Кристиан Жак - Под акацией Запада

— Этот проклятый бык уже найден?

— Только один Фараон может его опознать.

— В таком случае, почему он бездействует?

— Еще не закончился период траура.

— Если мы сможем положить у входа в подземный храм труп нового Аписа… слава Рамзеса будет уничтожена!

— У моего управляющего есть для тебя послание.

— А ну-ка покажи!

Урхи-Тешшуб вырвал из рук Танит черепок из известняка. По сведениям информатора, соответствующий требованиям бык был обнаружен в небольшой деревушке к северу от Мемфиса. Его владелец требовал за него очень высокую цену.

— Я немедленно выезжаю, — сказал Урхи-Тешшуб.

В знойный полдень деревушка, казалось, дремала. У колодца под пальмами две девочки играли в куклы. Поодаль их мать чинила ивовые корзинки.

Когда лошадь Урхи-Тешшуба ворвалась в этот безмятежный мир, испуганные девочки, бросив свои куклы, убежали к матери, которая сама была повергнута в трепет свирепостью, исходящей от длинноволосого всадника.

— Эй ты, женщина, скажи, где живет владелец сильного черного быка.

Женщина попятилась, прижимая к себе детей.

— Говори или отведаешь моих кулаков!

— В северном конце деревни, на ферме с загоном…

Лошадь устремилась в заданном направлении. Несколько минут скачки — и Урхи-Тешшуб увидел загон.

Великолепный черный бык с белыми пятнами мирно пережевывал жвачку.

Хетт спешился, чтобы рассмотреть его поближе: бык обладал всеми отличительными признаками Аписа!

Урхи-Тешшуб побежал к главному зданию фермы, где крестьяне складывали корм для скота.

— Где хозяин?

— Под навесом.

Урхи-Тешшуб был у цели; он заплатит, не торгуясь.

Лежащий на циновке хозяин открыл глаза:

— Как доехал, благополучно?

Хетт замер:

— Ты…

Серраманна медленно встал, распрямив свои могучие плечи.

— Интересуешься скотоводством, Урхи-Тешшуб? Прекрасная мысль! Это одно из основных занятий в Египте.

— Но ты не…

— Владелец этой фермы? Конечно, да. Отличная ферма, которую я смог приобрести благодаря щедрости Рамзеса. Я проведу здесь спокойную старость. Ты хочешь купить моего самого красивого быка?

— Нет, ты ошибаешься, я…

— Когда мы с Амени заметили, как ты засуетился в поисках быка, у личного писца Фараона возникла забавная идея: раскрасить шкуру этого животного характерными символами быка Аписа. Но эта проделка останется между нами, ведь правда?

Период траура завершался, и ритуалисты начали волноваться: почему царь не приступает к поискам нового Аписа? Посетив несколько раз надземный храм быков Аписов и поработав несколько дней над обрядом первой династии, который позволял Аписам воскреснуть, Рамзес слушал своего сына, верховного жреца Птаха, рассказывающего ему о непрерывной деятельности бога строителей как в небесных пространствах, так и в ульях или в чреве гор. Созидательное слово Птаха отзывалось в каждом сердце и облачалось в определенные языковые формы, красивые и правильные.

За неделю до предначертанного дня даже Ка не скрывал своего беспокойства.

— Твое Величество, траур…

— Знаю, сын мой. Не волнуйся, наследник усопшего Аписа существует.

— Если он далеко отсюда, доставка займет много времени.

— Сегодня ночью я буду спать в подземном храме и попрошу богов и Нефертари указать мне дорогу.

С наступлением вечера Рамзес остался наедине с династией Аписов. Он знал каждого по имени и взывал к единой душе, которая связывала их между собой. Лежа на узком ложе в келье жреца, Рамзес доверил свое сознание сну, сну, в котором он сможет летать, как неутомимые птицы. Как если бы его тело вдруг обрело крылья, царь покинул землю, поднялся в небо и увидел…

Он увидел Верхний и Нижний Египет, провинции, города и села, большие храмы и маленькие святилища, Нил и оросительные каналы, пустыню и пашни.

Сильный северный ветер подгонял корабль Фараона, направлявшийся в Мемфис; стоя на палубе, Рамзес с неутоленным удовольствием наслаждался пейзажами своей страны.

Ка с уверенностью подтвердил ритуалистам и двору, что он едет с отцом опознать быка Аписа и привезти его в Саккару. Зная, какие драматические события последуют в случае неудачи, верховный жрец боялся даже думать об этом.

— Мы подъезжаем, — сказал он Фараону.

— Это путешествие показалось мне таким коротким… Время исчезает, когда нас окружает такая красота.

В полном составе жрецы Абидоса встречали Фараона на пристани. Верховный жрец поздоровался с Ка:

— Его Величество прибыло для подготовки таинств Осириса?

— Нет, — ответил Ка, — Рамзес убежден, что новое воплощение быка Аписа находится здесь.

— Если бы это было так, мы бы предупредили Его Величество! Но на чем основывается его убеждение?

— Это знает только он один.

Верховный жрец Абидоса был поражен.

— Вы попытались убедить отца?

— Он — Рамзес.

Все ожидали, что Фараон обследует окружающую местность, но он, не колеблясь, направился к пустыне, к гробницам фараонов первой династии. В Саккаре покоились их мумии, в Абидосе продолжалось их сияющее существование. Тамариски отбрасывали тень на гробницы.

Рамзес увидел его в тени дерева.

Великолепного черного быка, который вытянул морду в сторону человека, идущего к нему.

Это была именно та сцена, которую Фараон видел во сне, посланном ему в храме Аписов.

Бык не проявил агрессивности, как если бы он вновь встретил старого друга после долгой разлуки.

На лбу у быка был белый треугольник, на груди и на боку — лунный серп, хвост в черную и белую полоску.

— Идем, Апис, я увезу тебя в твой дом.

Когда царский корабль причалил к главной пристани мемфисского порта, весь город уже ликовал. Сановники Пи-Рамзеса покинули столицу, чтобы полюбоваться новым Аписом, сила которого позволит Фараону царствовать еще долгие годы. Приехал даже Амени, но не для участия в празднествах, а потому, что у него были плохие известия.

Под приветственные возгласы царь и бык сошли с корабля и направились к храму Птаха, где в просторном загоне недалеко от храма будет жить отныне воплощение Аписа в окружении коров одна другой краше.

У ворот храма совершался старинный ритуал: знатная женщина, пользующаяся безупречной репутацией, стала перед быком. Она подняла до живота свое платье и обнажила половой орган. Так жрица Хатхар под смех толпы встречала оплодотворителя, который обеспечит потомство Аписов.

Стоявший в первом ряду ликующей толпы Урхи-Тешшуб не знал, куда смотреть. Эта необычная сцена: бесстыдная женщина, сама хохотавшая до упаду, невозмутимый бык и народ, преклоненный перед Рамзесом… Рамзесом Великим, могущественным Фараоном Египта!

Любой другой уже давно смирился бы, но Урхи-Тешшуб был хеттом, военачальником, и Рамзес украл у него трон. Он никогда не простит ему, что великий хеттский народ, некогда победоносный, утратив свою воинственность, склонил голову перед вчерашним противником.