просто объясняю вам, почему мисс Дженнингс зарабатывает восемнадцать шиллингов, а вы всего десять. Именно поэтому я плачу вам за лист, а не за неделю: ваш заработок зависит только от вас самой.

— Вы очень добры к нам, мэм.

Фидо не обратила внимания на прозвучавшую в голосе девушки язвительную нотку. Эта белокурая работница — тяжелый случай: сирота из работного дома, она служит здесь уже четвертый год, но по-прежнему небрежна и невнимательна. К тому же она уже успела обручиться с одним из младших наборщиков, мистером Недом Данстеблом, что очень огорчает Фидо: молодые руки обучаются быстрее старых, но многие девушки не дают себе труда овладеть профессией в надежде выйти замуж и оставить работу.

— Вы недооцениваете себя, мисс Парсонс, — неожиданно для себя сказала она.

Наборщица подняла на нее удивленный взгляд.

— Меня просто изумляет, как вам, не получившей школьного образования, удалось так быстро выучить грамматику.

Та пожала плечами:

— Наверное, по текстам, которые я набирала. Старик Роберт Оуэн [21] Оуэн Роберт (1771–1858) — английский философ, педагог и социалист; один из первых социальных реформаторов XIX в. назвал бы это распространением образования.

Фидо наклонилась ближе к ней.

— Но вот что меня огорчает… — Она помолчала, собираясь с мыслями. — Если бы вы работали с полной отдачей, то стали бы у нас самой быстрой и аккуратной наборщицей. Накопили бы немного денег и вышли замуж, по меньшей мере, почти на равных условиях. Вообще я еще не нанимала замужних женщин, но в вашем случае…

Флора Парсонс прервала ее с загадочной усмешкой:

— Спасибо, мэм, не беспокойтесь, мы с Недом будем хорошо жить.

Пожав плечами, Фидо направилась в свой кабинет.

Она продолжила читать гранки, размышляя о том, что хорошо бы найти для корректуры грамотную леди, только вряд ли она может себе это позволить: в этом году шесть ее помощниц стали квалифицированными наборщицами, так что им придется платить в полтора раза больше.

С расстроенным видом вошел мистер Хед, держа в руке «Типографский журнал».

— Вот, мисс Фейтфул, посмотрите. Лондонское общество наборщиков ищет возможность заставить своих членов отказаться исправлять тексты, которые набирали женские особи.

Фидо вспыхнула от негодования. А она-то надеялась, что собратья по цеху уже не испытывают неприязни, хотя бы потому, что «Виктория-пресс» не собирается снижать жалованье…

— Женщины, мистер Хед, если можно, — поправила она, не отрываясь от текста. — «Женская особь» — это звучит так, словно речь идет о животном. Разве я называю представителей вашего пола самцами, как если бы вы были орангутангами?

Хед усмехнулся, но сразу посерьезнел:

— Что, если общество объявит нашей типографии бойкот?

Фидо заставила себя успокоиться, прежде чем ответить:

— Вы получили прямое указание от своих работодателей?

— Нет, нет! — испуганно ответил он. — Они не знают, что я работаю здесь наборщиком.

Словно ее типография — подпольный игорный дом или притон для курильщиков опиума!

— Что ж, в таком случае, мистер Хед, советую вам выкинуть все это из головы. А если этот черный день настанет, вам придется решать, оставить или нет работу, которую, как мне кажется, вы находите удобной и выгодной.

Он уныло кивнул и продолжал топтаться на месте.

— Мы с мистером Кеттлом думаем, может, нам поменять имена?

Она оторопело посмотрела на него.