Йожо Нижнанский - Кровавая графиня

— Надеюсь, для меня смерть сделает исключение. А если и нет, я все равно успею отблагодарить вас за материнскую заботу. У меня такое ощущение, словно я ваш сын, и сердце мое переполнено сыновней благодарностью.

Алжбета Батори лишь с великим усилием превозмогла искушение ударить его по губам. Этот нахал становится в сыновнюю позу, дабы намекнуть на ее годы.

Он наслаждался ее видом: пущенная им стрела точно попала в цель.

— Прежде всего я обезврежу всех разбойников, — сказал он. — Мой гайдук еще не вернулся, но я уверен, что он найдет убежище грабительской ватаги. Я действительно мечтаю встретиться с ними, главным образом с Андреем Дроздом.

Услышав эти слова, Эржика побледнела. Она пытливо вперила глаза в лицо графа, пытаясь по его лукавому выражению определить, что же он замышляет против Андрея Дрозда.

— Ах, милая невеста! — воскликнул он, словно только сейчас заметил ее. — Вам сделалось нехорошо? Вы так бледны!

Она промолчала. Граф подошел к ней так близко, что она чувствовала на лице его дыхание, и стал тихонько, с улыбчивым лицом что-то говорить ей, словно нашептывал доверительные, нежные слова.

— Признайтесь, что вы его еще любите?

— Через несколько часов я стану вашей женой и знаю свой долг, — ответила она уклончиво.

— На прямой вопрос, — он схватил ее за дрожащую руку, я жду прямого ответа: вы любите его?

Она ответила измученным взглядом.

— Люблю! — Слово прозвучало так громко, что это услыхала Алжбета Батори, стоявшая чуть поодаль.

— Они так влюблены друг в друга, что без конца признаются в этом, — заметила она растерянно, не поняв Эржику.

— Если вы его так любите, почему вы не последовали голосу своего сердца и не убежали по крайней мере в последнюю минуту, ночью перед свадьбой? — полюбопытствовал граф Няри.

— Вы же сами знаете, что я не могла этого сделать. До вчерашнего дня меня стерегли гайдуки чахтицкой госпожи, а сегодня ночью — ваши.

— Ох, простите, милая невеста, я укорил вас в том, в чем, собственно, сам виноват.

— Но, помешав мне бежать, вы, сударь, лишили меня возможности спасти вашу жизнь.

— Я знаю, — сказал он растроганно, и Эржика тщетно пыталась угадать, искренне ли он взволнован или лжет, — и благодарю вас за это. Надеюсь, что прежде, чем ваша милая приятельница прикажет меня отравить, у меня еще будет время вознаградить вас.

— Для вас вознаграждение означает только мщение!

— Не всегда, — улыбнулся граф Няри, надев опять привычную маску.

— Последний раз предупреждаю вас, сударь. Не тратьте времени ни на мщение, ни на расплату. Свадьба — это ваша смерть!

— В таком случае вы не должны были бы меня предупреждать, а, напротив, торопиться со свадьбой, чтобы как можно скорее получить свободу.

— Мне милее рабство, чем свобода, купленная смертью другого человека!

— Вы в самом деле, милая моя невеста, обо мне такого нелицеприятного мнения? Вы думаете — меня можно отравить, когда я об этом знаю?

— Если вам и удастся спастись при первой попытке, кто знает, повезет ли вам при второй. Пусть даже сто раз вероломная смерть обойдет — в сто первый она все же настигнет вас!

— К счастью, я не трус. Несмотря на то что вы так убедительно стращаете меня, я не бегу! И не делайте этого и вы, прошу вас, даже если бы вам подвернулась возможность, во что я не очень верю. Я люблю вас и обещаю сделать вас счастливой.

Она посмотрела на него с изумлением. До чего это необычный человек! Ему угрожает верная смерть, ведь и он, должно, в этом убежден, и несмотря на все он хочет пойти с ней под венец, и вид у него при этом самый счастливый.

Разговор их показался Алжбете Батори подозрительным — она подошла к ним в сопровождении нескольких гостей. Жених озорно смеялся, невеста была мрачна и печальна.

— Мы немного повздорили, — объяснял граф Няри. — В самом деле, тут мы немного поторопились, но разве это не предвестие счастливого брака?

Гости рассмеялись, с ними и Алжбета Батори, которая тотчас спросила:

— А почему вы повздорили?

— Из-за пустяка. А точнее — из-за детей.

Эржика смотрела на него во все глаза.

— Из-за каких детей? — прозвучал нетерпеливый вопрос.

— Из-за наших, — рассмеялся граф Няри. — Эржика хочет девочку, а я — сына.

Эржика вспыхнула румянцем. Ей бы сквозь землю провалиться — только не чувствовать на себе эти смеющиеся взгляды, наслаждавшиеся ее стыдливостью.

— Но мы договоримся! — воскликнул граф Няри лукаво. — Пусть это будут двойняшки, мальчик и девочка!

Гости ответили громким хохотом.

Эржика в мучительном смущении спрятала пылающее лицо в ладони и бросилась наутек, словно этот веселый смех мог ее осквернить.

Она заперлась в своей комнате, легла на кровать и разрыдалась, будто хотела выплакать всю боль, все страдания.

Часы между тем спешили. Уже кончилось богослужение, за которым должно было последовать венчание.

В замке царило лихорадочное оживление. Рой портных одевал невесту. Она совсем пала духом, словно собиралась не на свадьбу, а на похороны. Зато граф пребывал в прекрасном настроении, дружески похлопывал по плечам своих гайдуков и шутил даже с Фицко.

— Если бы Бог сотворил тебя в таком настроении, как у меня сейчас, Фицко, ты был бы покрасивее! — крикнул он ему, и весь двор расхохотался.

Горбун покосился на графа и исчез в замке.

На дворе появилась нарядная карета чахтицкой властительницы. Солдаты приветствовали ее восторженным ревом.

Поначалу намеревались идти в храм пешком, но Эржика решительно воспротивилась. Дорога от замка до церкви, длиной примерно в три сотни шагов, была окаймлена толпами горожан, высыпавших из храма, чтобы поглазеть на свадебный кортеж. У Эржики закружилась голова, когда она представила себе, какое множество любопытных глаз вопьется в нее, пытаясь проникнуть в самые затаенные ее мысли и чувства. Ни за что на свете она не отдаст себя во власть этих глаз, она спрячется в углу кареты.

Девушки забрасывали цветами дорогу от замка к храму. Цветов было столько, что казалось, будто обобрали все сады и уже пустеющие с приближением осени леса, луга и поля.

На дворе усердные руки украшали и увенчивали карету, и граф Няри сам вплетал в колеса свежую хвою.

— Беги к священнику, — приказал он гайдуку. — Почему он еще не приказал звонить в колокола? Пусть благовестят все колокола и возгласят миру, что граф Няри женится!

Вскоре над Чахтицами поплыл колокольный звон, он еще больше подогревал свадебное настроение.

Ратники отошли от кареты, теперь вокруг ее замельтешили свадебные гости. Нарядный гайдук с цветистым кнутом в руке взошел на козлы.

Вдруг по двору прошелестел вздох восторга. К карете приближалась Алжбета Батори. Она вела за руку Эржику Приборскую. Все зачарованно впились в них взглядами. Женщины были так прекрасны, что трудно было решить, кому из них отдать предпочтение. Графиня, сознавая впечатление, вызванное ее величавостью и великолепно подобранным нарядом, победоносно оглядывалась по сторонам. Невеста, пылавшая от возбуждения, была хороша, как роза, не ведающая о своем очаровании. Ее весенний облик, обворожительная молодость выразительно оттенялась осенней, зрелой красотой графини.