Тейлор Колдуэлл - Монгол

— Нам не стоит зря тратит время, рассуждая о верности сыну Есугея, — заявил тот.

Кокчу улыбнулся:

— Кюрелен, нам не стоит говорить друг с другом так, как рассуждают глупцы. Это пустая трата времени. Мы с тобой умные люди. Садись.

Кюрелен сел, а шаман взял чашу с вином и подал ее своему врагу. Кюрелен поблагодарил его и сделал большой глоток.

— Мне, Кюрелен, будет тебя не хватать и придется откровенно разговаривать только с верблюдами.

Гость грустно покачал головой.

— Я написал Тогрул-хану, побратиму Есугея. Он поможет его сыну… Кроме того, он умный человек и весьма знаменит. Я написал этому человеку, что ему было бы интересно побеседовать с тобой.

Шаман удивленно поднял брови, в словах Кюрелена он слышал откровенную угрозу, но сделал вид, что слышит только слова.

— Передай мои сожаления хану, возможно, мы с ним встретимся в будущем.

— Я в этом не сомневаюсь, — ответил Кюрелен и протянул чашу шаману.

Тот налил в чашу вина, не сводя внимательного взгляда с гостя.

— Передай хану, Кюрелен, что даже шаманам хочется жить и что сами боги презирают побежденных…

— Боги часто ошибаются, — насмешливо улыбнулся Кюрелен. — Например, сегодня они тоже неправы.

Он что-то вытащил из широких рукавов, и Кокчу с изумлением увидел, что ладони калеки полны золотых и серебряных безделушек, украшенных драгоценными камнями. Кюрелен внимательно за шаманом наблюдал и увидел, как побледнело его лицо.

— Это всего лишь малая часть того, что Тогрул-хан прислал Темуджину для его невесты. Он обещал прислать еще. Даров было настолько много, что Темуджин пожаловал эти безделушки и украшения мне. Кокчу, мне очень жаль, что ты уезжаешь. В знак уважения и на долгую память я хочу, чтобы ты выбрал что-нибудь для себя.

Он протянул ладони к шаману. Тот ничего не взял и побледнел еще сильнее.

Кюрелен тихонько рассмеялся.

— Любой из этих вещиц ты сможешь заплатить за красивую женщину, белого коня или за оружие для сотни воинов.

— Кюрелен, ты лжешь! — мрачно заявил Кокчу, подняв голову.

— Возможно, — продолжал смеяться Кюрелен.

— Мне известно, что Тогрул-хан славится жадностью и осторожностью.

Кюрелен покачал головой.

— Выбирай, Кокчу. Этого добра у меня очень много.

Шаман дрожащими руками осторожно вытащил золотую цепь и нить бирюзовых бус.

— Ты вор, должен тебе сказать, — произнес Кокчу.

— Возможно. Но ты сам сказал, что боги любят умных людей, — ответил калека.

Шаман ласково погладил бусы и отложил их в сторону, а потом снова уставился на Кюрелена.

— Что ты хочешь? — презрительно поинтересовался он.

Кюрелен облегченно вздохнул.

— Наконец у нас начинается разговор двух честных людей. Известно, что Тогрул-хан поможет Темуджину и отомстит за него, если в этом возникнет необходимость. Но такого не потребуется, потому что я верю в судьбу Темуджина. Ты сам предсказал ему власть и известность, — ухмыльнулся Кюрелен.

Шаман ничего не ответил, продолжая внимательно слушать.

— Я могу правильно судить о людях. Поклянись в верности Темуджину, и ты станешь ханом среди священников. Если же ты ему изменишь, тебе это не принесет пользы.

— Ха! — воскликнул шаман, наклоняясь вперед и внимательно разглядывая свои ногти.

Кюрелен потряс ладонями, и сокровища откликнулись нежным звоном, а он, высыпав их перед собой, медленно вытянул из общей кучки нить, на которую были нанизаны золотые монеты, и легко перебросил ее на колени шамана.

— Это еще одно доказательство моего уважения, — заявил гость.

Шаман медленно поднял на него глаза, темное лицо его казалось совсем черным.

— Судьба будет благосклонна к Темуджину, — сказал Кюрелен. — Те, кто последует за ним, будут сопровождать его по дороге к власти.

Кокчу улыбнулся, а потом громко захохотал. Он положил золотые монеты рядом с цепью из золота и бирюзовыми бусами, а затем наклонился к Кюрелену, схватил его за плечи и легонько потряс:

— Кюрелен, мне будет скучно без бесед с тобой. Отправляйся вместе со мной!

Шаман и Кюрелен вышли из юрты вместе, они улыбались друг другу, воины не могли понять, в чем тут дело.

К востоку тянулись шлейфы пыли — свидетельство бегства людей. Пыль эта окутывала их следы золотистым облаком. В стойбище осталось совсем немного народа, готового следовать за передними повозками.

Шаман шагал по стойбищу в сопровождении Кюрелена. Люди отрывались от своей работы и непонимающе глядели им вслед. Шаман подошел к центру почти опустевшего лагеря и громко закричал. Его внушительная высокая фигура и красивая голова четко выделялись на фоне горячего желтого заката. Через несколько мгновений на площади собрались все, кто еще не покинул бывшую орду Есугея. Бектор, хмурый и ничего не понимающий, стоял рядом с братом Бельгютеем и своей матерью. Темуджина окружали друзья. Лицо его потемнело от ярости и бессилия. Шум голосов затих от презрительного взгляда шамана, и все стали его слушать.

— Куда вы отправляетесь? — закричал шаман. — Неужели вы хотите покинуть своего хана, сына Есугея, вы, неблагодарные собаки?! В ваших сердцах нет верности, и ваши души черны от предательства. Вы подобны хрупкому колесу, которое ломается даже о мелкий камешек, или плохому мечу, который гнется от первого удара.

Люди в удивлении глядели на него, вытаращив глаза. Они ничего не понимали. Глупо моргая, нахмуря лбы, они пытались разобраться в словах шамана. Он поочередно переводил свирепый взгляд с одного бронзового лица на другое. Под его свирепым взглядом все опускали глаза. Люди в душе спрашивали себя — правильно ли они поняли вчера его слова.

Шаман насмешливо и грозно усмехался.

— Я знаю, вы все верите, что вам обрадуется хан тайджутов. Но вы ошибаетесь. Если отправитесь к нему — вас там ждет смерть. Хан подумает: «Что за предатели пожаловали ко мне? Они покинули собственного вождя, когда он в них так нуждался. Они приползли к моим ногам, подобно своре воющих и дрожащих псов. Такие люди заслуживают только смерти. Во время сражения они будут подобны мечу из бамбука, коню со сломанной ногой, которому нельзя будет доверять во время битвы, или лепешке из муки, которой пытаются заткнуть дыру в каменной стене, когда рядом не оказывается настоящего камня». Вот что подумает о вас хан! Вы должны понять, что он вас не примет, но если вы мне не верите — отправляйтесь к нему! Молодой хан не желает иметь предателей среди своих воинов, не хочет, чтобы его окружали люди с сердцами верблюдов!

Бельгютей давно сторонился Темуджина, думая, что его звезда клонится к закату, однако сейчас он стал ему дружелюбно улыбаться, Бектор же до крови прикусил губу. У Темуджина от удивления широко раскрылись глаза, а Джамуха с отвращением отвернулся. Другие члены рода переминались с ноги на ногу, почесывались, краснели и неловко глядели друг на друга.