Игорь Минутко - Бездна (Миф о Юрии Андропове)

Брежнев выдвинул ящик письменного стола, вынул из него глянцевый лист бумаги с красно-золочеными буквами: «Генеральный секретарь Коммунистической партии Советского Союза».

Щелоков, схватив лист, быстро скользил взглядом по печатным строчкам: «Министру внутренних дел… в интересах безопасности государства… 10 сентября сего года… произвести задержание на трое суток… товарища Андропова Юрия Владимировича…»

— По какому телефону звонить?

— Вот по этому.

…Леонид Ильич не вникал в то, что говорит министр внутренних дел своему первому заместителю. Или так: вникал и не вникал. Он был удовлетворен. И не без тщеславия думал, правда вяло и расплывчато, потому что только что состоявшийся разговор с Николаем Анисимовичем, его приятелем, другом, единомышленником, соседом наконец, чрезвычайно утомил его. А думал он о том, что очень даже правильно поступил, столкнув лбами Щелокова и Андропова.

Действительно, не откажешь Леониду Ильичу в умении плести интриги: разыгрывать кадровые пасьянсы, осуществлять хитроумные перестановки на шахматной доске, где черные и белые — главные фигуры номенклатуры партийной и государственной,— и все это делать с единственной целью: удержать в своих руках власть, избежать или предотвратить переворот в Кремле и на Старой площади. А что такой переворот возможен, учитывая опыт своих предшественников («Недальновидным, недальновидным оказался Никита Сергеевич!»), товарищ Брежнев не сомневался. И если он в чем-то преуспел за восемнадцать лет своего царствования в «процветающей» советской империи (именно так однажды он охарактеризовал свою страну во Франции, выступая по государственному каналу телевидения: «Советский Союз — процветающая страна» и, скорее всего, был искренен, говоря так, ибо давно не знал, как и чем живут его сограждане), то преуспел Леонид Ильич Брежнев в плетении придворных интриг. Правда, в последние годы появился на самом верху другой хитроумный и, «тут я согласен с товарищем Черненко», опасный интриган. Пора дать ему окорот, права Галя.

Не без основания Леонид Ильич думал, что главная возможность государственного переворота может исходить из двух силовых ведомств: Министерства внутренних дел и Комитета государственной безопасности, ведь оба они располагают своими войсками и, затеяв переворот, могут опираться на военную силу. Поэтому надо держать их на коротком поводке, в состоянии взаимной неприязни и под постоянным контролем. Потому и поселил Генеральный двух силовиков с собой в одном доме на Кутузовском проспекте, в одном подъезде: Щелокова под собой, Андропова над собой, прямо-таки слоеный правительственный пирог. А как же иначе, уважаемые? Доверяй, но проверяй. К тому же на поверхности соседи, приятели, домами дружат, общие чаи-обеды случаются, жены у одной портнихи наряды справляют, чего в спецмагазине из сладкого-соленого заказать, сообща обсуждают. А для прочей номенклатурной публики, да и для ближайших соратников по Политбюро, мнение: вон на какую мощь Генеральный опирается! Милиция, внутренние войска, органы государственной безопасности. Сила!

А самих соседушек очень полезно друг против друга ставить, науськивать, если уж так прямо сказать, по-честному. Каким образом, спрашиваете? Ну, вот вам пример. И Щелокову и Андропову дают звания генералов армии одновременно, то есть, считайте, в один день — указы о присвоении чинов Президиумом Верховного Совета во всех газетах рядышком напечатаны. Справедливо? Решайте сами, уважаемые: КГБ выполняет огромную, сложную, многогранную работу как внутри страны, так и за пределами любезного отечества. Разве сравнишь с милицией, которая с уголовным миром воюет (не очень успешно, надо заметить), нарушителей правил уличного движения нещадно карает, алкоголикам спуска не дает, нет-нет да на тайные притоны налетает, случается, там и какого вора в законе накроют. Все равно, согласитесь, ни в какое сравнение с деятельностью госбезопасности не идет. Уязвлен Юрий Владимирович Андропов? Уязвлен! Да еще как! Волком на соседа по подъезду поглядывает. Пожалуй, надо шаг к некоторому перевесу Председателя КГБ сделать, щелкнуть Щелокова по носу («Ха-ха! Не плох каламбур: по носу Щелокова щелкнуть!»). Извольте! Введу-ка я Андропова Юру в члены Политбюро, а Николаша пусть подождет. Ввели. «Чегой-то ты, Николай, сегодня такой невеселый, не ласковый? Или перебрал вчера?»

А получилось — переиграл Леонид Ильич сам себя. Перестарался. Не заметил, как вроде бы само собой получилось: доложил однажды на Политбюро, как его полноправный член, Юрий Владимирович с фактами в руках (а факты, как говаривал Иосиф Виссарионович, «упрямая вещь»): не справляется милиция с охватившей страну коррупцией и взяточничеством. И тезисы резолюции предложил: переподчинить сферу борьбы с этим двойным злом Комитету государственной безопасности. Тезисы слегка подредактировали, резолюцию дружно приняли. Пришлось и ему руку поднимать: не может же Генеральный быть против борьбы с этими язвами, коррупцией и взяточничеством. И откуда только они взялись? Говорят, узнав об этом решении Политбюро, Николай Анисимович так в своем кабинете зубами скрипел — за дверью слышно было. Потеха!

И посему, дорогие товарищи и соотечественники, сегодня, десятого сентября одна тысяча девятьсот восемьдесят второго года министр внутренних дел расстарается. Считайте, его звездный час. Вернее, день. Ему ли не знать, если что… Если, скажем, на месте Леонида Ильича — товарищ Андропов. Чья первая голова полетит? То-то…

Зевнул Генеральный. Он даже не заметил, как его кабинет покинул Николай Анисимович Щелоков — выполнять державное распоряжение.

«Постарается, постарается Коля. Эх, соснуть бы!…»

…В штабе спецподразделения «Пантера», городок которого уютно — и незаметно, за высоким зеленым забором — расположился в березовой роще на берегу речки Сходня, до центра Москвы езды, если скоро надо, тридцать минут,— молчали все телефоны, и Юрий Николаевич Чаранов нервничал: «Что? Или эта семидесятилетняя дубина упирается? Не может его батя переломить?» Он ходил по комнате — с телефонным блоком, компьютерами, подробными картами Москвы, Московской области, Советского Союза,— ходил большими громкими шагами, и его провожали взглядами еще три милицейских чина высоких рангов, принимавших участие в разработке операции «Захват».

Наконец зазвонил один из телефонов.

«Слава тебе, Господи! Отелился!»

Но это был не Щелоков — докладывал лейтенант Егоров, находящийся в Москве, в районе правительственных гаражей:

— Машина объекта не выезжала, хотя по времени давно пора…

— Этого еще не хватало! — вырвалось у генерал-лейтенанта Чаранова.