Кристиан Жак - Сын Солнца

Удача еще раз улыбалась ему. Во время этой кампании у него будет возможность переговорить с отцом и определить свое будущее. Эта перспектива вполне заслуживала усилий, хотя оставить покой и уют дворца было для него тяжелым испытанием.

Разочарование Рамзеса только подстегивало его.

Бакхену не понравился новый состав призывников — одни провинциалы. Когда появлялась угроза войны, набирали воинов-добровольцев, мечтающих о подвигах в дальних странах. Но это войско неотесанных крестьян не двинется дальше границ Мемфиса и скоро вернется на свои поля.

Бакхен — управляющий конюшен, наделенный незаурядной силой, с квадратным лицом и короткой бородкой, должен был инструктировать молодых новобранцев.

Своим хриплым голосом он приказал взять каждому мешок с камнями, взвалить на правое плечо и бежать с ним вдоль стен казармы до тех пор, пока он не прикажет остановиться.

Отбор был жестоким и немедленным. Большая часть новичков плохо рассчитали свои силы. Задыхаясь, они сбрасывали свою ношу. Бакхен подождал, пока осталось человек пятьдесят, и только тогда прервал испытание. Вдруг он с удивлением узнал одного из воинов. Выше своих товарищей на целую голову, он, казалось, совсем не устал.

— Царевич Рамзес! Вам здесь не место.

— Я желаю выдержать это испытание и получить свидетельство о пригодности к военной службе.

— Но… Вам нет необходимости это делать! Вам достаточно…

— Я так не считаю, и ты тоже. Воина на папирусе не воспитаешь.

Застигнутый врасплох, Бакхен теребил кожаные браслеты, подчеркивающие размеры его бицепсов.

— Это щекотливый вопрос…

— Ты что боишься, Бахкен?

— Я боюсь! Становитесь в строй вместе с остальными!

Три дня подряд Бакхен изматывал людей до изнеможения. Он отобрал два десятка человек, наиболее стойких. Рамзес был среди них.

На четвертый день началось обучение владению оружием: дубинками, короткими мечами и щитами. Бакхен ограничился тем, что дал несколько советов, а затем приказал юношам сражаться друг с другом.

Когда один из них был ранен в руку, Рамзес бросил свой меч на землю. Его товарищи последовали примеру Сына Фараона.

— Что это вы? — прогремел Бакхен. — Продолжайте упражнение. Или убирайтесь отсюда!

Новобранцы подчинились требованию инструктора. Слабые и неловкие отсеялись. Из первоначального состава осталось только двенадцать добровольцев, которые были признаны годными к тому, чтобы стать профессиональными воинами.

Рамзес держался молодцом. Десять дней напряженных занятий не охладили его энтузиазма.

— Мне нужен один офицер, — объявил Бакхен утром на одиннадцатый день. Все кандидаты, за исключением одного, оказались равными по ловкости в обращении с луком из дерева акации, стрелы которого летели на пятьдесят метров.

Приятно удивленный, Бакхен тогда показал им очень большой лук, украшенный роговыми пластинками, потом установил в ста пятидесяти метрах от лучников медный слиток.

— Возьмите это оружие и попадите в цель.

Большинству не удалось даже натянуть лук.

Двое выстрелили, но стрелы едва пролетели метров сто.

Рамзес под насмешливым взглядом Бакхена подошел последним. Как и его товарищи, он имел право на три выстрела.

— Лучше бы Сын Фараона не выставлял себя посмешищем. Более сильным, чем вы, не удалось попасть в цель.

Сосредоточившись, Рамзес думал только о мишени, в этот момент для него ничто больше не существовало.

Чтобы натянуть лук, потребовалось неслыханное усилие. Рамзес до боли напряг мышцы — и справился с тетивой, сделанной из бычьего сухожилия.

Первая стрела прошла слева от цели. Бакхен рассмеялся.

Рамзес выдохнул, затем задержал дыхание и почти сразу же выпустил вторую стрелу, которая пролетела над медным слитком.

— Последняя попытка, — объявил Бакхен.

Сын Фараона на минуту закрыл глаза и представил себе цель. Он вообразил, что она близко, что он становится стрелой, испытывающей властное желание слиться с целью.

Эта попытка принесла победу. Стрела пронзила воздух, как злой шершень, и проткнула медный слиток.

Все новобранцы приветствовали победителя радостными криками. Рамзес вернул большой лук Бакхену.

— Я предлагаю вам еще одно испытание, — сказал инструктор, — рукопашный бой со мной.

— Таково правило?

— Так решил я. Вы боитесь драться со мной?

— Выдайте мне свидетельство офицера.

— Сражайтесь и докажите, что способны биться с настоящим воином!

Рамзес был выше Бакхена, но не так силен и вынослив, поэтому он сделал ставку на свою реакции. Инструктор атаковал без предупреждения. Сын Фараона уклонился, и кулак Бакхена лишь задел его левое плечо. Пять раз подряд удары инструктора уходили в никуда. Взбесившись, он ухватился за левую ногу противника и лишил его равновесия, но тот высвободился, ударив противника ногой в лицо, а затем что есть силы рубанул Бакхена ребром ладони по затылку.

Рамзес решил, что выиграл схватку. Но в порыве ярости Бакхен поднялся и, бросившись на Рамзеса, сшиб его ударом головой в грудь.

Красавица Изэт смазывала грудь возлюбленного сильнодействующим бальзамом, и боль быстро утихла.

— Ну разве у меня не рука ценительницы?

— Я был глупцом, — пробормотал Рамзес.

— Это чудовище могло убить тебя.

— Он делал свою работу, а я решил, что победил его. Если бы удар пришелся в лоб, я бы уже был мертв.

Рука Красавицы Изэт ласкала все нежнее и смелее.

— Я так счастлива, что ты остался жив! Война — такая мерзость!

— Иногда она необходима.

— Ты знаешь, как я люблю тебя!

Девушка обвилась вокруг Рамзеса с гибкостью стебля лотоса.

— Забудь о битвах и насилии. Разве я не лучше их?

Рамзес не оттолкнул ее и поддался удовольствию, которое она ему дарила. Однако он испытывал более сильное счастье, о котором ей не сказал: он был доволен, что получил свидетельство офицера.

Возвращение египетской армии отмечалось пышным праздником. При дворе с тревогой следили за ее походом, восстание ливанцев было быстро подавлено, и они вскоре заявили о своей вечной преданности и желании оставаться верными слугами Фараона. В подтверждение Сети потребовал большое количество кедрового леса высшего качества, чтобы воздвигнуть новые шесты для флагов перед храмами и соединить несколько праздничных кораблей, которые будут нести во время процессии. Князья Ливана объявили, что Фараон — воплощение Ра, Божественного Света, и что он дал им жизнь.

Сети вошел в Сирию, не встретив сопротивления благодаря быстроте своего вмешательства. Хеттский царь Мувапали не успел собрать армию и предпочел наблюдать за развитием событий издалека. Поэтому укрепленный город Кадеш, символизирующий мощь хеттов, открыл свои ворота. Оставшись без поддержки, он бы все равно сдался после нескольких штурмов. Сети, к изумлению своих военачальников, ограничился лишь тем, что воздвиг стелу внутри Кадеша, вместо того, чтобы стереть крепость с лица земли. Далеко не все были согласны с Фараоном и пытались разгадать, какова цель этой невероятной стратегии.