Игорь Генералов - В тени славы предков

Сын конунга жил в длинном доме, таком же, какие были на его родине. Две трети дома были отведены под молодечную, где жила дружина, в другой трети, отделённой от воинов толстой бревенчатой перегородкой, жил сам Олав со своей женой Гейрой.

Они сидели за низким столом, по краям которого горели толстые свечи, рассеивая сумрак покоя, посередине — бочонок с пивом и две тарели с рыбой. Оба видели друг друга впервые. Олав, который даже за столом возвышался над Бьёрном на полголовы, ничего про себя не рассказывал, но и не он находился в гостях. Бьёрн с каждой выпитой чаркой становился словоохотливее. Он поведал о походе на Киев, о хитрости Владимира, заманившего брата в ловушку, о том, как викинги решили взять серебро с конунга и как с этого ничего не вышло.

— У вас было достаточно времени, чтобы понять, что у Вальдамара удача велика, — молвил Олав, — нужно быть большими глупцами, чтобы пойти против него.

Бьёрн возразил:

— Йостейн сумел убедить нас в том, что гарды уже бегали от нас и побегут и второй раз. Да и кто пойдёт за конунга, залившего стол кровью брата и ничем хорошим себя ещё не проявившего? Но Вальдамар послал ратную стрелу [230] Ратная стрела — призыв к военному походу у викингов и северных славян. воинам, ходившим со Свентицлейвом, и они откликнулись на его зов. А между нами не было окончательного согласия, и нам пришлось принять условия Вальдамара.

Олав улыбнулся в редкую, светлую ещё юношескую бороду:

— Я так и думал, что Вальдамар станет конунгом раньше меня.

В голосе Трюггвасона Бьёрн не услышал горечи, лишь какую-то непонятную усталость. Он вытер пальцы о рушник, скомкал его и отложил в сторону, помутившимся хмельным взором посмотрел в голубые глаза Олава, особенно светлые от плясавших в них огоньков свечей.

— Вальдамар просил передать ему, что он помнит о каком-то уговоре меж вами и ждёт тебя к себе в любое время, — сказал он.

«Уговор!» — усмехнулся про себя Олав, вспомнив Йоль в Бирке, зимний замёрзший дуб, где они обещали друг другу помощь, когда один из них добьётся стола. Хоть каждый думал про другого, что слово дал не всерьёз, но Вальдамар сдержал обещание, а Трюггвасон сдержал бы своё. Олав вертел в руке чашу, задумавшись; лицо мутилось в тягучем дыме свечей, запахом своим перебивавших дух нагретых камней очага.

У Бурислава было хорошо, князь был щедр и ценил храбрость. Дочь его Гейра была красива, но пока так и не могла родить Олаву сына, выкинув из чрева первого ребёнка. Теперь Гейра тяжело болела, опекаемая волхвами и знахарками. Трюггвасона здесь бы ничего не держало, ибо с Буриславом был уговор свободного отъезда, но бросить больную жену он не мог. И не только из-за любви к матери своих будущих детей, но и из благодарности к князю за хороший приём и справедливое отношение. Бурислав не ставил Олава-выше своих воевод, относился как к почётному гостю, а не своему боярину. Неспокойная яростная душа рвалась на волю морских просторов. Олав резко сжал руку; деревянная чара с треском лопнула, заставив Бьёрна с тревогой посмотреть на сына конунга: правильно ли он всё передал, а может, коварный Вальдамар устроил ему тут хитрую ловушку? Олав развеял сомнения упландца:

— Благодарю тебя, Бьёрн, за вести от моего друга и собрата. Сейчас я не могу поехать к Вальдамару, но думаю, что скоро смогу это сделать.

Упландские гости отчаливали на следующее же утро. Олав провожал их, наблюдая, как викинги приносили требу маленькому деревянному кумиру Одина, таскаемого на корабле. Морского бога Эгира они удоволят уже в море. Осенние облака то закрывали, то освобождали слабеющее солнце, ветер то задувал порывами, то опадал, море с неспешной равномерностью перекатывало волны. Викинги, весело перекрикиваясь, ставили парус. Бьёрн встал у кормила, помахал, прощаясь, Олаву. Тот помахал в ответ. Бьёрн повернулся лицом к морю и больше не оглядывался.

Кутаясь в плотный вотол, подбитый бобровым мехом, Олав долго смотрел в корму уходящего драккара, чувствуя текущей в жилах кровью многих поколений предков-моряков, что на берегу ему уже недолго оставаться.

Рядина — толстое грубое полотно.

Кнорр ( сканд. ) — скандинавский купеческий корабль.

Свеи — шведы.

Печище — небольшая деревня, населённая потомками одного рода, хутор.

Стегач — кожаный стёганый доспех, прошитый из 8—30 слоёв холста и набитый паклей, щетиной или другим подобным материалом. В связи с дефицитом железа в Средние века имел широкое употребление. Также для усиления защитного эффекта одевался под кольчугу.

Ватажник — непрофессиональный наёмник. Мог быть членом как разбойной ватаги, так и охранного отряда купца, нанятом как добровольно, так и за куны (деньги).

Лопоть — одежда. В современном понимании — шмотки.

Волостель — глава волости (района) или градоначальник. Утверждался на должности государем, либо боярином, которому волость надлежала в так называемое «кормление».

Поприще — путевая мера, около 20 верст (дневной переход). В некоторых значениях значительно меньшая мера. В переносном значении — поле деятельности.

Збродни — разбойники.

Конунг — военный вождь, высший представитель родовой знати у скандинавов в раннем Средневековье.

Хёвдинг ( сканд. ) — вождь, воевода.

Чадь, челядь — слуги. В указанную эпоху не обязательно рабы. Могли быть и наёмниками.

Гарда — древнерусское слово, позднее заменено на французское «эфес». Гарда включала в себя крыж и черен (см. словарь).

Опашень — длинная распашная верхняя одежда с короткими широкими рукавами.

Весь — деревня.

Кожух — тёплая куртка или тулуп, подбитые мехом. Кожух мог быть как простой (нагольный), так и крытый тканями, украшенными драгоценными камнями.

Убрус — платок. Женский головной убор.

Повалуша — верхнее жильё в богатом доме, место сбора семьи, приёма гостей. В боярских хоромах повалуша — богато украшенное помещение для торжественных приёмов и пиров, поднятое на высокий подклет. Также спальня, иногда без печей, холодная.

Ендова — большой сосуд из дерева, меди или позолоченного серебра, округлой формы, с широким устьем и носиком-сливом.

Архонт ( визант. ) — «начальник». Понятие, часто употреблявшееся византийскими историками в самом широком смысле по отношению к своим и иноземным чиновникам, правителям и т. д. Катархонт — начальствующий над архонтами.