Александр Лоза - Не изменяя присяге

Очевидец, присутствовавший на одном из заседаний «Центробалта», вспоминал: «Мне пришлось быть на одном “пленарном” заседании “Центробалта” на “Штандарте”. В столовой яхты, еще недавно роскошной, а теперь уже сильно загрязненной, сидело около тридцати человек, весьма мало похожих на матросов. Это были какие-то дегенераты с невероятными прическами, одетые как придется: кто — просто в тельниках, кто — в синих фланелевых рубахах “навыпуск” и так далее. Часть из них сидела, развалясь, вокруг стола и нещадно дымила папиросами; другие же полулежали на диванах вдоль стен. Председатель, читая рассматриваемые вопросы, часто путал содержание и немилосердно коверкал сложные слова. Но стоило только зайти речи о понятной сфере, как — о жалованье, обмундировании, отпусках, кормлении и в особенности о политике, моментально из-за каждого пустяка поднимался настоящий “сыр-бор”: прения, споры и, в конце концов, личная перебранка отдельных членов комитета».

Судовые комитеты занимались чем угодно, только не повышением боеспособности кораблей. Любимыми темами были гражданские права и свободы матросов, в том числе ношение гражданской одежды на берегу.

1 июня 1917 года военный и морской министр А. Ф. Керенский своим приказом назначил адмирала Максимова начальником Морского отдела Ставки Верховного командования. Командующим Балтийским флотом стал контр-адмирал Д. Н. Вердеревский. Адмирал Вердеревский позже, с присущим ему флотским юмором, писал, что предложили назначение именно ему как «по причине лодочной давки давно избавившемуся от крейсерского высокомерия». Офицеры флота с надеждой встретили это новое назначение. Вердеревского знали на флоте.

В кают-компании эскадренного миноносца «Расторопный» командир старший лейтенант А. И. Балас так прокомментировал назначение командующего флотом из Подплава:

— Подводники — народ демократичный, а Вердеревский, хотя и дворянин из многовекового рода, может быть, сможет наладить контакт и найти общий язык с председателем «Центробалта» матросом Дыбенко.

Мичман Б. Садовинский слабо верил в возможность такого рода контактов. Ему казалось, что все, все летит в пропасть, и с каждым днем все быстрее и быстрее.

Моральное состояние команд русского флота становилось все слабее. Под влиянием агитации матросы перестали доверять офицерам. Германская агентура и ее финские приспешники вели усиленную пропаганду среди матросских команд и солдат гарнизона. Распускались невероятные слухи о положении внутри страны, на фронтах, указывалась «точная сумма», за которую русские генералы готовы продать Ригу.

Настроение команд кораблей, отправляемых на защиту Рижского залива, катастрофически падало, что видно из резолюции команды линкора «Слава». 13 июня 1917 года команда линейного корабля «Слава» вынесла резолюцию о несправедливости посылать ее опять в Рижский залив. Вот эта резолюция:

« РЕЗОЛЮЦИЯкоманды линейного корабля “Слава” 13-го июня 1917 года

Весь личный состав команды линейного корабля “Слава” признает назначение нашего славного корабля с нами вместе в рижский залив несправедливым, в виду того, что “Слава” и вся команда защищала Рижские воды 16 месяцев, о чем знает не только Балтийский флот, а вся Свободная Россия, и теперь находит справедливым, что бы вошли в Рижский залив исполнить святой долг перед Свободной Родиной один из кораблей “Республика” или “Андрей Первозванный”, так как они также могут пройти по каналу.

А так же вся команда “Славы” готова идти в Рижский залив, но лишь тогда, когда будем там защищать один из вышеназванных кораблей.

Мы уверены, что и здесь сумеем проявить доблесть нашего корабля и будем стоять, а если будет нужно, то и помрем за свободу России.

ПОДПИСАЛИ: Председатель КОНОВАЛОВ и Секретарь СОРОКИН.

СВЕРЯЛ: Старший Офицер лин. кор. “Слава”,

Старший Лейтенант Галлер».

(РГАВМФ. Ф. 481. Оп. 1. Д. 74. Л. 21)

Как славно торгуется «революционная» команда линкора «Слава»! Какое словоблудие и какое хвастовство прошлыми чужими победами.

Протест матросов «Славы» ни к чему не привел. Команде линкора пришлось подчиниться флотскому командованию, но и при этом она продолжала выторговывать свои условия:

«Мы, вся команда лин. кор. “Слава”, хотя и считаем назначение нас в Рижский залив несправедливым, но, считаясь с положением настоящего момента, мы идем исполнять наш святой долг перед свободной Родиной и повинуемся воле Центрального Комитета и Командующего флотом Балтийского моря, а так же своих товарищей, которые, видя несправедливое решение, подтверждают, что должна идти в Рижский залив “Слава”, и не отдают себе отчета, что они идут против совести и даже насильствуют.

Но мы, исполняя Ваше постановление, также в свою очередь требуем:

1) В Рижский залив мы идем лишь до окончания навигации 1917 года, но не на зимнюю стоянку. (…)

6) А так же требуем, что бы месячным и всем нужным довольствием, которым пользуются наши товарищи от Гельсингфорского порта, не были бы и мы умалены, а должны получать по курсу 266 марок за 100 рублей и платить финскими марками».

(РГАВМФ. Ф. 481. Оп. 1. Д. 74)

Какой позор! Какой торг «революционных братишек», «альбатросов революции», «героев Гельсингфорса и Кронштадта» с собственным командованием, за свой «святой долг» в период войны с Германией, выраженный в текущем курсе финских марок!

История сохранила для нас ответ командующего Балтийским флотом на эту матросскую резолюцию:

« Командиру “Славы” .

Передайте команде благодарность за сознательное отношение к долгу. Зимовка не предполагается. Приготовиться к походу к 1 июля.

Вердеревский».

Комфлота адмирал Д. Н. Вердеревский, с присущей ему внутренней иронией, называет весь этот торг «сознательным отношением к долгу».

Летняя жара накаляла гранитные мостовые Гельсингфорса, накалялась и политическая обстановка внутри Финляндии. Прогермански настроенные силы тянули Великое княжество Финляндское к отделению от России. В начале июля 1917 года обстановка в Петрограде резко обострилась. Сторонники большевиков и Петросовета проводили антиправительственные демонстрации с призывами к свержению как отдельных министров Временного правительства, так и власти в целом. В Гельсингфорсе также было неспокойно. Штаб флота обменивался юзограммами с Морским Генеральным штабом о положении в столице.

«Юзограмма

4 июля 1917 г. 17–30

Переговоры Штаба флота с Начальником Морского Ген. Штаба.

Здесь у аппарата Начальник Штаба. В дополнение сообщению графа Капниста Комфлот желал бы знать были ли лозунги Долой отдельных министров, например Керенского, так же действительно ли он, Керенский уехал, здесь много всяких слухов, посему желательно несколько раз в день давать сведения о событиях, если у вас что-нибудь».