Александр Казанцев - Любимая

— Вот я, к примеру, часто повторяю, что мне дороже всех вещей мой старый гиматий, в котором прошел я по всем дорогам жизни. И не только говорю, но и знаю, что он мне дорог, каждое пятнышко на нем, каждая дырочка — отметины моего пути отзываются во мне воспоминаниями… — говоря это, узник вертел в руках свой ветхий плащ. — Вот тут, видишь, зашито — это мне еще в молодости продрал зубами бешеный пес, когда я впервые возвращался с пира у Перикла. А вот эту полу подпалил я о светильник в доме Аспасии… — Сократ долго разглядывал обожженное место и в выпуклых глазах его будто мелькали блики того светильника. — А вот это пятно моя Ксантиппа оставила: плеснула в сердцах из ойнохои, не вода в ней была — масло!.. Так вот, представь, любезнейший Никанор, будто я торжественно вручаю тебе этот засаленный гиматий да еще и требую от тебя ликования и благодарности. За кого бы ты меня тогда принял?

— За сумасшедшего, — ответил тюремщик, не задумываясь, но смутился, вспомнив, что на афинских рынках в последние годы нередко кое-кто из обиженных именовал Сократа сумасшедшим.

— А если бы я гиматием своим на самом деле вовсе не дорожил, а только лживо расхваливал его достоинства и требовал благодарности за него тогда бы ты меня за кого принял?

Не чуящий подвоха Никанор брякнул, не задумываясь:

— За мошенника!

— Верно!.. Вот и афинские граждане вправе называть мошенниками тех, кто, разглагольствуя о свободах и демократии, лишил людей возможности зарабатывать кусок хлеба, отнял не только гордость за настоящее, но и за славное прошлое, кто, зовясь «вождем народа», в короткий срок обобрал этот народ до нитки, скупил за бесценок лучшие земли и, лишь исправно обещая вернуть Афинам былую славу и могущество, на деле только заискивает перед иноземцами и собственноручно раздает наиболее обездоленным согражданам по полчерпака пустой похлебки, еще требуя за это благодарности!..

Никанор хорошо знал, как искусен в речах Сократ, отлично понял, что обличение. высказанное смертником, острием своим направлено в главного демагога [20] Демагог — «предводитель народа», т. е. вождь и главный оратор политических группировок в Афинах. ( прим. верстальщика ). Анита, мало того — желтолицый тюремщик поймал себя на мысли, что исподволь соглашается с рассуждениями старого философа. А уж этого никак нельзя было допустить! Поэтому престарелый страж вскочил со скамейки и поскорей выпалил:

— Всем известно, что ты противник демократии!

На что Сократ ответил тихо и печально:

— Демократия умерла вместе с Периклом…

— Со своими дружками веди такие беседы! визгливо выкрикнул тюремщик, направляясь к двери. — Ты просто зол на весь свет, Сократ, над всеми смеешься, никого ты не любишь и никогда не любил!

— А зуб-то твой как? — спросил миролюбиво смертник.

Никанор с изумлением отметил, что о зубной боли он и позабыл.

— Не твое дело! — буркнул тюремщик, с визгом закрывая створки двери.

Сократ остался один и почуял, как от слов Никанора боль нарастает в нем.

— Ишь, выдумал: «никого ты не любишь и никогда не любил!»

Перед самым посвящением в эфебы, когда Сократ заучивал уже торжественные слова присяги: «Не посрамлю священного оружия и не покину товарища в бою, но буду защищать храмы и святыни — с другими вместе и один. Отечество оставлю большим и лучшим, чем унаследовал. И буду предан власти, а законам, которые установил народ, послушен. Непризнания законов никем не допущу, но буду защищать их — с другими вместе и один. И чтить клянусь отцов святую веру. Да будут мне свидетели боги!» — когда разумом и сердцем вбирал слова этой клятвы, верный друг Критон смутил его душу новым предложением поискать любовных утех.

— В тот вертеп поганый я больше ни ногой! помрачнев, заявил Сократ, хотя поймал себя на мысли, что не только со стыдом вспоминает о той ночи, но и с затаенным, каким-то животным удовольствием. Втайне ждал, что друг уломает его…

— Сегодня мы отправимся к гетерам, должны же мы как следует покутить перед воинской службой! настаивал смазливый и неугомонный Критон, не упуская возможности хоть в чем-то просветить своего головастого друга. — Я нарочно начал твое посвящение в мужи с самой нижней ступени. Проститутки гетерам и в подметки не годятся! Гетера — спутница, подруга [21] Гетеры — спутницы, женщины различных социальных слоев, ведущие свободный, независимый образ жизни. , усладит не только тело, но и душу. Слыхал о «Доме Аспасии»?

Сократ помотал головой — откуда ему знать.

— Да о нем теперь только и говорят!.. Недавно Аспасия перебралась из Мегар в Афины, открыла у нас отличное заведение, которое охотно посещают лучшие мужи. Клянусь Зевсом! Быть принятым у Аспасии — немалая честь!.. Ты идешь со мной?

— Нет! — ответил Сократ.

— Да! — сказал его внутренний голос (гений ли, демон ли?).

Критон решил не отступаться.

— Девушки Аспасии не только прекрасны, как нимфы, но и умны: они знают толк в музыке, в театре, философии, поддержат любую беседу. А ты ведь так любишь поболтать, Сократ!.. Ну что, идешь со мной?

— Да! — ответил внутренний голос Сократа.

— Так надо же сандалии обувать… — пробормотал упрямый, крутолобый юноша.

Критон обрадовался.

— Да ради нашего совместного похода я готов сам завязать сандалии на твоих ногах!..

По дороге Критон с жаром рассказывал Сократу об Аспасии. (Он уже успел однажды побывать в ее доме и даже завел там подружку Феодату, которую восторженно именовал Психеей). Говорил, что родом Аспасия из враждебного Афинам Милета, дочь небогатого купца Аксиоха, что искусство и призвание гетеры передала ей якобы знаменитая Таргелия, ставшая женой тирана Фессалии, что красотой и изяществом манер она превзошла всех женщин Эллады, а умом не каждый из лучших мужей сравнится с ней, что он сам бы счел за счастье добиться ее любви, хотя Аспасия лет на шесть старше его, Критона, да понял тщету безумства этого: не найдя себе ровни среди мужей, она оставила плотские услады девушкам своим, сама же находит радость лишь в духовном общении с достойными…

«Аспасия, Аспасия…» — мысленно Сократ повторял невольно это дивное имя, которое на родном его языке значит — «любимая», и чуял, что сердце его начинает бухать в груди еще сильней, чем тогда, когда впервые входил к Периклу. Он забыл даже о неудобстве, причиняемом ему непривычными сандалиями.

Дом Аспасии располагался неподалеку от театра Диониса, был он невелик, хотя имел два этажа, увит плющом, в прогалах которого проступала розовая окраска стен.

В перистиле [22] Перистиль — крытый двор, окруженный колоннадой. встретил друзей молодой раб, тонким голосом евнуха поприветствовал гостей и проводил в дом, где взгляд Сократа сразу привлекла дивная мозаика пола: в развевающихся одеждах Дионис летит в своей колеснице, запряженной двумя пантерами. Ниже колесницы бурым мрамором выложена была надпись: «ЛЮБОВЬ ПРЕКРАСНА».