Петер Фёльдеш - Драматическая миссия (Повесть о Тиборе Самуэли)

…Итак, белые орудуют в непосредственной близости от цитадели рабочего класса. Опорной базы у них здесь нет. Отсюда вывод: в их планах отведена особая роль Дунаю. Вот, к примеру, донесение разведывательной службы, датированное 8 июня и составленное по агентурным данным, полученным из Вены: организация контрреволюционного путча в Пеште возложена на некоего капитана речной флотилии.

О политическом комиссаре Главного штаба Дунайской флотилии Анкнере сообщается, что он установил в Вене связи с эмигрантскими кругами венгерской аристократии, с русскими белогвардейцами-колчаковцами и с Каннингхемом — главой английской военной миссии в Вене… Ясно! Белые делают ставку на мониторы!

Со скрипом и лязганьем по соседнему пути отходит товарный состав, кондуктора свистят, машут сигнальными флажками. Теперь из окна Лейриц увидел мост Фердинанда. Взявшись за руки, по мосту бегут две девушки. Ветер развевает их яркие цветастые юбки. Эх, скорее бы мир! Чтобы все вокруг было тихо.

И Лейриц вздохнул и провел рукой по лбу. Когда-то это будет…

…Итак, вдохновители мятежей рассчитывают на поддержку Дунайской флотилии, а также на реакционные силы, притаившиеся в Будапеште. На военно-транспортных судах не представит особых трудностей переправить в Задунайский край белые банды, сколоченные в селениях междуречья Дуная и Тисы. Как только мятежи охватят прибрежные районы, заговорщики попытаются разминировать заграждения на Дунае, и тогда флотилия Антанты сможет беспрепятственно снабжать мятежников оружием и боеприпасами. Значит, нужно действовать, не теряя времени, и политуполномоченный по области уже запросил из Будапешта целый полк. Лейриц откинулся в кресле. По мере поступления новых донесений можно будет в пути уточнить обстановку. Если все сложится благоприятно — замыслы врага будут сорваны.

Принялся составлять тексты телеграмм. Обозначил на оперативной штабной карте кружками основные очаги мятежей, и нынешних и уже подавленных, рядом поставил даты. Это помогало изучить обстановку в тех районах, где действовали враги, и установить взаимосвязь событий.

Лейриц — не только помощник Самуэли, он и заведующий канцелярией чрезвычайного трибунала, и начальник штаба особого отряда. Что говорить, по существу, Лейриц возглавляет штаб по борьбе с контрреволюцией.

Раздались гудки. Это автомашина Самуэли въехала через железные ворота вокзала со стороны Вацского шоссе и затормозила у платформы. Нарком вышел из машины, и бойцы особого отряда тотчас, же вкатили ее на открытую платформу.

— Привет, — входя в салон-вагон, сказал Самуэли начальнику штаба, вставшему перед ним во фронт. — Где? — коротко спросил он.

— В Шольте, Дунапатае и его окрестностях, — четко доложил Лейриц, — согласно донесению, бунтовщики захватили также села Нецел, Бичке и продвигаются в направлении Кишкёрёша. Калочу удерживает всего горстка красногвардейцев.

Повесив на вешалку кожаную фуражку, Самуэли подсел к столу Лейрица. Он просмотрел отчеркнутые красным карандашом строки донесений, ознакомился с предложениями Лейрица и лишь после этого завизировал телеграмму начштаба, в которой тот запрашивал у Ставки главного командования новую береговую батарею для защиты минного заграждения. Тексты двух других телеграмм Тибор отложил в сторону.

— Корвина предупреждать нет нужды, — сказал Самуэли. — Он и без того знает, что в Будапеште назревают грозные события. По сведениям его агентуры, заговорщики свили гнездо на кораблях флотилии. Но, увы, к сигналам Корвина ни в одной из инстанций не желают прислушиваться. Все впали в какой-то неоправданный оптимизм. Предостережения Корвина встречают иронической усмешкой: дескать, контрреволюционный путч возможен где угодно, только не в Будапеште. К тому же военный комендант столицы Хаубрих и сам, в случае чего, мол, прекрасно справится с положением. Однако у Корвина имеются сведения, что окружение Хаубриха сочувствует белым. Вполне вероятно, что и он заодно с ними.

Но Корвину говорят, главное — проявлять умеренность… Тогда не будет никакой контрреволюции.

— Что же в таком случае делать нам? — озабоченно нахмурился Лейриц.

Самуэли молча барабанил пальцами до столу.

— Нам? Ничего не остается, как прибегнуть к партизанским действиям, — заключил он. — Чтобы помешать переправе контрреволюционных банд, мы. пожалуй, запросим у Ставки не один монитор, как ты предлагаешь, а всю флотилию, что стоит в Обудайском затоне. Ведь сейчас в боевой готовности три-четыре корабля. Странно, конечно, что в военное время большая часть речной флотилии не на ходу. Ну а если вся действующая флотилия будет в моем распоряжении, тогда пусть заговорщики и не помышляют о путче! Кстати, надо бы в Наркомате внутренних дел запросить надежного и опытного комиссара, пусть присматривает за бывшими офицерами флота и держит их под своим контролем. И пусть сразу же примет под свое начало мониторы и ведет их в район предстоящей операции.

Лейриц поспешил на вокзальный телеграф. Вошел Ласло Самуэли.

— Спецпоезд готов к отправке, — доложил он и спросил: — Мыслимое ли дело, Тибор, чтобы в Пеште заговорщики устроили путч?

— Я бы нисколько не удивился, если бы это было именно так, — ответил Тибор, доставая из ящика письменного стола большой армейский пистолет. — По городу распространяют слухи, что Кунфи и его единомышленники «добиваются демократии», что нас, то есть коммунистов, совсем «смяли». Отвод наших войск из Словакии тоже вызывает смятение. Разве заговорщики упустят такой выгодный момент? Конечно же они постараются воспользоваться ситуацией и осуществить свои замыслы…

Вернулся Лейриц и показал Тибору только что полученную телеграмму от военного коменданта Будапешта Хаубриха:

«40-й полк будапештской дивизии металлистов поднят по боевой тревоге. Завтра он поступает в распоряжение вашего штаба и под командованием бывшего полковника Имре Фехера выступит в поход для участия в операциях по ликвидации мятежей».

— Будем ждать его прибытия? — спросил Лейрин, и Тибор укоризненно покосился на него. Тот понимающе улыбнулся, тряхнул головой и сам же ответил: — Нет! Войдем в соприкосновение с ним па фронте. Отправляемся не позже чем через час. Действовать оперативно, по-самуэлевски… Уж как водится!

Но Тибору сейчас не до шуток. Он резко поднялся с места.

— Одного я не могу понять! Среди офицеров флота, действительно, немало реакционеров и авантюристов. Но матросы? Ведь это самый революционный народ. Как же получилось, что на них опирается контрреволюция? Чем сбила с толку этих ребят? Какой лозунг выдвинула?

Спецпоезд дошел до Кунсентмиклоша. Дальше к месту назначения особому отряду пришлось добираться на подводах. Но как ни подстегивали возницы лошадей, автомашина, в которой ехали братья Самуэли, Лейриц и несколько бойцов-ленинцев, далеко опередила их.