Виталий Амутных - Русалия

Вот поставили жениха с невестою на один рушник.

— По доброй ли воле берешь за себя княгиню Предславу? — подступился к жениху волхв Глаголь.

— Честью и волей.

— По доброй ли воле идешь за князя Святослава?

— Честью и волей.

Тогда выбрал волхв Глаголь самый красивый рушник из тех, что ему подали, и стал связывать им левую руку Святослава с десницею Предславы воедино, приговаривая:

И вознесли над головой Святослава золотой знак солнечный, над головой Предславы — лунный серебряный. А сеструхи-то [465] Сеструха — двоюродная сестра. невестины принялись молодых хмелем да зерном осыпать.

После того так вот, со связанными руками, трижды за волхвом обошли князь и княгиня вокруг многоликого изображения Рода. Трое гуслистов то и дело меняли наигрыш, следя за тем, чтобы переливы струн оставались созвучными меняющемуся голосу обряда, и всяк, кто находился во храме потихоньку подпевал совершителю таинства. Восхваляли в песнопениях Сварога-Батюшку — творца небесной благости, вспоминали милостивую Ладу, дарующую лад и любовь, у подателя земных богатств — Велеса просили для молодых изобильной жизни, а Матушку-Макошь, сплетающую нити судеб, выпрясть им и выткать Долю, а Недолю вместе с кострицей [466] Кострица — костра; жесткая кора льна и конопли, остающаяся после их трепания, чесания. прочь выкинуть.

Наконец волшебник Глаголь к общей радости собравшихся велел князю и княгине поцеловаться, подал им братинку, отпить по глотку священного питья, после чего набросил на плечико Предславы полу Святославовой шубы, велел растворить ворота.

— Отныне князь Святослав и княгиня Предслава есть честные муж и жена перед нашим Богом Родом-Вседержителем и перед всем русским народом! Славьте молодых! — прокричал перед притихшей многосотенной толпой волхв.

Еще какой-то миг многоголовое могучее существо в полном оцепенении будто ожидало подтверждения волхвовых слов, но стоило князю и княгине соединить губы, как вся эта сжавшаяся на время народная мощь разразилась таким ликующим ревом, точно все радости уходящих праздников были только пробой сил, приготовляемых как раз к этому событию.

Поклонились молодые волшебнику, поклонились народу русскому и по-прежнему со связанными руками, под одной шубой, красной да с голубыми нашивками, пошли к саням. И хоть кое-кто из витязей Святославовых старался держать дорогу чистой, вдруг, чуть ли не между ног у суровых стражей проскакивали пострелята, а то из-за малых лет по-мальчуковски боевитые девчурки, и ну молодых дергать за одежду, якобы разлучить их желая. А пока одни-то из этих разбойников за рукава молодицу теребили, другие все к князю приставали.

— Ну уж, гривною! — по-хозяйски возмущался шедший за князем Русай, и вкладывал точно в протянутые ладошки (чтобы не упустили в снег) кусочки рубленых арабских и византийских монет [467] С V–VII вв., поскольку серебряные монеты обладали большой покупательной способностью, чтобы рассчитаться при покупке дешевого товара, их приходилось делить (рубить) на несколько частей. Такие половинки и четвертинки часто находят в кладах, спрятанных в Х-Х1 вв. С тех пор стало употребительно слово рубль в значении: часть монеты. , а другие важные поезжане — белые калачи, платки из крашенины, недорогие пояса или, там, кое-что из мелкой утвари.

И всю-то дорогу от храма до самого свадебного стола сыпались на молодых, на гостей-родичей, на лошадей с заплетенными гривами, на белую дорогу (точно с неба!) хлебные зерна, — сыпалось жито, сыпался легкий хмель.

Многих, кто в дороге озяб, надо думать, весьма утешили изобильные разносолы и море разливанное всяческого питья. Пошел пир горой. Но виновникам сего торжества ни закусок, ни напитков никаких не полагалось, и пока все более веселеющее общество услаждалось трапезой и песнями, молодому князю с княгиней оставалось только наблюдать да после особенно долгих величаний целоваться.

Но разве то были поцелуи? Разве могли они охмелить Святослава? Разве могли напугать Предславу? Немало прошло времени, прежде чем из поварни принесли серебряные блюда с жареными тетеревами, обложенными солеными сливами, вишнями, прочими плодами, и первая баба, различившая сей знак, не оповестила собрание визгливым похотливым выкриком:

— Тетера на стол прилетела, — молодая спать захотела!

Тут в слитном гаме стали поднимать молодых из-за стола да отправлять из столовой избы в отдельные Святославовы хоромы. Что тут сделалось с Предславой! Чистое лицо ее, только что устало глядевшее на бурливое застолье, залилось заревым румянцем. Опираясь на руку Святослава она вышла из-за стола, глянула в блестящие глаза своего мужа, — и лицо ее стало точно ленное [468] Ленный — льняной. полотно, беливанное снегом Велесовых дней [469] Собранный со стогов в Велесовы праздники снег (особенно вечером 5 января), по народному убеждению, обладает исключительными отбеливающими свойствами. . «Пора молодым кунью шкуру топтать!» — сиплым, против прошлого, но таким же утробным голосом прогудел облакопрогонитель Добролюб. И на Предславиных щеках вновь распустились маки. Подошел и Богомил.

— Не сам по себе пусть будет дорог тебе Святоша, — обратился он к девушке, — но во имя Рода, души нашей, пусть будет дорог он тебе.

— Не ради жены да будет дорога тебе Предслава, — заглянул он в глаза Святославу, — но прежде всего ради души. И детей вам пошлет Род, чтобы вы лишний раз вспоминали его. Ведь даже даровитый человек, если забывает Того, Кто выше высшего, перестает быть князем, перестает быть волхвом, а превращается в маленькое существо.

Святославовы покои, как и все основные строения на княжьем дворе, соединенные сенями или крытыми переходами с остальными, помещались вовсе не рядом со столовой, однако шум гульбы, добиравшийся и сюда, был столь отчетлив, что можно было разобрать каждое слово визговатой плясовой песни, густо оснащенной исступленными покриками.