Клара Фехер - Море

Тетушка Андраш не осмеливалась даже слова вымолвить, только, ломая руки, ходила взад и вперед по комнате. Но на прощанье все же спросила:

— Когда же я тебя увижу, сынок?

— Не позднее чем через час после прихода Красной Армии. — ответил Ач и обнял свою будущую тещу.

Тибор и Тамаш не спрашивали, куда он их ведет. Ач устроил их на улице Дюлаи, в комнате на первом этаже. На кровати лежали подушки, одеяла. На шкафу стояло несколько банок с томатом и айвовым вареньем. В ящике валялись мужские носки, обломок карандаша. Кто же тут жил? Ач ничего не сказал. Лишь после того, как они разложили свои скудные пожитки, привели в порядок затемнение на окнах и, налив в жестянку прогорклого растительного масла, соорудили нечто вроде коптилки, он произнес торжественную речь:

— Ребята, это наше новое царство. Знаю, Томи, что тебе не терпится уйти, но до дальнейших, распоряжений придется посидеть здесь. Ходить разрешается только в крайнем случае. Впрочем, все мы трое — рабочие завода взрывчатых веществ в Вацском поселке. Вот вам удостоверения военного завода. Каждую неделю, Тибор, ты будешь продлевать их, ставя печать, которую сам же изготовишь. Если нарисуешь даже нилашистский крест, то маслом кашу не испортишь. Кстати, в квартире мы проживаем на законном основании, по полицейской прописке, кто не верит, пусть посмотрит. Тибор, с сегодняшнего дня ты господин Лайош Кречмар.

Кеменеш взял свою трудовую книжку, удостоверение военного завода и прописной листок.

— Но ведь здесь не Лайош, а Луйза.

— Хм, дело серьезное, — качая головой, произнес Ач. — Значит, тебе придется волей-неволей достать свои рисовальные принадлежности и заняться исправлением.

Тамаш тоже посмотрел удостоверение и прописной листок Антала Перге.

— Слушай, Пишта, на моем значится вместо Антала какая-то Анна.

— А вы не догадываетесь почему? Потому что в отличие от мужчин женщинам не требуется выписка из предыдущей квартиры. Итак, получив обратно бланки с пропиской трех девушек, нам остается только исправить имена. В полиции взяты на учет три невоеннообязанные девушки, а на наших прописных листах поставлены три настоящие круглые печати. Понятно?

Тибор за несколько минут сделал из Луйзы Лайоша, Анну превратил в Антала, а Беллу возвел в Белу. Затем они втроем отыскали дворника и начальника ПВО. Рассказали им, будто жили в Шорокшаре, но туда пришли русские и они прибыли сюда, чтобы и впредь служить тотальной войне, пока не прибудут войска, способные спасти положение. Начальник ПВО подозрительно разглядывал их прописные листки. Через минуту он исчез в своей комнате, а затем возвратился и сравнил свою прописку с пропиской новых жильцов. Печать была точь-в-точь такая же, даже на ножке буквы «Р» виднелось пятнышко. Очевидно, честные парни, хотя и глупые. Если бы он, начальник ПВО, жил в Шорокшаре и туда пришли русские, он ни за что не стал бы рваться в осажденный город, чтобы работать на заводе взрывчатых веществ и взлететь вместе с ним на воздух. Ну что ж, дело вкуса.

Таким образом, одноэтажный старый дом на улице Пала Дюлаи в официальном порядке принял их в свое лоно. Теперь оставалось только следить за тем, чтобы утром в половине шестого как можно заметнее выйти из дому, а потом по возможности незаметно вернуться назад. К сожалению, это оказалось нелегким делом. В доме было восемнадцать квартир с восемнадцатью кухонными дверями, выходившими в общий коридор, а за каждой кухонной дверью проживала любопытная женщина.

— Вы уже вернулись, господин Кречмар?

— А что же производят на вашем заводе?

— Почему вы не ходите во время воздушной тревоги в убежище?

— Удивительно, господин Каша, у вашего коллеги, господина Кречмара, совсем интеллигентное лицо, его скорее можно принять за адвоката…

Начальник ПВО ежедневно заходил к ним после обеда, требовал воинские документы, интересовался их военной специальностью. В конце концов Ачу надоело.

— Ребята, это к добру не приведет. С завтрашнего дня мы переходим в вечернюю смену. С утра будем спать, а в час дня уйдем из дому.

Так действительно было легче. Днем пытались доставать продукты. Тамаш проявил себя самым ловким. Однажды он принес два килограмма постного сахара. На улице Сенткираи толпа напала на склад магазина Штюмера. Тамаш тоже проник внутрь и узнал, что ночью немцы «обезопасили» шоколадный отдел. В результате их тщательной работы бесследно исчезли целые мешки какао, ящики с сахаром. Но на полу и на полках валялось огромное богатство. Озверевшие от длительного голодания женщины набивали карманы кексом и карамелью. Какой-то мужчина собирал в шляпу ликерное драже. Тамаш подхватил жестяную коробку и только дома решил проверить, что же он принес. Оказался постный сахар. Тибор обычно не вставал с постели. Он читал, слушал радио или предавался размышлениям. Ел принесенный Тамашем сахар, конину, пудинговую муку и клецки «Магги». Выполнял введенные Иштваном Ачем меры предосторожности, а потом укрывался с головой и спал.

Ач тоже редко покидал комнату. Если случалось уходить, то всегда брал с собой портфель. Как правило, он добирался только до проспекта Ракоци и знакомился там с новыми плакатами, объявлениями, приказами. Так, он узнал однажды, что военные документы уже недействительны и надлежит заполнить новые бланки. Неизвестно каким образом, но на следующий день он достал бланки. Их оставалось только заполнить, причем на пишущей машинке. А это оказалось не менее трудной проблемой, чем, скажем, добраться на мотоцикле до Млечного пути и обратно. Но Ач был крайне изумлен и обрадован, когда Тибор тотчас же потребовал поручить это дело ему: он знает одного человека, который имеет пишущую машинку и разрешит ею воспользоваться.

— А он не полюбопытствует, что ты собираешься на ней печатать?

Тибор засмеялся.

— Это самый кроткий и самый деликатный человек на свете. Ему и в голову не придет, чтобы кто-то поставил вместо своей чужую подпись, пусть даже под требованием на тряпку.

Тибор свернул на улицу Пала Дюлаи и только тогда подумал, с каким нетерпением ожидают его, наверное, Тамаш и Пишта. И тут же с отчаянием вспомнил, что документы остались у Сентмарьяи под пишущей машинкой.

Тамаш Перц и Ач действительно набросились на него, как только он переступил порог.

— Есть?

— Нет. Погодите, сейчас все расскажу, дайте только сесть.

Ач с волнением выслушал его рассказ.

Но кто сходит в квартиру Сентмарьяи за удостоверениями? Тибору не в коем случае нельзя появляться здесь. И вообще глупо посылать сейчас за ними мужчину.

Была еще девушка, которая могла согласиться на это дело, и это — Кати.

После недолгого раздумья Ач решил сходить к ней. Но неужто ему опять придется тащить с собой через весь город кассету с радием?